Дуэт Стадлеров преподнес киевской публике американско-австрийский сюрприз [ Редагувати ]
В понедельник в Колонном зале имени Лысенко Национальной филармонии выступил прославленный петербургский дуэт - скрипач Сергей и пианистка Юлия Стадлеры. Вместо заявленной в афишах испанской программы брат и сестра слепили киевский концерт из "Вечеров венской музыки" и "Вечеров американской музыки".
Известный во всем мире российский семейный ансамбль скрипача Сергея Стадлера и пианистки Юлии Стадлер, похоже, считает своим гражданским долгом время от времени навещать Киев. Получается это у них, как и у многих других звезд российской академической музыки, обычно раз в год, и приезды эти чем-то напоминают обязательные визиты к близким родственникам, которые после 1991 года оказались жителями ближнего зарубежья.
До недавнего времени многих именитых гастролеров зазывала в Киев художественный руководитель Колонного зала Национальной филармонии Ольга Фролова, у которой за несколько лет со многими из них сложились дружеские отношения. Однако с ее уходом из жизни в 2006 году связи не потерялись: ожидается, что после визита дуэта Стадлеров последует приезд другой традиционной гостьи филармонии - выдающейся московской виолончелистки Натальи Гутман.
Цены на подобные концерты всегда были выше средних, а потому собирали они только самую "испытанную" киевскую публику, знающую, на что она идет. Так случилось и на этот раз: до аншлага было далеко, однако ни разу за весь вечер в зале не зазвенел мобильный телефон и ни разу не раздались аплодисменты между частями.
Другое дело, что сами музыканты не сочли нужным подготовиться к украинским гастролям по всем правилам и представить на киевской филармонической сцене нечто цельное и "оформленное". Вместо испанского вечера, который до последнего анонсировался на сайте Национальной филармонии, Стадлеры скомпоновали концерт из двух различных программ. Музыканты представили киевской публике "Вечера венской музыки" (с этой программой ансамбль участвовал нынешним летом в XV музыкальном фестивале Фонда Святослава Рихтера в Тарусе) и "Вечера американской музыки" (американских классиков ХХ века готовят к запланированному на начало ноября концерту в Малом зале Московской консерватории).
Киевскую "сборную солянку" можно оправдать только тем, что при нечастых визитах музыкантам хотелось сыграть все и сразу, а потому то, что по-хорошему нужно было бы разделить на два концерта, они уместили в два отделения одного вечера.
Безусловно, более уместным и логичным выглядело первое отделение концерта, в котором прозвучали Соната для арпеджионе (старинный струнный инструмент) и фортепиано в редакции Сергея Стадлера для скрипки и фортепиано и Соната для скрипки и фортепиано ля мажор Франца Шуберта (весь этот год мир празднует 210-летие со дня рождения композитора). Однако американская часть удивила не только отличным исполнением, но и мудрым подбором произведений, которые в Киеве практически не исполняются. Среди композиторов новых имен не оказалось, зато сама музыка представила академическое искусство США в неожиданном ракурсе.
Зал раскачивался постепенно: на постромантические возгласы Allegro appassionato Сэмюэла Барбера ответил со сдержанной благодарностью, но уже гораздо теплее встретил джазовые гармонии фортепиано и скрипичное свингование в "Ноктюрне" Аарона Копленда. Дальше было больше. В кульминационной точке концерта прозвучала "Серенада" Леонарда Бернстайна по "Симпозиуму" Платона, в оригинале написанная для струнного оркестра и ударных. В редакции сочинения для скрипки и фортепиано Сергей Стадлер не только превратил античную беседу (с серией застольных тостов о любви) в диалог музыкальных инструментов, но также сумел сохранить яркую характеристичность портретов античных философов (среди которых есть такие авторитеты, как Аристофан и Сократ) и контрастную полифонию музыкального изложения.
"Античную" сюиту Бернстайна, написанную целиком в духе портретных зарисовок французских клавесинистов XVIII века, продолжили ансамблевые переложения оперных мелодий Джорджа Гершвина (Пять фрагментов из оперы "Порги и Бесс" в обработке Яши Хейфеца), где публика с полным пониманием дела не жалела рук после каждого номера.
