Василий Вовкун отметил свое 50-летие "Царем Эдипом" [ Редагувати ]
В понедельник в Колонном зале имени Лысенко Национальной филармонии исполнением оперы-оратории "Царь Эдип" завершилось празднование 50-летия Василия Вовкуна. Режиссер, известный постановками грандиозных массовых праздников на майдане Незалежности, свою третью по счету версию "Царя Эдипа" представил в форме литературно-музыкальной композиции. Получилось совсем не зрелищно, зато очень убедительно.
В одном из интервью Василий Вовкун сказал, что 50 лет - это главный жизненный рубеж, переходя который человек теряет не только сексапильность, но и способность генерировать свежие идеи. Яркие внешние атрибуты для режиссера всегда были важны, ставил ли он очередной официоз на Майдане, филармонический концерт камерного хора "Киев", отредактированную оперу-блокбастер "Богдан Хмельницкий" Константина Данькевича в Донецком оперном театре или же вполне классический "Бал-маскарад" Джузеппе Верди во Львовской опере.
На собственное 50-летие господин Вовкун, и правда, не стал готовить ничего принципиально нового, а выпустил на DVD видеозаписи своих прежних постановок и организовал в Украинском доме выставочный проект "Видиво" (после Киева он планирует показать его в Донецке, Львове и Луцке). В заключительный день юбилейных торжеств режиссер и вовсе впал в аскезу, осуществив на сцене Колонного зала филармонии третью в своей жизни постановку оперы-оратории "Царь Эдип" Игоря Стравинского, практически лишенную действия.
О том, что две первые постановки "Царя Эдипа" Василий Вовкун представил на центральном стадионе Славутича и на столичном майдане Незалежности, рассказала со сцены Элеонора Соловей - известный украинский филолог, в годы застоя ушедшая из Института литературы и нашедшая приют в Киевском театральном институте. Ее медленный, вдумчивый рассказ подхватил Евгений Нищук, живо продекламировавший с балкона эмоциональный репортаж Ивана Драча о первой постановке оперы-оратории.
После воспоминаний о событиях десятилетней давности Евгений Нищук плавно перешел к тексту либретто: за кратким пересказом каждой из картин следовало их музыкальное воплощение. Государственная мужская капелла имени Ревуцкого, Национальный симфонический оркестр и квинтет солистов под управлением Владимира Сиренко звучали на редкость слаженно, выразительно и предельно эмоционально - предваренное словесными пояснениями действие и не нуждалось в дополнительных визуальных подпорках. Из сольных партий самую интересную Игорь Стравинский сочинил для Иокасты, однако меццо-сопрано Людмила Цыган немного терялась в сменах интонационных приемов (пытаясь примирить Эдипа с его шурином Креонтом, она не брезгует даже плясовыми ободряющими мелодиями). Замечательно звучали все мужские голоса - Сергей Пащук (Эдип), Евгений Орлов (Креонт, Вестник), Андрей Гонюков (Тиресий) и Николай Шуляк (Пастух). В необарочной партитуре оперы-оратории Владимир Сиренко максимально подчеркивал риторические музыкальные формулы: мыслительные судороги Иокасты в дребезжании флейт, трубный глас при сообщениях Вестника. Особенно впечатляюще прозвучал хоровой речитатив без сопровождения оркестра. К началу заключительной, шестой картины зал пребывал в таком оцепенении от музыкальных ужасов, что ему уже совсем необязательно было показывать ни мертвый лик божественной Иокасты, ни истерзанного страданиями ослепшего Эдипа.
Лишенная сценической суеты постановка открыла публике глубинные возможности чистой музыки. А это куда более сильное зрелище, нежели многое из созданного Василием Вовкуном еще до рубежных пятидесяти.
