The Wall Street Journal: Путин не делает выводов из истории [ Редагувати ]
Американская газета The Wall Street Journal в понедельник, 26 июля, анализирует деятельность Владимира Путина на посту президента России. Издание сравнивает российского президента с российскими царями. Как отмечает издание, Путину нравится, когда его сравнивают с Петром Великим, его кумиром, который насильственно модернизировал Россию. Но дела и инстинкты российского президента после четырех лет у власти вызывают в памяти образ другого царя, Николая I.
По мнению The Wall Street Journal, и бывший офицер КГБ, и великий князь полюбили прусскую дисциплину с юных лет, проведенных в Восточной Германии. Оба они заняли высший пост в России случайно. Придя к власти в декабре 1825 года, молодой царь должен был подавить мятежных офицеров, носителей революционных европейских идей.
У декабристов, как и у современных либералов, было желание сделать российское правление более открытым. В ответ Николай I стал реакционером-автократом. Он на 30 лет отрезал Россию от Запада, укрепил авторитарную бюрократию и тайную полицию. Эта эпоха получила название российского "ледникового периода".
Путин не тиран и руководит динамичным обществом. Но его Россия не взращивает политического плюрализма и власти закона. И в то время как демократия все глубже укореняется в Европе, Россия опять рискует упустить возможность европейской модернизации.
Эта история помогает понять преследования крупной российской нефтяной компании ЮКОС и ее главы, самого богатого человека России Михаила Ходорковского. В октябре прошлого года Ходорковского бросили в тюрьму по обвинениям в неуплате налогов и мошенничестве. Недавно в Москве начался суд над ним. В июне Путин заявил, что правительство не хочет ликвидировать ЮКОС на бизнес-арене, но на прошлой неделе оно предприняло радикальные шаги именно в этом направлении.
Преступление Ходорковского состоит в том, что он поссорился с российским президентом. В преддверии прошлогодних парламентских выборов он потратил миллионы на оппозиционных кандидатов, политические партии и аналитические центры. Глава ЮКОСа нарушил неписанный уговор между плутократами и президентом: если бизнесмены не встают на пути Путина, то он не переходит дорогу им.
Вне зависимости от мотивов Ходорковский сумел вдохнуть немного жизни в вялый избирательный процесс, где доминировали союзники президента. Путину конкуренция явно не понравилась. Нефтяной магнат был не первым олигархом, испортившим отношения с Кремлем. Но, в отличие от Бориса Березовского и Владимира Гусинского, он не был отправлен в заграничное изгнание.
Ходорковский решил проверить свою убежденность в том, что российская политика и бизнес могут стать более похожими на западные. Как выяснилось, желания Ходорковского и Кремля не совпали.
Налоговая полиция собрала достаточно улик, и пока суд на каждом повороте принимает сторону правительства. Общество радостно наблюдает за унижением богатого бизнесмена еврейского происхождения. В конце концов, Ходорковский, как и десятки других, нажил состояние на спорных распродажах эпохи Ельцина, когда ценные активы уходили за бесценок. Но он, единственный изо всех, оказался в тюрьме.
Кремль движется вперед, и его не могут поколебать ни жалобы Запада, ни беспокойство инвесторов. На прошлой неделе правительство заявило, что планирует продать главное производственное подразделение компании, чтобы покрыть быстро растущие налоговые претензии, которые могут достичь 10 миллиардов долларов.
Принудительная ликвидация "Юганскнефтегаза" - это удар в сердце компании, который, вероятно, приведет к ее разделу или банкротству. По сообщениям, министерство полагает, что подразделение уйдет всего за 1,75 миллиарда долларов, тогда как в действительности оно стоит не менее 15 миллиардов долларов. По российским законам, суд не имеет права прикасаться к этому подразделению, поскольку сначала должны ликвидироваться неосновные активы.
Но в этом деле нет и речи о законности. Преследование Ходорковского является самым ясным сигналом того, что российское государство не подотчетно никому, кроме человека в Кремле. И это самая плохая новость из России со времен финансового кризиса 1998 года. Когда не соблюдаются законы и права, никто не чувствует себя в безопасности.
"Когда волк говорит, что съест только одну овцу, он не станет есть другую лишь до тех пор, пока снова не проголодается", - считает бывший министр экономики Евгений Ясин.
Путин наносит урон своим главным успехам последних лет: стабильности и инвестициям. Но он не улавливает иронии. На прошлой неделе, когда разыгрывалась драма ЮКОСа, Кремль внес в Думу законопроект, затрудняющий финансирование неправительственных организаций. Владимир Потанин, олигарх, имеющий хорошие отношения с Кремлем, по сообщениям, ведет переговоры о продаже "Газпрому" контрольного пакета акций газеты "Известия". Это отдаст в руки Кремля еще одно крупное издание. "Газпром" отобрал у Гусинского критически настроенный телеканал НТВ. Принадлежащая государству компания готова установить контроль над любым куском ЮКОСа.
Политический плюрализм, сильные и независимые институты, открытое правительство являются признаком силы государства. Аллергия Путина на них говорит о многом. По словам историка Николая Рязановского (Калифорнийский университет), стремление Николая I к твердости и суровым мерам было основано на страхе, а не на уверенности, а за его решительностью скрывалась паника.
В то время Россия упустила шанс построить современное европейское государство. Николай I умер ожесточенным, и история была к нему немилосердна. К сожалению, Путин не производит впечатления любителя истории. (Перевод статьи публикует сайт Inopressa.ru)
У России нет эфирного времени на инакомыслие
Газета The Washington Post в понедельник пишет, что при демократии потерпевшие поражение политики имеют доступ к СМИ, через которые они могут критиковать правящую элиту и пытаться убедить народ, что есть лучшие способы разрешения общественных проблем. В этом суть политической оппозиции. Однако в России все по-другому. По крайней мере, в этом уверен новый руководитель телеканала НТВ Владимир Кулистиков.
В интервью на прошлой неделе Кулистиков обрушился на телеканал НТВ за то, что он выделяет слишком много времени политическим неудачникам - он назвал их "маргиналами" - которые представляют меньшинство и критикуют Путина.
По его мнению, это свидетельствует о необъективности канала. Чтобы почетче объяснить свою позицию, он тщательно вычистил из эфира НТВ политическое инакомыслие: среди его первых решений были закрытие единственного на российском телевидении шоу, в котором появлялась политическая сатира, и отмена последнего политического ток-шоу, выходившего в прямом эфире. В ближайшем будущем ничего подобного не будет, пообещал он.
Путинский Кремль заматерел и больше не морочит никому голову, отмечает издание. Власти дали понять, что задача национального телевидения должна - обеспечивать благожелательное освещения работы правительства. Любой, кто озвучивает несогласие или оспаривает государственную политику, становится персоной нон грата. Правительство больше не считает нужным даже притворяться, что верит в равные права на открытое выражение своего мнения.
В России до сих пор есть свободные и критически настроенные печатные СМИ, несколько независимых радиоголосов и высококачественные политические веб-сайты. Однако все эти СМИ имеют небольшие аудитории - преимущественно среди городской образованной элиты и, в основном, в Москве и Санкт-Петербурге. То, как бесцеремонно Кремль разделался с остатками независимости НТВ, вызывает серьезные опасения за будущее телеканала.
Когда-то НТВ был жемчужиной крупнейшей в России частной медиагруппы. В 2001 году после долгой и болезненной борьбы контроль над ним установила государственная монополия "Газпром". Кремль попытался представить свою кампанию за контроль над содержанием эфира НТВ как конфликт из-за функциональных вопросов. Он категорически отрицал, что его кампания как-то связана с телепрограммами. Чиновники не хотели, чтобы их считали нарушителями свободы слова: они все еще были хоть сколько-то озабочены либеральным образом Кремля.
Даже после установления контроля над собой НТВ сохранял высокие профессиональные стандарты. Были признаки того, что он не будет с легкостью превращен в пропагандистский рупор советкого типа, как два других, полностью подконтрольных, национальных телеканала. Кремль терпел НТВ.
Тем не менее, когда "испорченные" журналисты НТВ зашли слишком далеко, Кремль напомнил им, кто в доме хозяин. После захвата заложников террористами в московском театре в октябре 2002 года, когда журналисты НТВ попытались расследовать действительные причины смерти более 100 заложников, Кремль посчитал их любопытство чрезмерным, и руководитель телеканала был вынужден уйти в отставку. Но даже тогда не был уволен ни один журналист и не было закрыто ни одно шоу. Этот инцидент, вероятно, должен был выглядеть не как попытка ограничить свободу слова, а как проблема управления внутри самого телеканала.
Новый руководитель НТВ был посредственностью - он даже не являлся профессионалом в сфере телевидения; его единственной амбицией была его откровенная лояльность Кремлю. Среди его организаторских методов, как говорят, был предварительный просмотр всех политических материалов и отсортировка тех из них, которые могли вызвать неудовольствие Кремля. "Несоответствующие" сегменты должны были вырезаться из новостей.
Дважды за период его пребывания на посту ведущий лучшего воскресного шоу "Намедни" рассказывал об актах политической чистки в отношении его программы. И все же скромный на публике руководитель НТВ, когда от него требовали ответов, отрицал, что его решения были политически мотивированными.
В то же время те, кто работал на целиком принадлежащих государству телеканалах, говорили более искренне. Время от времени, в основном, общаясь с иностранными журналистами, руководители государственных телеканалов и ведущие признавали, что они считают себя "промоутерами" правительственной политики и ее высокопоставленных исполнителей.
Около года назад Константин Эрнст, глава Первого канала, назвал надуманными представления о том, что между ним и правительством существует диспут из-за редакторской политики. "Это невозможно, - заявил он журналу New Yorker. - Мне здесь работать просто, потому что внешняя и внутренняя политика Кремля мне всегда ясна и понятна".
В начале этого года ведущий другого правительственного телеканала, "Россия", сообщил The New York Times, что "если нет очевидной главной новости, то мы начинаем с президента". До недавнего времени НТВ следовал иной линии. Арест нефтяного магната Михаила Ходорковского в октябре, казалось, придал смелости некоторым журналистам НТВ: они стали более дерзкими, даже дразнили правительственных чиновников, словно испытывая терпение Кремля. К сожалению, уровень толерантности оказался довольно низким.
Была закрыта программа "Намедни". Был уволен ее ведущий, звезда российского телевидения Леонид Парфенов. Никаких ясных причин закрытия программы приведено не было. Увольнение Парфенова по-прежнему пытались прикрыть завесой (хотя и тоненькой) "нарушения контракта", не упоминая о том, что его шоу было слишком критичным или неуважительным в отношении правительства. После этого лояльный, но робкий руководитель тоже был уволен. Назначение в начале этого месяца другого руководителя, переведенного с телеканала "Россия", подвело черту под вседозволенностью.
Этот шаг мог быть ускорен недавними общественными протестами против непопулярной социальной реформы или некоторым спадом популярности Путина. Более важным фактором, однако, является логика ползучего и неотвратимого авторитаризма.
Как только представители правительственной элиты делают выбор в пользу сворачивания демократических институтов и либеральных реформ, остановиться они уже не могут: страх потери власти заставляет их наступать активнее и активнее.
