Голливудский эпос [ Редагувати ]

Фильм Вольфганга Петерсена справедливей всего было бы назвать костюмным: о троянской войне мы знаем лишь из классического текста "Илиады". Поэтический эпос Гомера - один из уникальных памятников мировой литературы, но ни в коем случае не документальная хроника. Хотя в XIX веке Генрих Шлиман и откопал остатки разрушенной Трои, какой была эта неприступная крепость, мы можем только догадываться. Не стремится воссоздать исторический дух древности, как это было в классическом "Спартаке" Стенли Кубрика или даже в недавнем "Гладиаторе" Ридли Скотта, и творческая группа "Трои". Режиссер, как мальчишка, с азартом передвигает на экране фигурки с троянцами. А зрителям тем более все равно: в анонсах фильм заявлен как "приключения, боевик", в титрах присутствуют Бред Питт, Орландо Блум, Шон Бон и - для завлечения киноманов со стажем - Питер О`Тул, а бюджет, превысивший 150 миллионов долларов, обещает грандиозное зрелище.

Собственно, зрелище мы и получаем. К несомненным плюсам "Трои" сразу же следует отнести немногословность персонажей. Если пафос диалогов, а чаще - монологов, звучащих в двух последних "Матрицах", всех трех "Властелинах колец" и в уже упомянутом "Гладиаторе", утомляет и заставляет от тоски отправить в рот очередную горсть поп-корна, то в "Трое" все лаконично, как в детской игре в войнушку. Туники воинов гладко выглажены, латы блестят. Сама же Троянская война, длившаяся, по Гомеру, десять лет, компактно умещается в два с половиной часа экранного времени. Сверхзадача - не дать скучать зрителям. Они и не скучают. Это ли не цель, что всем желанна?

Те, кто собрался посмотреть не просто на блокбастер, но блокбастер с Бредом Питтом, не ошибется. Головокружительных приключений в "Илиаде", в отличие от "Одиссеи", нет: потому-то странствия Одиссея и экранизировались чаще. Чтобы как-то заострить интригу, основной акцент в "Трое" перенесен на личность быстроногого Ахиллеса в исполнении одного из признанных голливудских красавцев. Питт, играя непобедимого воина, только раз за все время киношной войны предстает перед своими почитателями грязным и потным, хотя воинственная натура зовет его на поле брани уже с первых минут фильма. Именно характер героя и становится причиной центрального конфликта фильма. Портос когда-то воскликнул: "Я дерусь, потому что я дерусь!". У экранного Ахиллеса та же жизненная позиция: он всей душою ненавидит предводителя греков - самодура Агамемнона, но не сражаться не может. Потому самая известная война древности началась, по версии авторов фильма, совсем не из-за Елены Прекрасной, поблудившей с Парисом, а из-за органической потребности в драке таких заправских воинов, как Ахиллес и сотоварищи. И совсем не важно, возьмут греки Трою или нет. Намного важнее, с какой ноги встанет в очередной раз лучший греческий воин. В общем, кино получилось не про войну и любовь, а про Ахиллеса - Питта, который откровенно любуется собой, голым и в доспехах, требуя такого же пиетета к своей персоне и всех остальных персонажей по обе стороны экрана.

Подтверждением этого может служить измененная сценаристами в пользу Ахиллеса оригинальная история "Илиады". Напомню, что, по Гомеру, Ахиллес мстит лучшему троянскому герою Гектору за смерть своего лучшего друга Патрокла и гибнет сам от стрелы Париса, поразившего его в единственное уязвимое место - пятку. Потеряв самого сильного ратника, греческое войско впадает в уныние - и здесь на авансцену выходит Одиссей, придумавший коварный трюк с деревянным конем. Если следовать этой схеме, герой Бреда Питта должен пасть смертью храбрых уже где-то в середине фильма, а вся слава победителя достанется Одиссею - Шону Бину. Но сценаристы смело демифологизируют классический сюжет. Хитрость Одиссея здесь - только приправа к основной интриге. Ахиллес благополучно врывается в пылающую Трою и умирает только здесь, пронзенный дюжиной вражеских стрел и успев произнести несколько напутственных слов возлюбленной. Впрочем, одна из стрел попадает и в пресловутую "ахиллесову пяту". Отправлена она, конечно, из лука Париса. Его, кстати, играет Орландо Блум, которого киноманы полюбили за роль эльфа во "Властелине колец". Потому его меткую стрельбу юные зрители в зале комментируют восторженными криками: "Браво, Леголас!".

Если отрешиться от мыслей о Гомере, то, право, не все в ленте Вольфгана Петерсона выглядит уж так печально. Скажем, "Троя" - один из редких современных голливудских фильмов, где, вопреки модным политкорректным веяниям, четко определены гендерные роли персонажей. Мужчины здесь мужественны и сильны, женщины - женственны, красивы и уязвимы. Пока мужчины воюют, женщины наблюдают за ними с вершины башни. А когда враги врываются в Трою, красавицы не вооружаются дрекольем, чтобы с отчаянностью амазонок сражаться за свою честь, а рассудительно удирают из поверженного города по подземному ходу. Уводит их за собой троянец по имени Эней, так что продолжение "греческой темы" в Голливуде очень возможно.

Публика идет на "Трою" не за знаниями, а за развлечениями. Да и чего еще ожидать от дорогущей костюмированной игры в войну, где по морю снуют компьютерные корабли, а на стены компьютерной крепости взбираются компьютерные люди? У них-то и вместо крови - краска, не беспокойтесь.

Андрей Кокотюха, "Столичные Новости"