Домашнее насилие: Тема, о которой молчат [ Редагувати ]

Сухая статистика свидетельствует: каждая третья женщина в мире хотя бы раз в жизни подвергается физическому насилию. Как правило, обидчиком является кто-то из родственников или знакомых. В Украине, по неофициальным данным, около шестидесяти процентов женщин страдают от насилия, а официальной статистики - просто нет.

Большинство представительниц прекрасного пола считают эту тему - запретной. И не рассказывают о своих проблемах - из-за страха повторения подобного и уверенности в безнаказанности обидчика. О том, что обычно прячут от посторонних глаз - в сюжете Ольги Кашпор.

Каждая третья в мире, каждая вторая - в Украине. Это приблизительные данные - социолги могут лишь предполангать - сколько их на самом деле - жертв домашнего насилия. Они среди нас. Ездят в метро, ходять по магазинам, гуляют с детьми... и упорно молчат - о том, что им страшно возвращаться домой.

Родика, Карилоае, жертва домашнего насилия:

Я, возвращаясь домой после работы и я просто от остановки до дома иду и молюсь, потому что я не знаю, как он меня встретит и что он мне скажет. То есть страх был огромный. Страх был даже наверное выше разума.

Четыре года понадобилось Родике, чтобы решиться на побег из домашнего ада. За помощью она пришла в социально-психологический центр. Здесь ей и ребёнку предоставили временный кров, помогли успокоиться и разобраться в ситуации.

Родика, Карилоае, жертва домашнего насилия:

Он был в своем роде наверное садистом. Я потом долго думала, размышляла над этим, разговаривала с психологом, и у меня только одно объяснение - это слабый человек. То есть таким образом, именно физическим насилием, он давал понять, что он в доме хозяин.

Спасать такую семью смысла нет, - решила Родика. Она переехала, нашла другую работу и пытается начать новую жизнь.

Мария пришла в кабинет психолога с той же проблемой - муж регулярно поднимает на неё руку. Но женщина всё же надеется сохранить семью.   

Мария, жертва домашнего насилия:

Если бы я хотела избавиться - это все делается без помощи, все таки попытка сохранить, если получится + конечный результат сохранить, попытаться наладить.

"Помогите помириться" - с такой просьбой сегодня обращаются в социальные центры большинство жертв домашнего насилия. Хотя ещё несколько лет назад просили помочь отомстить обидчику, - рассказывает юрист одного из столичных центров по делам семьи и женщин. Но не в последнюю очередь, искать компромисс, по наблюдениям юриста, вынуждает общая жилплощадь.  

Людмила Белах, юрист центра по делам семьи и женщин Деснянского района Киева:

Если женщина живет в своей квартире, или может уйти в квартиру родителей, такие женщины могут к нам и не приходить, потому что она может решить вопрос - прервать это насилие - просто уйти. Если женщина видит, что ей некуда уйти, она сама уже большей частью говорит о том, что она хочет поработать над ситуацией, поскольку ей уходить некуда.

Чтобы спасти семью, нужно поработать с обоими супругами - говорят  психологи. Вот только тратить государственные деньги на перевоспитание агрессоров - украинские социальные службы до сих пор права не имели. В законах фигурировала только жертва домашнего насилия, а вот "обидчика" - для государства как бы и не существовало. Термин внесли в Кодексы только в этом году. И теперь разрабатывают программы принудительного лечения и перевоспитания.

Юрий Павленко, министр по делам семьи молодежи и спорта:

Що стосується жертви - є вже певна методика роботи, що стосується кривдника, на жаль, жодної методики не існувало останні 18 років, зараз вона формується. Раніше ми навіть не мали права надавати допомогу кривднику.

Трудно помочь человеку, который не просит о помощи, отмечает психолог Геннадий Мустафаев. Ведь какие бы прекрасные программы по работе с насильниками ни были разработаны, сам агрессор вряд ли придёт на приём к специалисту.

Геннадий Мустафаев, психолог:

Нигде в мире сами агрессоры не ходят. Безусловно, это должно быть волевое силовое решение государственных структур. Силовых структур. В идеале, чтобы перед агрессором стоял выбор - либо ты садишься в тюрьму, либо ты работаешь над своим поведением.

Пока о таких радикальных инициативах в Украине речь не идёт. А потому воздействовать на буянов, как и прежде, приходится сотрудникам милиции. Они могут пожурить агрессора и взять расписку о том, что он больше не будет.

Штрафов за плохое поведение участковые стараются не выписывать - ведь оплачивать зачастую приходится жертве - из семейного бюджета. Законом предусмотрено и задержание дебошира на несколько суток - но лишь в случае серьёзного рукоприкладства. За последний год, отмечают в МВД, милиция стала более чутко реагировать на семейные драмы.  

Аркадий Запорожцев, замначальника Департамента общественной безопасности МВД:

Вы говорите - не реагируют, не выезжают… они реагируют, и об этом говорит уже статистика. В этом году на 30% больше выявлено фактов - осуществлено выездов на семейно-побутовые конфликты, как мы раньше говорили. Нна 14 % больше составили админпротоколов.

Официально с жалобами на домашних тиранов в милицию в этом году обратились более сорока тысяч украинок.

Но это капля в море по сравнению с реальным количеством жертв, отмечают международные организации. Ведь кроме физического насилия, есть ещё психологическое и финансовое. Доказать такие издевательства - очень трудно. А наказать за них - вообще невозможно. По крайней мере, в отечественных судах таких дел - просто нет.

Ольга Кашпор, Сергей Бордюжа, Виталий Коваленко, "Подробности недели", телеканал "Интер".