1961. Тайна киевского потопа. ч.1 [ Редагувати ]

Через 16 лет после окончания второй мировой войны, в мирное время, Бабий Яр опять оказался связан с массовыми смертями. Только новая трагедия долгие годы была запретной темой для советской прессы. Даже просто говорить о ней было крайне нежелательно. А по городу ползли слухи о мистических совпадениях и мести киевлян, убитых Вермахтом осенью 41-ого.

1941 год. Киев под властью гитлеровских оккупантов. В понедельник 29 сентября с окраины на западе города доносятся жуткие слухи. В урочище Бабий Яр расстреливают людей. Сотнями. Через несколько дней слухи становятся фактами. Немецкие власти всюду выискивают врагов нового режима. Это евреи, цыгане и те, кто их прячет. Это коммунисты и члены организации украинских националистов. Это просто недовольные, посмевшие открыто заявить о своей позиции. Их вывозят на край города - в урочище Бабий Яр. Там расстреливают. Недобитых закапывают живьем. Число жертв - от 70 до 200 тысяч. Через двадцать лет первый день недели опять принесет в Киев горе.

1961 год. Советский человек впервые полетел в космос. Киевские ученые под руководством академика Глушко запускают в производство первую электронно-вычислительную машинку в Европе, предшественник современного компьютера. Киевское "Динамо" становится чемпионом СССР.

Несколько тысяч семей празднуют новоселье. Киев усиленно разрастается. Появляются новые микрорайоны. В столице полным ходом идет строительство. Стране нужен кирпич. Много кирпича. Заводы работают в три смены, дабы выполнить план и осчастливить киевлян новенькими "хрущевками".

 Вместе с этим накапливается огромная масса строительных отходов. Вывозить их за город накладно. Советские руководители находят удобное место для свалки, Бабий Яр. Проект разрабатывают московские специалисты. Они создают специальную систему - "дренажную систему". Ненужные породы смешивают с водой и в виде пульпы перекачивают по трубопроводам в отроги Бабьего Яра - прямо на останки жертв Второй мировой.  2 декабря 1952 года Киевский горисполком принимает решение - проект утвержден. Документ подписывает председатель исполкома Алексей Давыдов.      

Александр Анисимов, историк: "У меня такое впечатление что, а проектировала это Москва, что эти люди не приезжали в Киев. То есть они даже не изучили местность, на которой был создан этот проект. Все решалось местными силами".

На территории этого предприятия в 61-м году стояли два кирпичных завода.  От советских хозяев здесь остались лишь каменные терриконы. В них и превратилась пульпа, которая унесла сотни жизней.

Из-за нее работники морга будут несколько часов подряд ножами срезать одежду и кожу с трупов людей, погибших во время катастрофы. Пульпа беспощадно впивалась в человеческие тела.           

Александр Анисимов, историк: "Потому что после того, как ушла влага... Вот технологически эта смесь, это же там всякие кусочки глины, камушков, стеклярусов, вулканических пород, ну, то, что не может использоваться при производстве кирпича, в воде ее нельзя растворить. Но как только вода уходит оно становится тверже цемента".

 Грандиозный проект советских руководителей по скоростному возведению пятиэтажек оказался смертельно опасным для Киевлян. Для перекачки отходов трубы большого диаметра экономно заменили меньшим. Вместо бетонной дамбы, возвели земляную. Тоже в целях экономии. Сточные колодцы не чистили. Насосную станцию за несколько дней до трагедии вовсе демонтировали.

Осень 1960 года была дождливой. Глинистое дно и откосы оврага не успевали впитывать влагу. Уровень воды возрастал. А пульпа с кирпичных заводов поступала в яр круглосуточно и непрерывно.

Александр Анисимов, историк: "То есть это нарушение проектов на всех уровнях. Нарушение режима эксплуатации, и плюс, как это говорят, "недбалисть" руководителей города".

Внимательные горожане часто замечали бурные ручейки в районе дамбы. Действующий председатель горисполкома Алексей Давыдов неоднократно получал жалобы от взволнованных киевлян. Но они остались без внимания. Там, "наверху" все списывали на таяние снегов.

Александр Анисимов, историк: "Он просто не верил, что такое может быть, что это все прорвет.  Да, не может быть при нем, он царь и Бог здесь в городе".

В ночь на тринадцатое марта подморозило. Выпал снег. Накануне жутко выли собаки. Пруд у дренажной системы, куда должна поступать вода, замерз. И уровень воды поднялся к гребню дамбы.

В 8.30 утра дамбу прорвало. Лавина мокрого грунта шириной около 20 метров и высотой порядка 14 покатилась по улице Фрунзе. Это выглядело как цунами из грязи, только в центре города, где нет моря. 30 гектаров городской территории оказались под 3-х метровым слоем пульпы.

Александр Анисимов: "...путь пульпы, вот он отсюда пошел, прорвало и пошло вниз на Куреневку".

Понедельник 13-ого начался как обычный весенний день. Киевляне спешили на работу,  чтобы успеть исполнить свой гражданский долг и приумножить достижения социализма. "Горбатые" автобусы едва успевали справляться с большим количеством пассажиров.

 Неожиданно небольшой поток воды парализовал движение в районе Куренёвки. И вдруг маленький ручей мгновенно перерос в огромную лавину серо-коричневого цвета. Она сметала все на своем пути: машины, дома, людей. В этот момент кто-то звонил в телефонной будке, он так и погиб с трубкой в руках. Кто-то только сел позавтракать, и умер за накрытым столом. Кому-то удалось выжить, вопреки смерти. Некоторых выживших роковая дата 13 марта преследует до сих пор. 

Светлана Ветищенко вместе со своей подругой ехали на работу. Они с трудом влезли в переполненный автобус. Ждать следующего было некогда. В руках Света держала сумки с продуктами для больной мамы. В тот день она собиралась проведать ее в больнице. Получилось так, что мать вскоре сама пришла проведать дочь в ожоговый центр. Автобус ехал опасным маршрутом.

Светлана Ветищенко: "Доезжаем, где вот этот забор Спартака и автобус останавливается, но по непонятным причинам".

Римма Суслина. Ee стихия застала на рабочем месте. Девушка работала диспетчером на передвижной подстанции #2 трамвайно-троллейбусного управления. 13-го марта она спокойно сдала смену и купила билеты в кино. Утром планы изменились. Сменщица Риммы попросила ее задержаться. Неожиданно кто-то из сотрудников принес страшную весть: Куренёвку затопило. Нужно срочно отключить подстанцию.

Римма Суслина: " ..... с левой стороны у нас стояли высоковольтные трансформаторы, на 10 тыс. вольт. Пришли, начали засыпать песком и досками закладывать, чтобы не шла вода на трансформаторы".

Сообщение отключить электроэнергию поступило в "Киевэнерго" слишком поздно. Огромная волна уже накрывала Куренёвку.  Пульпа снесла высоковольтные электрические столбы. Контактная сеть упала на автобус. Проскочила искра. Раздался грохот. Автобус мгновенно загорелся. Пассажиров охватила паника. Люди выпрыгивали из окон, надеясь на спасения. Вода достигала окон автобуса. Кто-то лишь успел прокричать неразборчивые слова о помощи. Светлана Ветищенко не сразу поняла, что происходит.

Светлана Ветищенко, пострадавшая: "Боже, я же говорю, я же горю. Честное слово, может быть, это было мгновение, а я думаю, ведь от меня даже не останется, никто не будет знать, что случилось. И в это время я открываю глаза и вижу огонь и два пространства. И я думаю, только спасаться".

Автобусом #3 поехала и Мария Петров-Лапушкина, родственники ласково называли ее Майя. Девушка увидела, как огонь разъедает человеческие тела. Языки пламени постепенно подбирались и к ней. Мария пролезла через маленькое окошко автобуса и спаслась. Утром 13-го марта у нее страшно обгорели ноги. Ей было двадцать.

Мария Петрова-Лапушкина, пострадавшая: "...в этот момент как стукнет что-то в автобус этот, и он весь запылал. Как он горел внутри, это был шок... Ой, Боже... Многие выскочили через люк верхний, я оказалась возле задней двери...Я посмотрела, там крыша дома какая-то, понесло крышу дома, чего-то подумала, что если я стану туда, я просто утону".

Затем бурлящая волна накрыла трамвайное депо имени Красина. Около 60 работников депо погибли мгновенно. Они приняли основной удар стихии. Рядом находилось здание передвижной подстанции. Оно словно ожило. Подстанция начала двигаться. Толстые кирпичные стены посыпались. Сквозь трещины просачивалась вода с глиной. Внутри здания оставались люди.

Там была и Римма Суслина. Перепуганная женщина попыталась выйти через запасную дверь. Напрасно. По ту сторону двери лежала уже мертвая сотрудница подстанции. Своим телом она плотно подпирала дверь. Бежать было некуда. Звать на помощь - некого. Римме попала в ловушку.    

Римма Суслина: "Я испугалась. Под этой же стеной стояли два ртутных выпрямителя. Они начинают сдвигаться вместе с полом, а пол цементный, там же фундамент такой и начинают на меня двигаться, а подстанция небольшая. Они начинают на меня двигаться". 

Девушка металась из одного угла в другой. Она пыталась спрятаться от движущихся на нее предметов. Они вновь и вновь догоняли ее. Римма очутилась возле единственной стены, которая уцелела. Это было только начало ее испытаний.

Римма Суслина: " Я подбежала к тыльной стене возле трансформатора, где они все лежали мертвыми, за моей спиной лежали и в это время все это начинает рушится. Я закрыла глаза и начала громко орать. Чего я орала, не помню, и тишина...все, все кончилось. Что произошло, я не знаю. Что со мной случилось, я не пойму, темно, я вылезти оттуда не могу. Я потеряла сознания". 

По иронии судьбы, накануне 13-го марта Света Ветищенко получила своеобразный предвестник беды. Друг подарил ей медицинский учебник. В нем автор книги детально описывал особенности различных ожогов. Женщина хранит ее до сих пор. Позже эта книга сыграет немаловажную роль в судьбе Светланы.         

В понедельник, 13-го Светлана чудом осталась жива. Она с трудом пробиралась туда, где стояли люди в белых халатах. Вязкая грязь прилипала к обгоревшему телу. Где-то, совсем рядом кричали люди. Но молодая девушка их уже не слышала. У нее сильно обгорели уши. Тело превратилось в сплошную рану. Случайный подарок от друга стал пророческим для нее. 

Светлана Ветищенко, пострадавшая: "...Я думаю, а ну я проверю, как я пострадала. Я так посмотрела на эту руку - шкура висит, посмотрела на эту - висит, посмотрела на ноги, вот так вот нога была в воде, а здесь капроновые чулки тогда вышли в моду на мне были, я так ногу подняла - тоже шкура висит, а лицо я же не вижу".

У Светланы сильно болели руки и ноги. Но она упорно продолжала идти. Ей было двадцать. Хотелось жить. Дорога казалась длиною в вечность. A перед глазами девушки мелькали окровавленные люди. 

Светлана Ветищенко, пострадавшая: "В это время смотрю, подъезжает самосвал. И на самосвале сидит женщина, вы знаете, голова и руки, так, как будто кто-то взял и почистил бурак, и вот так вот кричит. Я поняла, что это мне так будет".

В нескольких метрах от Светланы в грязи барахталась другая девушка. Майя Петрова-Лапушкина. Грязь сковывала движение. Каждый шаг был равносилен смерти. Майя еще несколько раз оглянулась назад. Туда, где догорал автобус. А вместе с ним  люди. Впереди себя Майя видела грузовики, карету скорой, пожарные машины. Помощь была уже близко. Расстояние казалось непреодолимым. 

Мария Петрова-Лапушкина: "Я когда шла у меня сильно жгло лицо и я брала вот эту грязь и прикладывала к лицу, потому очень было обожженное лицо, ноги были в ледяной воде, так я не слышала боли. Я когда пришла, слышу, говорят, эту ложите скорее поперек машины. Они меня подобрали, там уже сидели люди. И повезли в областную больницу".

В больницу Майю доставили с 30% ожогами ног. Испуг исчез. Появилось чувство угнетения. Девушка сразу попала на операционный стол. В первые минуты пребывания в больнице Маю беспокоили вполне земные вопросы. 

Мария Петрова-Лапушкина, пострадавшая: "... Надо мной еще смеялись, что я еще юмористка такая. Тогда, досталась мне английская кофточка такая, а ее хотят резать на куски, чтобы облегчить как-то снять, а я кричу, да вы что у меня же такая кофточка...".

Света и Майя познакомились в больнице, в ожоговом центре имени Калинина. Обе были молодые и красивые. Обе мечтали поскорее распрощаться с бинтами. Обе хотели вернуться к прежней жизни. Девушки по началу еще надеялись отметить майские праздники вместе со всей страной. На майские праздники они попали только через год.       

Мария Петрова-Лапушкина, пострадавшая: "Сразу на носилках на операционный стол, но я доктора спрашиваю, доктор, а я уродом не буду, потому что я не чувствовала боли в ногах совершенно. У меня только одно лицо тогда жгло. Он говорит, все с лицом у тебя будет нормально, а ножки твои ... сильно пострадали".

В это время  где-то, под обломками разрушенного здания подстанции отчаянно боролась за жизнь двадцати четырех летняя Римма Суслина. Когда она очнулась, было холодно и темно. Металлическая труба плотно сжимала ноги девушки. Вокруг Римма видела тяжелые камни, разрушенные стены, глину и песок. Она чувствовала боль, грязь заливала рот. Дышать становилось труднее. Римма  безуспешно пыталась себя раскопать. Огромные камни не поддавались.   

Римма Суслина: " ... И вот этой воды я начала очень много пить. Мне казалось, что я утону в этой воде. Потому что слишком много ее было. Видимо, камни были не плотно. И эта вода сколько она там текла я не знаю. Я ее напилась. Помню пью, пью, выплевываю, потому что она с песком, с глиной же. Ее невозможно было во рту держать".

Под руинами тяжелых камней  попрощались с жизнью еще несколько сотрудников подстанции. Римма не хотела умирать. Она из последних сил закричала. И ее услышали.

Георгий Невгад узнал о трагедии от перепуганного сотрудника подстанции. Тот, заикаясь, сообщил о несчастье. Георгий хорошо помнит, что утром 13-го марта он еще успел купить горячих пирожков на завтрак. Как только добрался до Куреневки, аппетит пропал мгновенно.

Георгий Невгад: "Я сперва не понял, где я нахожусь. Я же хорошо Куренёвку знаю".

На улице Фрунзе царил хаос. Чудовищная лавина проглатывала троллейбусы, автобусы, трамваи. На крышах домов стояли люди. Они с ужасом наблюдали за происходящим. Стихия поглощала их нехитрые советские пожитки: телевизоры, холодильники, посуду. Самые отчаянные бросались спасать свои вещи. Лавина их не щадила. Нашлось несколько мародеров, решивших испытать судьбу. Стихия быстро расправилась и с ними.    

Георгий Невгад, очевидец: "Были такие у нас люди, что победа у нас стояла вверх колесами перевернутая, шли назад, уже колес не было на колесах. Кому война, а кому и мать родная. До чего доходила, что новые дома, которые не были заселены, мы заходили туда, все там поснимали, там счетчики были. Там даже кто-то хотел ванну вынести, но не мог повернуть в коридор, застряла".

Утром Георгий Невгад вместе с тремя своими коллегами из управления энергохозяйства «Киевэнерго», вооружившись лопатами, отправился на поиски пострадавших. На пути им встречались разваленные дома, мертвые тела, сгоревшие машины. В памяти людей были свежи ужасы второй мировой войны. А тут такое и в мирное время.

Они не понимали что происходит. Прошло немало времени прежде, чем мужчины разыскали хорошо знакомое здание передвижной подстанции. Теперь на ее месте возвышалась большая груда камней. Мужчины сомневались, что кто-то смог выжить.     

Георгий Невгад: "Я не узнал ничего, стоял автобус, сгоревшие трупы, прямо в автобусе, "Победа" перевернутая. Ну, мы по забору стадиона "Спартак" поднялись вверх. А потом по каким-то там обломкам, а наша подстанция, была, вот парк Красина был, и возле него была наша подстанция, по этим обломкам поднялись на крышу, по приметам, что это подстанция".

Неожиданно Георгий услышал чей-то слабый стон. Он подобрался поближе. Под руинами здания кто-то молил о помощи.

Георгий Невгад: "Крыша была плоская. Стены толстые. А как же туда прорваться в средину, а мы на крыше? Ну, я взломал, там был такой деревянный водонапорный бак, деревянная стена на верху, ну я взломал, и только туда голову засунул и слышу стон. Я говорю, там кто-то стонет. И мы вдвоем уже туда. Ну, неизвестно же кто".

Георгий протянул руку. Там была Римма Суслина, уже потерявшая всякую надежду на помощь.

Римма Суслина: "И когда я почувствовала чью-то руку, а у меня рука была наверху, я схватилась за эту руку и уже не отпускала ее".

Парни попытались освободить девушку. Их неумелые попытки не увенчались успехом. Преградой служила металлическая труба. Девушка могла умереть от одного неверного движения. Каждая минута была на вес золота. Справиться с задачей могли только спецыалисты. Пришлось ждать их помощи.  

Георгий Невгад: "А ее как-то получилось, что труба получилась между ног, а ноги разбросаны вот этим всем, что было раздавлено, и кирпич, мусор весь этот. Решили перерезать трубу. Погнали там одного парня в энергослужбу, а потом пошел этот парень за ножовкой, а мы подумали, что если мы перережем эту трубу, то там бак полной воды. Так что мы сделаем? Зальем, затопим".

На помощь пришли молодые солдаты. Они нервничали не меньше растерянных сотрудников энергохозяйства. Некоторые не выдерживали подобного напряжения. Они приступали к раскопкам, уколов себе небольшую дозу успокоительного лекарства. Девушка стонала. Кто-то из ребят протянул Римме сквозь маленькое отверстие рюмку водки. Раскопки длились около двух часов. Из-под камней солдаты достали полумертвую Римму. Никто не верил, что она выживет.

Римма Суслина: " ... Врач скорой помощи пришла, и сделал мне укол, в яме прямо. А потом вынули, положила на носилки, и кто-то потом мне на морду бросил телогрейку. Потому что меня вот так подбрасывало от холода. И вот здесь под телогрейкой я потеряла сознание".

Вечером 13-го уставший и угрюмый Жора Невгад вернулся домой. Удивленные родственники ничего не знали о страшной катастрофе. В тот день по радио сообщили немного: прорвало трубу. И ни слова о сотнях погибших людей в районе Куренёвки.  

Римма так и не узнала имя своего спасителя. Георгия она больше не видела. Им предстоит встретиться только через сорок семь лет....

Утром тринадцатого марта Ольга Бикус заглянула в лицо смерти. Стихия разрушила размеренную семейную жизнь женщины. Лавина ворвалась в здание небольшого общежития. Через миг здание рассыпалось, словно карточный домик. Прибежала взволнованная соседка Нина. Она искала спасения. Две женщины с маленькими детьми на руках растерялись. Они готовились к смерти. Нина и Ольга закрыли форточки, предполагая что это спасет их от гибели.  

Ольга Бикус, очевидец: "Це вообще було. Даже вам не передать, такий був жах. Коли кипить котьол, а в котлі люди, і все вотаке кепить, в цій грязі це все от таке. і спасынння немає. Ми не думали що ми останемся живі".

За окном раздался чей-то крик. Ольга подошла ближе. Перед ней открылась жуткая картина. Грязевой поток постепенно превращал в могилы дома живых.

Ольга Бикус: "...Коли я дивлюся туда на Бабин Яр, Боже, я просто обомліла. У мене речь отняло. Із Бабиного Яра всі часні дома і дерева пливуть прямо на наш, сюда на наш дом, бо ми прямо по центру".

В океане грязи плыл ее муж. В качестве корабля служила небольшая часть забора. Ольга уже не надеялась увидеть супруга живым. Из окна она хорошо видела беспомощность человека перед стихией. Люди спасались от бедствия на деревьях. Женщины с детьми на руках умудрялись взобраться на 12 метровый тополь. Мужчины цеплялись за проплывающие мимо обломки жилых зданий, цеплялись за последнюю надежду. Ольга видела пожарных и военных. Уже мертвых.      

Ольга Бикус, пострадавшая: "І руки с етой грязі видніються. І живі, потому що шевеляться ці руки. І ми бачим як ці руки бідні там грабаються у етих ..., і ноги і всьо. Говорю це страшний суд. І ніхто не може туди, узяти, хоч якусь помощ.  Дивимся, Боже, поприносило сюда до нас, до нашого дома дерева, сараї, куски домов, людей, собак, там в них якась і птіца була, і кури і утки, що токо там ... Общим в тому болоті страшний суд! Но ніхто туда не може подойти".

Лавина расколола общежитие пополам. Ольга с ребенком успели попасть на крышу дома. К тому времени пульпа уничтожила первый этаж.   

Ольга Бикус, очевидец: "........і ми не знаєм чи ми пливемо уже чи нас несе з цим домом, чи ми стоїмо на одному місці. Тому що не соображаєм нічого".

Над крышей кружил вертолет. Вот оно спасение, думала Ольга и судорожно размахивала руками. Спасатели сбросили лестницу. Возникла новая проблема, как на нее взобраться с ребенком на руках. Женщине удалось проделать сложный трюк лишь со второй попытки. 

А на соседней улице город жил обычной жизнью. Киевляне удивленно смотрели на идущих навстречу грязных, голых, перепуганных людей.   

Ольга Бикус, очевидець: "І всі дивляться на мене що откуда ж я така іду. март месяц, в грязі і з дітьом і в сльозах і всі питають, а в мене речь отняло, я не могла говорить вообще".

Муж Ольги чудом выжил. Он умудрился на небольшом заборе переплыть на соседнюю улицу. Соседку Ольги Нину раскопали только через два месяца. Ее маленький сын остался сиротой.

Раскопки длились месяцами. Откопали сотни трупов - в домах, в кроватях, в автобусах, на рабочих местах. Откопали кормящую младенца мать.  Нашли сгоревший автобус с детьми.

Ольга Бикус, очевидець: "Там діти їхали в інтернат, у школу. І этот автобус, упала провод, высоковольтная лінія і їх сожгло. І откопали, такі Боже, вони всі як угли, я вообще не могла дивитись, ну такий страшний, даже ..., вообщем тяжко говорити".

Усталые солдаты работали днем и ночью. Сначало копали вручную. Потом пригнали технику. Ковши экскаваторов и ножи бульдозеров рвали на куски тела погибших. Иногда раздавались вопли заживо "погребенных", но еще живых людей. Военные доставали человеческие руки и ноги, разорванные селевым потоком. Где-то откопали детсадовскую группу с воспитательницей.

Тела свозили в "клуб" на территории Павловской психиатрической лечебницы и складывали рядами. Несколько дней перед "клубом" стояла воющая толпа людей. Кто-то искал своих родственников. 

Коломиец: "Первый день не так было, а вот, когда не следующие дни их доставали, ноги, рука или что, они что потом веревкой и из этой жижи вытаскивали, а оно все это облипшее, как в панцири. И когда их на полу, там специально люк для стока...шлангом обмывали лицо, фотограф фотографировал, потом там такие ножи, одежу вспарывали, прямо прилипшее все, искали, может, там какая-то бумажка, паспорт".

Из первого отчета с места затопления сухим языком цифр представлены масштабы трагедии: "...в 8 часов 30 минут утра в результате прорыва ограждающей дамбы, сооруженной для производства замыва Бабьего Яра, водой и разжиженным грунтом была затоплена часть территории, прилегающей к улице им. Фрунзе в районе трамвайного парка. К 10 часам утра поступление воды прекратилось. Вследствие затопления разрушено 68 жилых и 13 административно-производственных зданий. Приведены в негодность 298 жилых квартир, в том числе 163 в частных домовладениях, в которых проживало 353 семьи с общим количеством 1228 человек"

Убитые горем родители долго искали свою дочь Свету Ветищенко. Вначале приходили в больницу. Нашли девушку с обгоревшим лицом. Но это была не она, а ее подружка. Тоже Светлана. Позже родители девушки якобы обнаружили свою единственную дочь в морге. Они приняли погибшую за Свету, поскольку у нее была такая же косынка.

Светлана Ветищенко: "... мама на почве этого сильно заболела. Когда я уже пришла в сознание я все время о ней спрашивала. Однажды я спросила, мне сказали, что ее нет, она сгорела".

Председатель киевского горисполкома Алексей Давыдов тоже приезжал в морг. Увидел обнаженные трупы и дал указание директору Киевского универмага выделить белье и костюмы для погребения. Приезжал он и на место трагедии.

Александр Анисимов, историк: "Давыдов приехал сюда на место аварии. На него набросилась толпа, он бистро сел в Победу, или в ЗИЛ и уехал и больше сюда не приезжал. Потому что его могли убить просто, запросто".

Именно Алексея Давыдова киевляне обвиняли в трагедии. Конечно, в суд на видного партийного работника никто подать не посмел. Обсуждали на кухнях. Говорили, мол если бы он прислушался к предостережениям жителей Куреневки, которые не раз писали ему жалобы.

О характере председателя исполкома свидетельствуют документы начала 50-х. В записке председателя Госплана УССР Барановского на имя главы украинского Совмина Мельникова говорится, что Давыдов даже на заседаниях исполкома не считается с мнением коллег, грубо обрывает несогласных и не терпит критики в свой адрес.

После трагедии в столице Украинской ССР не работала междугородная, а тем более международная связь. Письма не попадали к адресатам. КГБ настоятельно рекомендовало молчать на тему трагедии и не распространять слухи. Таким образом, партийное руководство пыталось скрыть количество жертв катастрофы. Советский официоз позже назвал свою цифру - 145 погибших. Историки и ученые сегодня говорят примерно о полутора тысячах.

Точно не знает никто. И уже не узнает. Расследование причин трагедии поручили следователю по особо важным делам Прокуратуры УССР Степану Олейнику и старшему следователю Киевской городской прокуратуры Леониду Пинскому. Оно проходило в строгой тайне.  Следователь Пинский до сих пор, памятуя о режиме секретности дела, говорит мало.

Пинский, следователь: "Конечно, были недостатки в проекте, раз это произошло, то конечно кто-то был виноват. Не рабочий и никто. Но в принципе, если бы он копнул и пустил воду в дренажную систему, она б спокойно туда прошла в реку Либидь. А в принципе, не знаю будет ли вам удобно писать, а в принципе что виноват по существу, один рабочий".

Через несколько месяцев, после событий состоялся суд. О нем не писала пресса, заседание проходило в закрытом режиме. Шесть человек попали за решетку.  Материалы уголовного дела, заведенного по факту случая на Куреневке, были уничтожены по истечению срока давности. В чудом уцелевшем заключении экспертной комиссии от 20 марта 1961 года причиной аварии названы ошибки в проекте гидроотвалов и дамбы. Точка.

Продолжение 1961. Тайна киевского потопа. ч.2