Победа под дулами автоматов: как Сакская бригада спаслась из Крыма [ Редагувати ]

Ровно год назад, в конце мая 2014 года, вышла совместная директива Генерального штаба Украины и штаба Военно-Морских Сил Украины о смене аэродрома базирования 10-й Сакской бригады морской авиации.

Новым местом базирования определялся аэродром Кульбакино рядом с Николаевом. Но эта директива всего лишь узаконила легендарный перелет наших летчиков, который состоялся 3-го марта прошлого года.

Решение о перелете с оккупированной территории было принято командованием бригады самостоятельно, говорится в статье "Контракты.ua".

План операции родился не в кабинетах больших начальников, и тем более, не был подготовлен ни одним из военных штабов украинской армии. Родился этот "экспромт" в экстремальной ситуации, когда наши летчики, наоборот, оказались заложниками бездействия руководящих лиц.

Речь пойдет о летчиках Сакской бригады морской авиации, которые под дулами автоматов, рискуя жизнью, подняли 3-го марта 2014 года свои машины и совершили перелет с оккупированного крымского аэродрома на материковую часть Украины.

Справедливости ради надо сказать, в момент захвата Крыма, в конце февраля - начале марта 2014, было очень немного людей, которые могли адекватно оценивать ситуацию и принимать правильные решения, но от осознания этого факта героизм летчиков становится еще весомее.

Это сейчас мы можем разобрать на эпизоды этот случай и осознать насколько он был важен в тактическом отношении, а тогда наши ребята спасали себя и свою боевую технику для будущего нашей страны.

Мирная военная жизнь в Крыму

Сакская бригада морской авиации - единственное подразделение в составе ВС Украины способное взаимодействовать с кораблями ВМС и осуществлять операции над морем.

В задачи бригады входит поиск и спасение людей, судов и кораблей, поиск подводных лодок, работа с морским спецназом и водолазами, поддержка и обеспечение флота с воздуха. На вооружении бригады стоят вертолеты Ка-27, Ми-14, самолеты Ан-26, Ан-2 и Бе-12.

Крымский аэродром  Саки (Новофедоровка), где базировалась бригада, был настоящим военным аэродромом. Он протянулся на несколько километров с востока на запад и имел все необходимые коммуникации и сооружения для службы и быта летчиков.

Коттеджи, столовая, клуб, склады, мастерские, стоянки, капониры - все здесь было построено  с умом и предназначалось для ведения полномасштабной войны.

Взлетная полоса в западном направлении выходила прямо к морю, и буквально через пару секунд после взлета летчик оказывался над безбрежными водами.

Изюминкой аэродрома была так называемая НИТКА (наземный испытательно-тренировочный комплекс авиационный) - комплекс инженерных сооружений, полностью имитирующий полетную палубу единственного оставшегося еще с советских времен авианесущего крейсера "Адмирал Флота Советского Союза Николай Кузнецов".

Комплекс был сдан в эксплуатацию в начале 80-х годов прошлого столетия, полностью воссоздавал условия на полетной палубе, включая все стартовые и финишные устройства, так называемый трамплин для взлета, даже качку на борту авианосца, и вплоть до 2014 года активно использовался для тренировок летчиков морской истребительной и штурмовой авиации.

В такие дни аэродром кипел бурной авиационной жизнью: сотни людей двигали этот кем-то запущенный механизм, взлеты, посадки, рев двигателей, десятки автомобилей – заправщики, тягачи, пожарные, летчики и техники - все подчинялось чьей-то железной воле, каждый знал, что ему делать, и все работало по заранее составленному плану.

Вежливые зеленые человечки

Все изменилось в один день, когда в конце февраля в штаб Сакской бригады морской авиации пришел вежливый человек в форме и, пройдя в кабинет командира бригады полковника Игоря Бедзая, предложил ему сдаться и перевести весь личный состав бригады в подчинение российскому командованию.

Бедзай сначала даже не понял, чего именно от него хочет этот молодой человек, а, поняв смысл сказанного, указал ему на дверь и отметил, что его бригада не ведет никаких боевых действий, и естественно, сдаваться он никому не собирается. С этого момента и начались все новости и изменения.

Периметр аэродрома был оцеплен вежливыми людьми, а на КПП части появилась боевая техника и десантники. Штаб бригады принял решение не покидать офицерскому составу расположение городка, привести технику в боевую готовность и выдать оружие, хотя и без патронов.

Главная непонятка ситуации заключалась в том, что никто не знал, что произошло на самом деле, и никто из руководства не отдавал ни приказов, ни распоряжений.

Телефоны в штабе ВМС чаще всего молчали, а если вдруг кто-то снимал трубку, то на вопросы на том конце провода не отвечали, или отвечали как-то невпопад, но чаще всего советовали "не поддаваться на провокации".

Такая странная позиция означала только одно - никто не знает, что именно надо делать в этой ситуации, и никто не хочет брать на себя ответственность за людей и боевую технику.

В штабе так и не узнали

Все офицерские обсуждения ситуации сводились к тому, что бездействие было "смерти подобно". Необходимо было принимать решение.

Оставаясь в Саках с боевой техникой, они обрекали себя на пассивную, соглашательскую позицию с захватчиками. В случае бездействия их как пешек в большой игре могли сломать, раздавить, поставить ультиматум и "пустить в расход".

Конечно, они будут защищаться, но силы явно не равны. Что они могут сделать против батальона обученного спецназа? Если этим головорезам придет приказ захватить аэродром, то они смогут продержаться не более получаса - такова суровая правда жизни.

Оставалось только одно - попытаться перебазироваться на своих самолетах и вертолетах на материковую часть Украины. Решение пришло внезапно, но все признали его правильность.

Из двух вариантов места посадки - Одесса или Николаев - был выбран Николаев. Во-первых, он был ближе на 150 км, во-вторых, его инфраструктура более соответствовала нуждам военной авиации.

Дабы соблюсти секретность, решили не информировать штаб флота об этой операции, тем более что там ничего не хотели слышать о каких бы то ни было самостоятельных действиях, а лучшим выходом из ситуации считали рытье окопов и подготовку к обороне аэродрома. Что будет при этом с людьми и техникой, их не интересовало.

Принятое решение было непростым, и офицеры спрашивали у себя: "Будет ли это расценено как бегство или в сложившихся обстоятельствах это разумная альтернатива всему происходящему? Мы должны сохранить свою технику и боевые экипажи, все остальное относится к разряду разговоров ни о чем. Сделаем дело - будем победителями, а победителей не судят!".

Одна большая неизвестность

Для того чтобы два Ан-26 могли быстро взлететь с полосы, решили вертолетами стартовать прямо со стоянок, не выдвигаясь на взлетную полосу.

Последним должен был взлетать Бе-12, и честно говоря, у него было очень мало шансов сделать это без помех - в крайнем случае, он мог взлететь с рулежной дорожки.

Операцию решили провести 3-го марта около 13-00. Такое время было выбрано не случайно. "Вежливые" псковские десантники в это время обедали, а после принятия пищи обычно разбредались по соседним кустам или занимали позиции под деревьями для полуденного отдыха.

Они чувствовали себя приехавшими на курорт, поэтому дисциплина в подразделениях была не образцовой. Чем ближе подходило "время Ч", тем более тревожно становилось на душе, и возникали новые вопросы, на которые у летчиков, увы, не было ответов.

Как отреагируют десантники на взлет авиации? Не начнут ли стрелять? Еще более таинственной была реакция вышестоящего командования.

Если они поднимут на перехват российские Ми-24, то в случае успешного перехвата у Ка-27 и Ми-14 нет шансов уйти от преследования.

Вся ситуация, в которой они оказались, представляла собой одну большую неизвестность, но решение было принято, значит надо идти до конца и нельзя подавать ни малейших признаков волнения.

Очень многое зависело и от погоды. С утра, 3-го марта, над аэродромом она была, как говорят летчики - миллион на миллион и дай бог, чтобы оставалась такой по всему маршруту полета.

При такой погоде все вертолеты могли лететь друг за другом в пределах прямой видимости, а значит, ведущему можно было идти на максимальной скорости, не заботясь об отстающих.

С другой стороны, присутствие облачности облегчало им задачу в случае преследования. Противнику гораздо сложнее обнаружить их машины при наличии дымки или даже небольших облаков.

В любом случае придется лететь на предельно малой высоте, чтобы скрыться от радаров противника, а это было очень трудной задачей.

С Богом! По машинам!

Двигатели вертолетов и самолетов запущены, командир бригады построил командиров экипажей и офицеров управления прямо на стоянке. У них нет времени на прогрев моторов и на долгие разговоры. Сквозь этот рев двигателей Игорь Бедзай должен сказать им последние, ничего не значащие, но такие нужные слова напутствия.

- Товарищи офицеры, желаю нам всем успешного выполнения задания. Будет не просто, но я уверен, вы справитесь. Надеюсь всех увидеть живыми и здоровыми. С Богом! По машинам!!!

Первым взлетел Ка-27. Ми-14 и Аны тоже взлетели нормально, а амфибия Бе-12 чуть не попала в передрягу. В тот момент, когда она начала разбег с противоположной стороны, навстречу ей по взлетке помчался БТР спецназовцев противника, которые опомнились от полуденного сна и попытались прервать взлет.

Но наш летчик оторвал машину немного раньше и прошел в нескольких метрах над их головами. К счастью, они не додумались стрелять. Самолеты сразу ушли в открытое море, с их мощным навигационным оборудованием они легко выйдут на Кульбакино.

Вертолетам было намного сложнее, тем более что только штурман в кабине лидирующего Ка-27 бывал там и знал подходы к аэродрому. Оказавшись над морем, они летели строго по визуальным ориентирам.

Взяв чуть правее, на северо-запад и, ориентируясь по береговой линии, пошли к западной оконечности Крыма. Благо, погода была хорошей, и видимость позволяла рассмотреть очертания берега за пару десятков километров.

Полет на малой высоте сильно изматывал, поэтому они летели так, пока позволяла погода и отсутствие усталости. Ни о каких переговорах в радиоэфире не могло быть и речи.

В противном случае поисковая станция противника сразу могла их запеленговать и выдать курс для перехвата своим вертолетам Ми-24. Позже стало известно, что погоня была, но противник опоздал, не смог найти наши вертолеты. То есть тактика была выбрана правильная.

Чтобы не сбили свои

Примерно через час полета пришла первая усталость и была опасность на мгновение отвлечься от управления и потерять ориентировку. Мыс Тарканхут остался справа, но вдалеке показалась небольшая дымка, которая через несколько десятков километров превратилась в туман.

Пришлось снизить скорость и лететь еще осторожнее. Теперь они летели в полном «молоке» и видели только воду под собой, благо, что опытный штурман взял штилевой курс на Николаев, и ошибка не могла превышать более 2-3 км, а значит, они в любом случае должны были выйти к лиману, который впоследствии выведет их к городу.

Теперь надо было молиться о том, чтобы их не сбили свои, ведь об этом полете не знал никто из начальства, а значит, не могло быть и речи о согласованности разных родов войск.

Надо было терпеть и лететь на этой высоте - другого выхода не было. Наконец, они вышли к Бугскому лиману. Туман стал чуть реже, но начался мелкий дождь.

Они немного заблудились, но, увидев девятиэтажки Николаева, вернулись обратно, и штурман Ка-27, вспомнив знакомый ориентир, указал нужное направление. Еще немного и они увидели бетонные плиты аэродрома.

В течение 20 минут сели все экипажи, а последним прилетел Бе-12, который сделал большой «крюк» над морем, но успешно вышел на новый аэродром базирования. Операция удалась. И это была настоящая победа. Первая победа новой украинской армии.

Напряжение многих дней моментально ушло, они обнимались и радовались как дети, а потом еще долго обсуждали между собой подробности этого перелета. Кто-то принес из самолета флягу, и граненые стаканы приняли в себя по сотне грамм универсального лекарства.

Наши ребята не просто не сдались агрессору, но проявили мужество и дали понять, что они настоящие профессионалы. Мало того, они сохранили свою технику и боевой дух бригады, который им еще, ох, как понадобится.