Кыргызстан: мнения американских экспертов [ Редагувати ]

Кевин Джонс, научный сотрудник Центра Исследований Международных Проблем и Проблем Безопасности Мэрилендского Университета и Рэйчел Денбер, исполнительный директор отдела Европы и Центральной Азии правозащитной организации Human Rights Watch отвечают на три вопроса: Каковы причины событий в Кыргызстане? Идет ли речь об этнических противоречиях? Как Вы оцениваете влияние событий в Кыргызстане на ситуацию в Средней Азии?

Вопрос: Каковы причины событий в Кыргызстане?

Кевин Джонс, научный сотрудник Центра Исследований Международных Проблем и Проблем Безопасности Мэрилендского Университета: Для людей, которые изучают этот регион и Кыргызстан, произошедшие события стали настоящим шоком. Однако для нас не стало сюрпризом, что подобное случилось в принципе. Режим Акаева был очень слаб в последние несколько лет, и мы видели признаки того, что возможно применение насилия.

Кыргызстан считался неким "островком" демократии. Но это лишь остров, и лишь в том понимании, что государства вокруг него, в общем, управляются репрессивными режимами. Репрессивные режимы существуют в Узбекистане и Туркменистане, в Таджикистане относительно недавно закончилась гражданская война, в Казахстане власть действует тоже весьма небезупречно... То есть, по сравнению с этими странами Кыргызстан выглядел очень хорошо.

Важно вспомнить, что правительство Кыргызстана предпринимало недемократические шаги достаточно давно, примерно с 1996 года. Президент Акаев отклонил проект нового законодательства Кыргызстана, потому что он не был достаточно проправительственным и пропрезидентским. В 2000 году он принял участие в президентских выборах, несмотря на то, что были серьезные вопросы, имеет ли он на это право. Я тогда был в Кыргызстане, и там проходили массовые акции протеста против его действий.

Ранее прошла серия событий, в ходе которых люди говорили Акаеву: "Ты говорил, что мы свободны. Ты говорил, что у нас демократия. Но тот же самый человек управляет правительством. Тот же парламент продолжает контролировать ситуацию в стране. Мы не видим изменений!". В 2002 году, во время выборов в парламент некоторые парламентарии находились в тюрьме, а полиция стреляла в демонстрантов и убила пять человек. То есть, мы видим серию небольших событий, которые, в конце концов, привели к массовым выражениям недовольства.

Рэйчел Денбер, исполнительный директор отдела Европы и Центральной Азии  правозащитной организации Human Rights Watch: Нынешний конфликт связан с невозможностью правительства провести свободные и честные выборы. Кроме того, эти события продемонстрировали недовольство правительством из-за его коррупции и неподотчетности населению. Мне кажется, что события в Кыргызстане были частично предсказуемы.

Вопрос: Идет ли речь об этнических противоречиях?

Джонс: Примерно 12-15% населения Кыргызстана составляют узбеки. На юге республики, в некоторых районах их численность достигает 70-90% от общего числа населения. Возможно интерпретировать события в Кыргызстане как попытку ввести ставленников своих кланов во власть. То есть, речь не идет о демократии. Клановый вопрос - очень важный компонент этой проблемы. Акаев происходил из клана на севере страны, а южане не видели выходцев из своего региона во власти. И они отреагировали на это. В 1990 году уже происходили этнические столкновения между узбеками и киргизами. Но не думаю, что этнические проблемы стали главной причиной произошедшего. Однако заметьте, что волнения на юге Кыргызстана были гораздо более политически мотивированы, чем на севере. На юге не было грабежа магазинов, поджогов и так далее.

Есть версия, что волнения были спровоцированы наркоторговцами. Но Кыргызстан играет в  мировой наркоторговле, в основном, транзитную роль. Он - не производитель наркотиков. Наркоторговцы доставляют свой товар через регион Оша, потому что он находится на пути из Афганистана в Таджикистан. Но в Кыргызстане нет своих наркобаронов - люди, которые реально контролируют процесс, живут в Таджикистане и Афганистане. Безусловно, и в Кыргызстане есть люди, наживающиеся на этом бизнесе, но они не играют значительной роли. Они просто заинтересованы в том, чтобы дела шли так, как они идут. Предыдущее правительство предоставляло им эту возможность: бедность в стране давала наркоторговцам возможность подкупать нужных для их бизнеса лиц. Но наркоторговля не была важной причиной начала волнений.

Денбер: Не думаю. В Кыргызстане присутствует очень мощный узбекский компонент, но я не верю в то, что неудовлетворение основано на чувстве дискриминации. Неудовлетворенность властью существует во всех слоях и этнических группах, составляющих население республики. Население Кыргызстана маргиназилировано и постепенно становилось все более агрессивно настроенным.

Вопрос: Как Вы оцениваете влияние событий в Кыргызстане на ситуацию в Средней Азии?

Джонс: Маловероятно, что события, подобные произошедшим в Кыргызстане, будут возможны в Туркменистане. У жителей этой страны практически нет информации о том, что происходит за ее пределами. Кроме того, там крайне низок образовательный уровень, поскольку президент Ниязов резко сократил расходы на образование. Ключевые фигуры из образованного слоя туркмен покинули страну и даже не думают о том, чтобы создать оппозицию.

В Узбекистане подобное также, скорее всего, невозможно по тем же причинам - информация распространяется очень медленно и ограниченно. Я уверен, что читая газеты, большинство жителей Узбекистана не получают представления о событиях в Кыргызстане. Но если что-то произойдет в Узбекистане, это будет иметь намного более насильственный и жестокий характер. Каримов не покинет страну через "запасной ход", как это сделал Акаев. Я не вижу возможностей для мирного перехода власти.

Таджикистан пережил жестокую гражданскую войну, и его жители не хотят повторения этого кошмара. Они постепенно достигают определенного прогресса и потенциально эта страна может продемонстрировать хорошие результаты своего развития. После войны происламские силы начали сотрудничать со светским правительством. Это вызывает много проблем, но, в перспективе, внушает большую надежду.

В Казахстане "кыргызский вариант" также маловероятен. В нем никогда не было серий массовых протестов. В Казахстане намного лучше экономическая ситуация. То есть, у граждан Казахстана нет политической мотивации. В отличие от киргизов, которым было нечего терять, кроме хлеба и воды.

Денбер: В 1991 году СССР распался, и многие нынешние лидеры среднеазиатских государств пришли к власти. Ныне Средняя Азия выглядит достаточно бледно. Какие уроки необходимо извлечь в остальных частях бывшего СССР из "революции роз" в Грузии 2003 года? Правительства должны обеспечивать переход власти, они не должны разрушать гражданское общество, чтобы предотвратить демонстрации, они должны обеспечить большую прозрачность и подотчетность власти, они должны уважать права человека и не давать людям причин протестовать.

К несчастью, в Средней Азии многие правительства идут прежним путем. После событий в Грузии и Украине, правительства Узбекистана, Кыргызстана и Казахстана все более и более "закручивают гайки", все больше противодействуют общественным организациям, все чаще называют оппозиционеров экстремистами, ограничивают демонстрации. Это является нарушением их международных обязательств и, одновременно, причиной нестабильности. Я продолжаю надеяться, что власти усвоят этот урок и будут больше защищать права человека, вместо того, чтобы нарушать их.