Александр Роднянский: кино не про оранжевое [ Редагувати ]

"Даже если вас съели, у вас есть два выхода". На компьютере в офисе украинского телеканала "1+1" эта старая шутка смотрится вполне актуально. Переходы киевского метро и дома на Крещатике еще заклеены инструкциями о методах сопротивления режиму, где одним из пунктов значится бойкотирование трех национальных каналов, включая "1+1". Однако на прошлой неделе после трехдневного перерыва, когда новости на канале не выходили вообще, журналисты записали обращение к зрителям, смысл которого сводился к следующему: "Больше мы не врем".

Зачитавший это обращение в кадре совладелец и председатель совета директоров канала Александр Роднянский, знакомый российским телезрителям как режиссер-документалист и генеральный директор канала СТС, рассказал о том, каково быть владельцем телеканала в стране, переживающей революцию.

- Обращение - это попытка спасти бизнес или репутацию?

- Обращение - это попытка перестать делать то, что мы делали в рамках работы на "единого кандидата" Виктора Януковича, потому что это немыслимо. Это было убийственно и профессионально, и по-человечески. Я почти никак не вмешивался в новостное вещание на канале в последние два с половиной года, потому что просто не имел возможности повлиять на ситуацию. Какое-то время назад под угрозу был поставлен сам факт существования "1+1", потому что у нас хотели отобрать лицензию, и я позволил связать себя некоторыми обязательствами. С тех пор мы испытывали довольно жесткое давление, как и почти все наши коллеги на украинском телевидении.

В последние недели полторы стало ясно, что все это уже ниже плинтуса и надо либо закрывать лавку, либо менять ситуацию кардинально. У нас у самих - я имею в виду менеджмент канала - было ощущение абсолютной бессмысленности происходящего. Мы просто посмотрели однажды друг на друга и подумали: мы что, для этого вообще придумали заниматься телевидением?! Мы же не телевизионные изначально люди, мы из кино пришли, решили делать телевидение. Новое телевидение в новой стране. И что, подумали мы, - вот это оно и есть?! Настал такой момент, когда все - члены семьи, друзья, дети, все оказались на площади, а на тебя стали смотреть с жалостью... Все это сошлось, а когда еще без всякого предупреждения нам в эфир врубили новости канала "Интер", я позвонил и сказал, собирайте команду, я прилечу. И мы вместе приняли решение попытаться изменить ситуацию.

- И что - никто вам не позвонил из администрации президента?

- Да позвонили, конечно. Я не хочу это комментировать. Хотят закрывать - пусть закрывают. Мы не собираемся больше никому помогать - ни Януковичу, ни Ющенко. Хотя очень многие просят и внутри и снаружи: мне на следующий день после обращения позвонили несколько знакомых из штаба Ющенко и тоже попытались дать какие-то указания, только в более интеллигентной форме... Но я принципиально ни с кем не встречался и не буду, я хочу попытаться восстановить то, что у нас получалось когда-то: сбалансированное телевидение, которое предоставляет равные возможности всем участникам политического процесса. И журналист, если он профессионал, политические симпатии пусть оставит на улице. Наши-то там все, на майдане!.. Вы бы видели собрание коллектива "1+1" - сплошной оранжевый цвет! Но я им потом сказал: если мы делаем сейчас нормальное телевидение, то на работе вы не делаете оранжевое телевидение.

- Виктор Ющенко последние два года был фактически запрещен на ведущих украинских телеканалах. Откуда полмиллиона людей на улицах Киева и четырнадцать миллионов голосов в его поддержку?

- Я думаю, именно благодаря тому, что Виктор Ющенко был запрещен на телевидении. Если бы в эфире была дискуссия, если бы кандидат от власти был участником этой дискуссии и если бы Ющенко появлялся каждый день на экране со своими сторонниками и был бы вынужден отвечать на массу вопросов, которые к ним есть: И если бы не было такой брутальной, циничной пропаганды за "единого кандидата", которая вызвала резкую реакцию неприятия со стороны людей. Кому приятно, что тебя держат за быдло?

- Российская пропаганда вряд ли намного элегантнее, а действует вполне успешно.

- А я всегда говорю всем своим московским друзьям: нету прямой связи между Украиной и Россией, это очень разные страны. Политические пространства непохожи, психологические типы не похожи. Украина - мелкобуржуазная страна. С глубоко укорененным в каждом отдельном индивидууме стремлением сохранить право на личное развитие, на преуспевание, на счастье в личной жизни и без очень важного для России унаследованного комплекса исторической роли. Я ни в коем случае не хочу сказать, что этот комплекс вреден - нет, в этом есть пассионарность, непровинциальность, есть желание и способность конкурировать в науке, культуре и так далее. Россия - страна огромной пассионарной энергии. Украина просто другая. Я все время привожу пример Франции и Бельгии. В Бельгии нет великой французской культуры, но Бельгия при этом не хочет быть Францией. Все понимают французский, все смотрят французское телевидение, ведут совместный бизнес, но это две разные страны. Почему российская пропаганда более успешно действует на российское общество - не знаю. Может быть, потому что в России все-таки иная политическая реальность, в которой президент пользуется несопоставимой поддержкой населения.

- Эта поддержка разве не результат усилий телевидения?

- Я думаю, что наоборот: общественное сознание востребовало такого рода телевидение и такого рода власть. Общественное мнение в России еще более консервативно, чем Кремль. На Украине - другая жизнь, другие люди, а пропаганда велась по российским калькам, да еще и теми же участниками абсолютно без учета специфики. Отнеслись к украинским выборам, как к выборам в Красноярском крае, - и вот результат.

- Вы сказали когда-то, что канал "1+1" делался с попыткой "осмыслить, кто такие украинцы, что объединяет 50 миллионов этих очень разных людей". Сейчас говорят о возможном расколе страны. Вы думаете, это реальная опасность?

- Я думаю, что это накликали демона. Они вызывали дьявола - вот он и явился. Российские СМИ тоже постарались: Никогда не было на Украине такого. Я вообще ненавижу эти разговоры про раскол и считаю, что люди, которые их провоцируют, будут наказаны исторически и должны быть наказаны по закону, потому что амбиции амбициями, но не ценой распада страны. Да, Украина - это по факту федеративное государство, и надо учитывать это либо политически, либо инфраструктурно при выстраивании системы управления. Но противоречия преувеличены. Карту восток - запад просто разыграли сейчас в борьбе за власть.

- На майдане вы были?

- У меня офис там, я все время прихожу-ухожу. На меня это производит очень большое впечатление. И честно говоря, я полон гордости. Я очень зауважал людей. Это выглядит совершенно потрясающе. Мне казалось последние два года, что все уже кончено, все катится по наклонной, я почти утратил интерес к каналу: И вдруг такой подарок! Я очень долго ждал этого. Я всегда знал, что Украина беременна свободой. Я устал на это надеяться. То, что сейчас происходит, это очень хорошо. И чем бы все ни закончилось, я убежден, что люди, которые испытали это эмоциональное потрясение, особенно в юности, они уже другие. Они просто никогда не будут прежними, их согнуть будет непросто.

- Для режиссера-документалиста нынешний Киев, должно быть, счастье. Вы будете делать кино про "оранжевую революцию"?

- Конечно. Мы уже снимаем. Снимать нужно сейчас, делать потом. Нужно время на осмысление. Это будет внятный, серьезный фильм про то, что случилось с народом, с нацией. Это же огромное событие, это история, которая творится у тебя на глазах. Ощущения фантастические. Я много где был: в Вильнюсе во время атаки на телецентр, в Москве во время ГКЧП и в Берлине во время падения Стены был, но я нигде не видел ничего подобного. Фантастика.

- Название есть для фильма?

- Нет пока. Могу только сказать, что слова "оранжевый" там не будет. Это фильм не про оранжевое.