"Фабрика звезд" стала другой [ Редагувати ]
Три раза в день - утром, днем и поздно вечером (с перерывом на уик-энд) миллионы российских тинейджеров в ущерб сну смотрят это увлекательное реальное шоу (смотрят и взрослые, но меньше). А наутро в школе обсуждают, кто от кого "фанатеет"; кто из мальчиков - "классный", а кто - "отстойный", кто из девочек лучше танцует (а иногда и поет).
О том, что зрители "фабрики" - именно тинейджеры, говорят отзывы на Интернет-форумах. Там - множество сленга, грамматических ошибок и вечного подросткового желания любой ценой сотворить себе кумира. "Корни!!! Мы с вас тащимся! Вы крассавчики!! Мы вас любим!! Пойте и еще раз пойте!!" (о героях первой "Фабрики"). Или: "Мне очень нравится Ираклий - симпотный и стильный, и Кристиан - футболистов я люблю" (о героях второй).
По признанию тех же детей, первая "фабрика" была лучше: там были Саша Асташенок, Паша Артемьев, Юля Бужилова, Миша Гребенщиков... Зрители-подростки, естественно, мало разбираются в тонкостях вокального мастерства (они рассуждают на интуитивном уровне). Но даже самый неискушенный зритель "чует правду".
Самое удивительное, что участники второй "Фабрики" гораздо мастеровитей первых . Они и поют профессиональней (послушайте Полину Гагарину, Лену Темникову, Юлию Савичеву, Лену Терлееву, Ираклия Пирцхалава...), и двигаются хорошо. В первой "Фабрике" из сильных вокалистов была, пожалуй, только Катя Шемякина, которую, впрочем, изгнали. Но продюсер первых "полуфабрикатов" (как официально называют участников шоу) Игорь Матвиенко сумел почувствовать в своих подопечных ту индивидуальность, которая в них была заложена. Он не хотел, чтобы они менялись, он просто заставил их стать самими собой. И подверстал под их образы песни. Потому и состоялись те хиты, которые сегодня - в первых строчках Русской десятки MTV: и написанные Пашей Артемьевым "Корни", и "Про любовь" Игоря Матвиенко, и "Танцы-обниманцы", сочиненные не умеющим петь, но ни на кого не похожим Мишей Гребенщиковым. Его жутко веселая постмодернистская абракадабра "Танцы-обниманцы, танцуют вокруг испанцы. А мы танцуем лезгинку в оранжевых ботинках", как ни странно, - совсем не попса.
Нынешний продюсер - Максим Фадеев - делает все с точностью до наоборот. Он старается полностью перечеркнуть индивидуальность "полуфабрикатов", нарочно заставляя их быть другими. Такая игра в переодевания. Самобытная сибирячка Лена Темникова, успевшая все-таки спеть песню собственного сочинения и показать свой редкий по тембру, очень сильный голос, теперь поет чистую лирику (если поет вообще), а бешено темпераментной и совершенно "тинейджерской" Юле Савичевой внушают: "Пора становиться взрослой!" (маме по телефону она кричит:"Я не знаю, как!"), и она поет взрослую "женскую" песню Макса Фадеева, от чего всем становится как-то неудобно за веселого ребенка (песня-то красивая - дали бы другому исполнителю, получился бы хит. Но получилось не по адресу).
Взрослому Леше Семенову из Нижнего (он, кстати, как автор, режиссер и ведущий еще в 1998 году получил премию "ТЭФИ" за передачу "Детский адвокат", а позже создал на Чукотке радиостанцию "Пурга") предписана роль Миши Гребенщикова. Продюсер подарил ему песню, в которой ему пришлось вывернуться наизнанку и стать"героем Тарантино" ("Семенов -- ха-ли-га-а-ли-и-и; Семенова доста-а-ли-и"). Получилось не очень: Семенов в отличие от Гребенщикова - не рэпер, у него не такая мощная энергетика, его артистизм - другой природы. Кстати, несмотря на показные (по телефону - родителям) признания "полуфабрикатов" в том, какие близкие их душам песни предлагает продюсер, друг другу (по крайней мере поначалу) они признавались в обратном. Ребят же, которые сочиняют собственные хорошие песни (имею в виду Гену Лагутина) и не вписываются в "концепцию" второй "Фабрики", номинируют, а потом выгоняют. Номинантами называют тех, кого "педсовет" предлагает кандидатами на съедение. По какому принципу они выбираются, зачастую совершенно непонятно, но эту тему оставим.
Гораздо более интересный сюжет: разница в поведении перед камерой главных взрослых идеологов "Фабрики" и "детей". Председатель "педсовета" Лина Арифулина (она вполне могла быть ведущей "Слабого звена" или укротительницей тигров) обсуждает вместе с Максимом Фадеевым просчеты "детей" регулярно и сурово. Фадеев глубоко озабочен их воспитанием и моральным обликом (Семенов не сказал "спасибо" за предложенную ему песню, у девочек в комнате - беспорядок) и, кажется, готов их всех усыно-дочерить. Болеет душой, одним словом. Может быть, не стоило бы так болеть "наедине" перед камерой. Дело не в показухе - в неестественности.
"Дети" в кадре, напротив, естественны: плачут, хохочут, переживают по правде. Они такие, какие есть. Точно таковы же их зрители-тинейджеры, которые через слово говорят "блин" (и это - не предел), без всякого стеснения обнимаются (и это - тоже не предел). В школах часто можно увидеть целующихся старшеклассников или девочек, которые здороваются с директрисой, не вставая с колен бойфренда-одноклассника. И директриса довольна, что девочка - хотя бы вежливая.
Естественность "детей" "Фабрики звезд", безусловно, хороша. Она и делает передачу сверхпопулярной у зрителей-сверстников. Есть, однако, риторический вопрос, который нельзя не повесить в воздухе: сумеет ли кто-нибудь в будущем, во время какой-нибудь "Фабрики-4" (если дело до нее дойдет) найти способ совместить почти несовместимое? Чтобы "дети" в кадре вели себя естественно, но (без всяких показушно учительских разговоров Фадеева и Арифулиной с глазу на глаз) использовали и другие слова кроме "классно", "клево" и "блин". Чтобы ощущали разницу полов (на "Фабрике" ее словно бы нет). Чтобы зрители-сверстники, ориентируясь на них как на ролевые модели, старались стать чуточку поинтеллигентней. Впрочем, и то, блин, приятно, что талантливых, блин, молодых музыкантов у нас еще много. И что с помощью, блин, "Фабрики" некоторые из них все-таки пробьются на сцену.
