Клетки нерожденных детей [ Редагувати ]

Шесть лет назад был принят закон "О трансплантации органов и других анатомических материалов человека". C принятием этого закона хоть немного приостановилась торговлю человеческими запчастями. За исключением одной, пожалуй, позиции - клеток нерожденных детей. А, между тем, этот материал, возможно, уже сейчас является предметом высокорентабельного медицинского бизнеса. И не всегда легального.

Тринадцатое апреля 2005 года. Железнодорожный вокзал "Харьков-Пассажирский". Каждый вечер от первой платформы отходит скорый поезд номер двадцать "Харьков - Москва". Маршрут, обозначенный на жестяной табличке, раньше считался главным, и в момент отправления из динамиков доносилась меднотрубная канонада оркестра, игравшего "Прощание Славянки". Вот уже несколько лет, как бессмертная музыка Агапкина не звучит на перроне, но московское направление, - судя по выкупленным билетам, - не стало второстепенным.

Пограничный наряд комендатуры обычно творчески подходит к поиску контрабанды в двадцатом поезде. Сумки с незадекларированным товаром особой ценности можно спрятать, разобрав потолок внутри вагона. Или же, наоборот, пол под ногами пассажиров. Обычно это делается с ведома проводника, и, как правило, при его участии. Но молодому человеку с российским паспортом, занимавшему купе в вагоне первого класса, не было большой нужды просить проводника о помощи. И, кажется, зря. В тот день пограничники знали, что ищут. Проверив документы россиянина, старший офицер наряда попросил пассажира открыть сумки. В них не было ничего необычного и недозволенного. Личные вещи и два китайских термоса. Но офицер проявил настойчивость. "Что в термосах?" - спросил он.

Виталий Себякин, заместитель коменданта пограничной комендатуры: "На вопрос о содержимом термосов пассажир сказал, что в них чай. На поступившую просьбу открыть термосы, пассажир занервничал и сказал, что там находятся ампулы с криоконсервированными клеточными суспензиями эмбрионов человека. Открывать их можно только в специальных условиях, так как они находятся в жидком азоте. Со слов пассажира, он приобрел их в одном из научно-исследовательских центров Украины и вез в Российскую Федерацию. Гражданин и термоса были переданы в установленном в таможню".

Один российский гражданин и два китайских термоса вскоре отправились туда, откуда появились. Гражданин был отпущен и уехал в Россию, а сосуды, вернее, их содержимое отослали в лабораторию. Институту проблем криобиологии и криомедицины поручили исследовать содержимое термосов. Там признали, что ткани брали у них. Вот только по утверждению ученых, они были не человеческими.

Валентин Грищенко, директор Института проблем криобиологии и криомедицины НАН Украины: "Это были вывезены суспензии клеток. А суспензия, это значит, что клетки находятся в какой-то жидкости, замороженные клетки крыс. И этот человек, который перевозил эти клетки, он получил от нас официальную бумагу, о том, что находится в этих термосах. Но он совершил большую ошибку, что он незадекларировал это, и не показал перед тем, как садиться в поезд".

Харьковский институт проблем криобиологии и криомедицины был основан в 1972 году для исследования возможностей консервации биологического материала при сверхнизких температурах - минус 196 градусов по Цельсию. Во второй половине 80-х институт заинтересовался исследованием фетальных клеток, то есть, полученных из абортивных материалов. Через десять лет научное учреждение стало лидером в своей области. Но к этому времени у института объявилось немало конкурентов - в Москве, Киеве, Донецке и других городах бывшего СССР.

Причина - мода на "уколы молодости". Многочисленные медицинские и псевдомедицинские центры стали предлагать состоятельным пациентам продление юности и избавление от неизлечимых недугов. Панацея, или средство Макропулоса, - это суспензия, содержащая абортивный материал. Доказать эффективность этих препаратов не удается и поныне. Москвичка Татьяна признается, что после того, как в беде оказался близкий родственник, ей было не до терзаний по поводу нерожденных детей.

Татьяна, руководитель российской медицинской компании: "Возникла ситуация, когда мой близкий родственник оказался в тяжелой состоянии в реанимации. И единственный выход, который оставался, это приобретение стволовых клеток. Когда возникла такая ситуация, то уже моральная сторона меня сильно не волновала, потому что не было другого шанса. Был упущен момент, и ничего не оставалась делать. Когда говорят о морали о абортивном материале, я думаю, что сколько брошеных детей, бездомных, беспризорных ходит по метро и существует в нашей стране"

Словосочетание "стволовые клетки", "фетальные клетки" звучит, как заклинание. Но подготовка суспензии - довольно простой процесс. Правда, не для слабонервных. Начинается он с того, что женщине, желающей избавиться от ребенка, вычищают утробу. То, что получается в результате аборта, уже не эмбрион. Биоматериал. Его очищают и получают суспензию. Эликсир уж если не бессмертия, то, по крайней мере, молодости.

А затем все, как в сказке о Кащее Бессмертном. Суспензию помещают в контейнер, контейнер - в кассету, кассету - в сосуд Дьюара. Сосуд Дьюара - отправляют в научное учреждение. И там эликсир хранится до тех пор, пока не найдется пациент, которому необходимо продлить молодость или жизнь.

Юрий Романов, руководитель лаборатории стволовых клеток российского Института экспериментальной кардиологии: "Если человек в шестдесят лет хочет выглядеть на сорок то он будет искать любой способ. Люди верят в то что на самом деле нет", а что им пообещали бесчестно. Ибо за этим никакого научного и медицинского базиса не существует".

Чудо стоит дорого. Один укол неизученной панацеи обходится от 500 до 10 тысяч долларов. А иногда за курс лечения приходится выложить 25 тысяч. Положительный результат никто не гарантирует.

Виталий Кордюм, академик АМНУ: "Все это нужно изучать, для того, чтобы это было абсолютно корректно, на людях. Но кто ж будет изучать на людях? Но на людях можно только проверять уже достоверное, безопасное и изученное".

Но - на людях проверяют, изучают и зарабатывают. Соедини меня с горячей линией в России.

На связи - оператор российской "горячей линии - стволовые клетки" телефоны +7 095 7133706, + 7 095 7131226:

Андрей Цаплиенко: "Вы не подскажете, в какую сумму обойдется у вас лечение рассеянного склероза в начальной стадии?

Оператор: "Вообще курс лечения стоит 263 тысячи 500 рублей. Насколько я знаю, самые эффективные - это эмбриональные клетки, они самые энергичные, самые результативные.

Стволовые клетки содержатся в костном мозге взрослого человека, в жировой клетчатке и даже в волосах. Но выделять их оттуда крайне сложно, а, главное, дорого. Вот и приходится ради науки прибегать к самому варварскому способу - использованию абортивного материала.

Виталий Кордюм, академик АМНУ: "Те реагенты, которые нужно для выращивания стволовых клеток. стоят такие деньги, что просто язык не поворачивается их произнести. И никто вам не снизит эту цену и никто в Украине этого не производит".

Согласно украинскому законодательству, нерожденный ребенок человеком не считается. В утробе матери государство его не охраняет, и юридической ответственности за его жизнь никто не несет. Каждая женщина в нашей стране имеет право на прерывание беременности. Склонять ее к аборту аморально, но не противозаконно.

В женских консультациях города Киева с удивлением узнавали от нас о существовании такого документа, как форма номер два. "Я, нижеподписавшаяся, согласна с тем, что абортивный материал, полученный вследствие прерванной беременности, будет использован с исследовательской или клинической целью". И далее - "Я проинформирована, что по Закону, донорство является добровольными и бесплатным". Число. Подпись. И далее фраза с легким оттенком грамматической тавтологии. "Согласие потенциального донора оформлено согласно Закону Украины "О трансплантации органов и других анатомических материалов человека".

Виктор Сирман, директор Координационного центра трансплантации органов, тканей и клеток: "На жаль, не одне обласне управління охорони здоров'я не подало нам відомості, або подало, але вказано, що такого виду діяльності у нас не проходить. Але всі засоби масової інформації говорять, що ми попереду усього світу, що можна тут у нас пролікуватися"... Офіційних відомостей таких немає"

Официальных данных быть и не может - пока торговля абортивными клетками приносит огромные барыши.

Российский фармацевтический король Брынцалов объявил, что будет продавать фетальные клетки, необходимые на курс лечения, за двадцать тысяч долларов. А процедура их извлечения из того, что некогда являлось зародышем человека, обходится, ну, может быть, в триста условных единиц - в Украине. Наиболее качественные препараты изготавливают в Харькове и в Донецке. Наиболее дорогие - в Киеве. В Донецке, где лаборатория клеточного культивирования существует около трех лет при институте неотложной хирургии, поясняют, что в состоянии изготовить около восьмидесяти доз фетальных препаратов.

Андрей Попандопуло, заведующий Лабораторией клеточного и тканевого культивирования: "Где-то приблизительно в год мы в клинику отдаем порядка восьмидесяти девяноста доз стволовых клеток".

Директор института ручается, что эти дозы использовались только на территории Украины.

Владислав Гринь, директор Донецкого Института неотложной и восстановительной хирургии АМН украины им. Гусака: " Проверок не было. Я знаю одно, ни одной культуры, я не знаю как она могла попасть, в соответствии с нашими журналами ни одна наша культура, ни одни наши стволовые клетки границу не пересекали".

Между тем, если верить сообщениям из зарубежных стран, материалы, содержащие клетки уничтоженных эмбрионов, все же покидают пределы Украины.

На сайте газеты "Financial Times" можно найти статью, которая озаглавлена так - "Странная история об украинских исследователях, американских инвесторах и Карибских островах"

"Украинские исследователи стволовых клеток объединяются с американскими инвесторами и карибскими турагентствами для создания института регенеративной медицины на Барбадосе. Он будет заниматься исследованиями и предлагать терапию абортивными стволовыми клетками по 25 тысяч долларов для каждого пациента. Технология разработана в Институте Криобиологии в Украине".

Откровенно говоря, я не думаю, что украинским женщинам кто-либо платит за аборт. Многолетняя традиция такова, что за аборт обычно платят сами женщины. Но вот в московской лаборатории стволовых клеток при институте экспериментальной кардиологии подтверждают то, что были варварские случаи, когда за прерывание беременности на позднем сроке несостоявшиеся матери все же получали деньги. Их просили подождать до четырех месяцев. Смысл рискованного дикарства нам объяснили так:

Юрий Романов, руководитель Лаборатории стволовых клеток Российского института экспериментальной кардиологии: "Мяса больше, нехорошее слово. относитесь к этому как к некому куску мяса, из которого можно выделить что-то. Чем больше этого куска будет, тем больше условных доз вы из него получите. Значит, вы пролечите большее количество пациентов и снимете большее количество денег. Только и всего".

Только в Москве существует двадцать пять медицинских фирм, предлагающих лечение стволовыми клетками.

Юрий Романов, руководитель Лаборатории стволовых клеток Российского института экспериментальной кардиологии: "Не берусь говорить, что это данные официальные, но слышал, что этим женщинам еще и доплачивают за то, чтобы они доносили как можно позже, и в ущерб своему здоровью получили сотню-другую долларов и просто отдали своего выношенного наполовину ребенка на получение вот этого препарата".

Какой же смысл приобретать их в Украине, если в России не меньше желающих избавиться от беременности? Ответ весьма простой и понятный, считает Юрий Романов - себестоимость производства суспензий в российской столице в несколько раз больше, чем в Украине.

Юрий Романов, руководитель Лаборатории стволовых клеток Российского института экспериментальной кардиологии: "Тем, что стволовые клетки из абортированного фетуса украинца лучше, чем из такого же русского, думаю, с этим не связано. Значит есть какие-то условия, которые делают выгодным брать это на Украине и везти их сюда. Если бы выгодно  обратно, была бы обратная ситуация. Тогда из Москвы везли бы в Киев. Значит, есть для этого предпосылки у вас в стране, условия, запрос некий"

Татьяна так и не призналась, сколько заплатила за консервированные клетки. Во всяком случае, это была сумма, в несколько раз меньше той, которую запрашивал Брынцалов. Суспензию Татьяна купила в 2003 году в Украине. Криоконсервированное снадобье поездом привез курьер. Лекарство находилось в термосе, очень похожем на те, которые нашли в багаже россиянина два года спустя .

Татьяна, руководитель российской медицинской компании: "Обычный металлический термос китайского производства. Термоз из Китая, клетки с Украины, пациенты российские. Дружба народов. Но к сожалению, приобретя стволовые клетки, мы не успели уколоть человеку, потому что в тот день, когда были привезены стволовые клетки, врачи засомневались в их действии и не разрешили уколоть. А на следующий день человек умер".

По непонятной причине врачи медлили и не ввели ему фетальные клетки. Близкий человек умер именно тогда, когда московские врачи решились, наконец, прибегнуть к последнему средству - содержимому китайского термоса из поезда "Харьков - Москва".

Татьяна, руководитель российской медицинской компании: "Когда у человека уже нет других надежд, остается хотя бы эта надежда. И так как над этим вопросом работают, он до конца еще не изучен, есть положительные результаты, не очень положительные, и никаких результатов, никакого эффекта. Я считаю, что этот вопрос надо изучать, и надо их использовать, потому что когда у людей нет другого шанса, остается последний шанс - человек хватается за соломинку".

По фактам нелегальной торговли фетальными клетками в Украине не было возбуждено ни одного уголовного дела. Но она, эта торговля и не могла быть легальной. Впрочем, легальной она и не может быть, потому что законодательство наше несовершенно. Или же сотрудники правохранительных органов думают, мол, все в жизни бывает, не ровён час, и самим придется обращаться к докторам. Но мне все представляется е в ином свете. Если это сверхдоходный медицинский бизнес, у него должны быть очень высокие покровители, обязательно при власти. Они заинтересованы в том, чтобы дышло закона всегда поворачивало в их сторону. До вторника.