Тимошенко перешла в наступление [ Редагувати ]

Рассмотрение "газового" дела подобралось к кульминации. 7 сентября экс-премьер давала показания и отвечала на вопросы. В своей речи Юлия Тимошенко с видимым удовольствием оппонировала выводам следствия, поясняла, кто, по ее мнению, виноват в кризисе 2009 года, и указывала на чужие лжесвидетельства.

Лучшая защита...

На горизонте процесса против Юлии Тимошенко замаячила финишная прямая. Уже привычная для этого дела оперативность Фемиды заставила сторонников бывшей главы правительства подозревать, что до оглашения приговора остались считанные дни. И хотя 7 сентября защита сочла, что обернуться "до конца этой недели" суд все-таки не успеет, финал рассмотрения дела неуклонно близится. Во всяком случае, знакомство с показаниями подсудимой уже состоялось.

За последние месяцы вип-показания в этом деле перестали быть новинкой. В зале заседаний Печерского райсуда побывала череда бывших высокопоставленных чиновников, а ныне оппозиционеров, ряд представителей нынешней власти, начиная с самого премьера, а также третий президент страны Виктор Ющенко. Но даже с учетом всего внимания, которое вызывали подобные выступления под присягой, речи самой обвиняемой суждено было стать "гвоздем программы" по определению. И нельзя сказать, что Юлия Владимировна разочаровала слушателей.

Поскольку письменные показания экс-премьера, полученные в ходе следствия, судья зачитал еще 6 сентября, следующий день был практически полностью отдан на откуп фигурантке "газового" дела. Дача показаний "в свободной форме" - и сидя (хотя судья  привычно пытался заставить подсудимую встать) - продолжалась более шести часов (причем заметную часть этого времени из зала суда велась аудиотрансляция на Крещатик), а затем около двух часов заняли ответы на вопросы. Несдержанность предыдущих нескольких дней (7 сентября главным камнем в огород Родиона Киреева стало заявление защиты о том, что на него давит Высший совет юстиции, впрочем, это версию ВСЮ опроверг в тот же день) осталась позади. В своих показаниях Юлия Тимошенко, очевидно, старалась соблюсти баланс эмоциональности и подкрепленной документами уверенности в себе.

В общем и целом линия  судебной самозащиты полностью соответствовала всем более ранним заявлениям и самой Тимошенко, и ее сторонников. Камнем преткновения, как и ожидалось, стала проблема доказуемости/недоказанности состава преступления. "Обвинительное заключение по уголовному делу, которое против меня сфальсифицировано, не содержит вопреки Уголовно-процессуальному кодексу каких бы то ни было данных и доказательств, подтверждающих совершение мною преступления, любого нарушения закона, не говоря уже о преступлении, предусмотренном частью 3 статьи 365 Уголовного кодекса Украины  (превышение власти, приведшее к тяжелым последствиям — от 7 до 10 лет заключения, - "Подробности")", - убеждена Юлия Тимошенко.

К числу основных претензий защиты относятся и вопросы по поводу того, почему не был предоставлен оригинал знаменитых "директив", и указания на то, что "незаконные" соглашения были ратифицированы парламентом, и сомнения в масштабах ущерба, нанесенного государству. Напомним, по мнению следствия, результатом подписания контрактов 2009 года являются полуторамиллиардные убытки НАК "Нафтогаз України". В БЮТ-лагере с такими подсчетами не согласны и готовы предоставить "встречные" оценки экспертов. "О каких убытках говорит Генпрокуратура? Знал ли следователь Нечвоглод, что нет бухгалтерских убытков? Знал. Он владел информацией, он просто это делал, потому что было указание сверху", - уверена Юлия Владимировна. Также непонимание экс-премьера вызвали и подозрения в злом "имиджевом" умысле. Обвинение утверждает, что Тимошенко могла пойти на подписание невыгодных для Украины соглашений, в том числе, ради "положительного имиджа эффективного руководителя государства". "Я очень усиленно работала как политик, чтобы в результате своей деятельности как премьер-министр создать себе положительный имидж. И это абсолютно нормально для каждого политика. Это не может быть мотивом преступления, не может быть умышленным действием незаконного характера", - считает когда-то второе лицо государства. Кроме того, экс-лидер Кабина отрицала и мотив личной выгоды вместе с действиями в интересах третьих лиц: "Я действовала против интересов третьих лиц – RosUkrEnergo - исключительно в интересах государства".

Но главным предметом обсуждения все же осталась природа пресловутых "директив". И в своем выступлении, и уже отвечая на вопросы, Юлия Тимошенко неоднократно подчеркивала: она как премьер-министр имела право давать поручения - но поручения в свободной форме, которые необязательно имеют прямое отношения к официальным документам, утвержденным всем составом Кабмина, хотя вполне могут называться директивами. "В январе и в другие месяцы моего премьерства я не превышала своих служебных полномочий", - стоит на своем экс-премьер, уточняя затем, что "результаты переговорного процесса я оформила так, как предусмотрено Регламентом Кабинета министров Украины". Уточнения, похоже, напрямую связаны со свидетельскими показаниями. "Поскольку директивы утверждались по просьбе Дубины (бывшего главы НАК Олега Дубины, - "Подробности") - я это подчеркиваю – я не просто так писала директивы, я предоставляла текст ему на ознакомление, устраивает ли его то, что там написано… Он просто должен был посмотреть, все ли я учла", - разъяснила бывшая глава правительства бюрократический момент. А до этого она постаралась убедить, что ее указания не выходили за границы возможного: "В моих директивах вы не увидите ни одного пункта, в котором я обязываю кого-то заключить контракт, потому что это вне моей компетенции". При этом она не забыла упомянуть, что действия экс-главы "Нафтогаза" в кризисной ситуации могли спровоцировать его увольнение. Отказывать себе в удовольствии ответного удара вип-обвиняемая не стала.

… это нападение?

Говоря о своих действиях, мотивах и побуждениях, Юлия Тимошенко не упускала возможность покритиковать оппонентов. В силу специфики ситуации в первую очередь возмущение экс-премьера было адресовано "родителям" возбужденного против нее уголовного дела. "Во время досудебного следствия и в ходе предварительного разбирательства дело должно быть закрыто за отсутствием каких-либо элементов состава преступления в моих действиях. Это очевидно для любого правоведа", - не сомневается подсудимая, убежденная, что за "нахомутанное" дело должны понести ответственность следователь Александ Нечвоглод и заместитель генерального прокурора Ренат Кузьмин.

Помимо упоминаний о неправомерных действиях следствия, немалую долю внимания Юлия Тимошенко уделила и пояснению: кто же именно виноват в "газовой войне" 2009 года. Брать вину на себя, как и можно было ожидать, экс-премьер не стала. Не возложила она заметную часть ответственности и на российскую сторону. Что предсказуемо, ведь, например, о возможностях допроса того же Владимира Путина сторонники Тимошенко говорили почти так же неохотно, как и представители обвинения. К тому же, судя по всему, второй номер президентской гонки-2010 была убеждена, что и с такими контрактами вполне можно работать. "Честно говоря, я надеялась на то, что президентские выборы сложатся немного по-другому и поэтому и директивы, и эта составленная концепция сотрудничества в газовой сфере закладывали достаточно надежную перспективу и стратегию сотрудничества России и Украины в этой сфере. Поэтому я не могла никоим образом причинять вред на будущее", - уточнила Юлия Тимошенко, отвечая на вопросы одного из своих адвокатов.

Таким образом, среди причин былого кризиса бывшая глава правительства в первую очередь называет монополию России на поставку газа в Украину, благодаря которой Москва получила право ставить свои условия. Но далее по "списку" следует срыв переговоров в декабре 2008 года из-за желания оставить на рынке посредника. "…Газовый кризис прямо возник в результате коррупции и в результате того, что сохраняли RUE любой ценой. Говорить о том, что этот кризис был сделан Россией, к сожалению, не приходится, я на этом акцентирую. Украина своей коррупцией полностью разрушила газовый рынок для себя лично и для Европейского союза", - настаивает Юлия Тимошенко, поясняя, виновниками произошедшего являются "отдельные должностные лица", которые, по ее словам, противостояли вытеснению RosUkrEnergo из схемы "газового" импорта.

Неудивительно, что при такой трактовке, своей предполагаемой виной экс-премьер щедро поделилась и с бывшим главой "Нафтогаза", и с предыдущим президентом. "Главной причиной так называемого газового кризиса, перевода газотранспортной системы в реверсный режим и его пребывания на грани техногенной катастрофы, жесткой позиции российской стороны по определению цены на газ является именно отзыв президентом Украины Виктором Ющенко Олега Дубины 31 декабря с переговоров в Москве", - защитная позиция остается неизменной, хотя для показаний Олега Дубины Юлия Тимошенко делает "скидку" на давление. Седьмого сентября о "Бог ему судья" (а именно такой была сдержанная реакция Тимошенко на показания Виктора Ющенко) речь уже не шла. "Показания Ющенко о его невмешательстве в переговорный процесс по заключению газовых соглашений дает подтверждение того, что им были даны ложные показания под присягой", - Юлия Владимировна все-таки нанесла удар в ответ, пусть даже и спустя несколько недель...

В общем, защита итогами "допросного" дня осталась довольна. "Сегодня Юлия Владимировна абсолютно четко ответила на две позиции обвинения – было ли превышение власти – нет, с очевидностью не было; были ли убытки компании "Нафтогаз" и в других компаниях, связанных с деятельностью "Нафтогаза" - также никаких убытков не было. Это самое главное, самое важное", - полагает Николай Сирый.

Вторая сторона процесса к таким откровениям отнеслась сдержанно. С первых часов выступления Юлии Тимошенко обвинение утвердилось в мысли о том, что обвиняемая дает показания в слишком свободной форме. "Заявления подсудимой ничего общего не имеют с ее допросом. В чистом виде политические заявления", - посчитал прокурор Василий Байрачный. Без особого одобрения к формату речей отнесся и судья. "Не нужно во второй или в третий раз зачитывать показания свидетелей. Зачем? Потом снова возвращаемся к актам. Сначала показания свидетеля, потом возвращаемся к актам, потом снова к показаниям свидетелей, потом снова к актам. И между этим всем буквально капельку вы нас радуете сообщениями обстоятельств дела", - отмечал Родион Киреев.

Как бы там ни было, Тимошенко получила в суде трибуну и, очевидно, сказала все, что посчитала нужным. Следующий этап слушаний, который может представлять интерес для наблюдателей, - дебаты, которые должны последовать за рассмотрением ходатайств. А там уже и финал дела не за горами...