Киселев: Украина демократичней и свободней, чем Россия [ Редагувати ]

Глава "Национальных информационных систем", производящих новости для телеканала "Интер", Евгений Киселев  11 апреля во время онлайн-конференции ответил на вопросы пользователей сайта Podrobnosti.ua, участников групп "Подробностей" в социальных сетях. Представляем вашему вниманию первую часть этого интервью. Вторая часть интервью доступна по ссылке.

- Евгений Алексеевич, чаще всего на нашем сайте задавали вопрос: почему все-таки закрылась "Большая политика"? Ну, вот с него давайте и начнем.

- Мне на этот вопрос ответить однозначно достаточно трудно, потому что это было не мое решение. Более того, была странная ситуация, когда слухи о том, что "Большая политика" может закрыться, стали доходить до меня чуть ли не за пару месяцев до того, как мне было об этом официально объявлено. Ну, а о том, что такое решение принято, что "Большая политика" закрывается, я узнал буквально за неделю до того дня, когда она должна была выйти в эфир и не вышла. На самом деле на этот вопрос должен был бы ответить человек, который принимал это решение – бывший акционер, бывший собственник телеканала "Интер" и всей медиа-группы Валерий Хорошковский. Я читал его интервью. Кажется, он давал интервью "Телекритике" или кому-то из украинских средств массовой информации, что-то про это говорил, на мой взгляд, достаточно невнятно. Как говорится, Бог ему судья. Что случилось, то случилось. Единственное странное обстоятельство, которое не дает мне покоя, если угодно: я точно знаю, что программа была закрыта, а программа Анны Безулик, которая прожила всего несколько недель, была, наоборот, запущена в эфир в тот момент, когда прежний собственник уже принял решение о том, что он продает "Интер" и он продает всю медиа-группу. Зачем нужно было снимать одну программу и ставить в эфир другую, зная, что, скорее всего, поменяется руководство, будет скорректирована информационная политика и, скорее всего, программа Безулик не проживет долго - вот это мне совершенно непонятно. Ну, на эти… Иногда люди, уходя, хлопают громко дверью. Другого объяснения не могу вам предложить. В любом случае программы, как и, скажем, спектакли, шоу, спектакли – в театре, шоу – на телевидении, порой живут ограниченный срок времени, и я думаю, что, что не делается – все к лучшему. Может быть, в будущем, может быть, даже в недалеком будущем появится другая программа со мной в качестве ведущего. Разумеется, это для меня будет неглавная работа, потому что главная моя работа – это все-таки руководство производством информационных программ, ну а, так сказать, в свободное от работы время с помощью моих коллег, я надеюсь, буду когда-нибудь вести другую программу, другой проект, который, надеюсь, окажется интереснее, современнее, ярче, чем предыдущий.

- Евгений Алексеевич, вот наши пользователи на сайте podrobnosti.ua спрашивают: в последний раз вы руководили новостями более 10 лет назад, когда возглавляли "НТВ". Что изменилось с тех пор в новостях?

- Ну, это не совсем так. Мне приходилось создавать информационную редакцию телеканала ТВі, ведь благодаря тому, что прежний совладелец телеканала ТВі Владимир Гусинский пригласил меня поработать на этом проекте, я и очутился в Украине и, собственно, первый год в Киеве с 2008 по 2009 я работал на ТВі, и мне там приходилось создавать информационную редакцию, руководить ею, кроме того, что у меня был опыт работы, недолгий, правда, на небольшом канале RTVi в Москве в середине прошлого десятилетия, скажем так. Но, конечно, конечно, если говорить о больших каналах, то это было десять и более лет назад. Конечно, очень многое переменилось. Если вспомнить вообще ту эпоху, когда возникла легенда в России, вот сейчас это легендарная история про "старое" "НТВ" в кавычках "старое", потому что нынешнее, "новое" "НТВ" имеет к старому, прежнему "НТВ", которое я имел честь создавать и на котором я имел честь работать, и которое многие при желании, наверное, могут смотреть в Украине на спутнике, какие-то фрагменты эфиров в Интернете, и я знаю, что Интернет-аудитория часто живо реагирует на то, что показывают по "НТВ" в России. Так вот, вспоминая то время, 1990-е годы, даже начало 2000-х, я понимаю, что сейчас все изменилось. Не только благодаря Интернету. Да, конечно, есть возможность получать новости в режиме "онлайн", в режиме фактически реального времени. Больше того скажем, сейчас большинство людей, которые интересуются Интернетом и имеют возможность вот такие вот "Айфоны" и другие гаджеты носить с собой в кармане, читают Интернет на улице, в кафе – где угодно. Тогда, даже когда уже появился Интернет, скажем так, в 2001 году, 12 лет назад, вот когда я еще руководил "НТВ", это была большая компания с огромной, мощной информационной службой, тогда не было вот таких вот… Интернет был, но для того, чтобы читать, смотреть Интернет, нужно было сидеть за столом или дома, или в офисе и иметь достаточно быстрый Интернет хорошего провайдера. А, скажем, в 1995 году телевизор вообще заменял нам все: и источник информации, и источник развлечения, и, скажем, в то время, это было счастливое время, скажем, любой фильм американского или европейского производства собирал головокружительные рейтинги, потому что лежал прокат, потому что не было современных кинотеатров, потому что было вообще очень мало в жизни развлечений, что в России, что в Украине. Точно так же, когда появился здесь первый частный канал "1+1", та же самая была ситуация. Что ни покажи – все, как говорится, собирает высочайший рейтинг. Неважно, это могло быть арт-хаусное кино, даже арт-хаусное кино, слушайте, когда-то там фильмы Феллини, показанные на обычном общедоступном телевидении, собрали очень большую аудиторию, потому что больше их нигде невозможно было посмотреть. И вообще там фильм, так сказать, в хорошем качестве, с хорошим, профессиональным переводом, был, что называется, "чудом расчудесным". Сейчас, конечно, все очень сильно поменялось, и даже когда сельские жительницы, пожилые деревенские бабуси пользуются мобильными телефонами, нужно жить и работать в ожидании того, что рано или поздно и они, или, во всяком случае, некоторые из них, тоже начнут пользоваться Интернетом. Наша аудитория сейчас отличается от аудитории десятилетней давности, прежде всего, тем, что примерно четверть ее, а то и больше, начинает смотреть новости, уже будучи в курсе информационной картины дня. То есть вот тут название нашей главной информационной программы, 8-часовых подробностей, действительно, себя оправдывает и соответствует тому, что мы предлагаем зрителю. То есть мы исходим из того, что зритель должен не просто узнать новости, а узнать новости, снабженные подробностями, новости, поставленные в контекст. Вот не просто сказать, что что-то произошло, а все-таки попытаться объяснить, почему это произошло, что за этим может последовать, какое значение это имеет для рядового украинского гражданина. Иногда нужно напомнить, что этому предшествовало. Без этого, мне кажется, современные телевизионные новости успешными быть не могут. Посмотрите, как изменилось, например, телевидение в наиболее развитых странах Запада – в Великобритании, во Франции, в Соединенных Штатах. Репортажей становится меньше, гораздо больше прямых включений с места событий, ну, там гораздо больше развит Интернет, гораздо больше та часть аудитории, которая получает новости. Если она интересуется новостями, то она имеет возможность уследить за ними в режиме реального времени на протяжении всего дня, и, соответственно, потребители новостей даже на обычном, что называется, конвенциональном телевидении, больше нуждаются в деталях, в оценках, в комментариях, мнениях. Скажем, если 20 лет назад считалось, что в новостях надо очень жестко разделять информацию и комментарий, то сейчас комментарий возвращается. Смотрите, как популярны разного рода Интернет-ресурсы, в которых главным элементом контента являются комментарии блоггеров, мнения блоггеров, оценки и так далее. Вот все это, конечно, приходится учитывать в нашей повседневной работе.

- Евгений Алексеевич, нам приходит много вопросов абсолютно разных тем. Вот спрашивают: вы знаете, выучили ли вы украинский язык за это время? Хорошо ли им владеете?

- Українською розмовляти не дуже складно, але розумію я гарно.

- Также нам вот следующий вопрос "Вконтакте" написали пользователи: где сейчас лучше с точки зрения демократии и свободы – в Украине или в России?

- Безусловно, сейчас с точки зрения демократии и свободы лучше в Украине. И это не потому, что я работаю в Украине, а и, как говорится, каждый кулик свое болото хвалит, вот я не выступаю в роли там кулика, хвалящего свое болото, нет, я в состоянии сравнивать то, что происходит в Москве и в Киеве. В Москве гораздо более жесткий контроль над тем, что происходит в средствах массовой информации, об этом говорят те, кто работает на российском телевидении, те, кто работают в российских газетах, в онлайновых СМИ. Посмотрите, сколько увольнений и отставок произошло за последнее время, в скольких средствах массовой информации сменились главные редакторы. Это касается причем самых популярных ныне в России средств массовой информации, прежде всего, тех, которые входят в издательский дом "Коммерсант". В "Коммерсанте" поменялся глава самого издательского дома, поменялся главный редактор журнала "Власть", поменялось уже два главных редактора радиостанции "Коммерсант FM". Перемены происходят и в других СМИ, давление ощущается в режиме реального времени, буквально там каждый час, каждую минуту. Ничего подобного в Украине не происходит. Темники, вот там, вот там темники, да, вот здесь это, знаете, досужий треп, который периодически возникает в воспаленных головах некоторых особо впечатлительных молодых коллег. А вот там действительно темники, там действительно жесткие инструктажи на самом высоком уровне, там не забалуешь, как говорится. Ну и политическая картина в Украине совершенно отличается от России. Я люблю своим московским друзьям, коллегам, когда они меня об этом спрашивают, приводить простой пример: ну, господа, представьте себе, что та самая оппозиция, которая вдруг вышла на улицы первый раз за долгое время в Москве в декабре 2011 года, имела бы в Государственной Думе, в российском парламенте почти половину мест. Представьте себе, что в Думе были представлены не только представители, скажем так, либеральной оппозиции, но и крайние там русские националисты, которым там будут пожестче и покруче Олег Тягнибока и его "Свободы". Представьте себе, что в некоторых областях, в законодательных собраниях большинство принадлежало бы оппозиции. Представьте себе, что на нескольких основных телевизионных каналах существовали бы политические ток-шоу, которые шли бы в прямом эфире и которые там затрагивали бы практические любые темы. Ну, вот мои друзья-россияне, слушая вот это, говорили: ну, конечно, быть такого не может. А в Украине все это вот, понимаете, если б вот транспорировать, перевернуть украинскую реальность там на российский лад, то там это воспринимается просто как некая политическая научная фантастика, такой "Рэй Бредбери" на российско-украинском материале. Так что вот, собственно, вот вам и ответ.

- Евгений Алексеевич, пользователи "Фейсбука" интересуются, какие функции у телевизионных новостей все же? Они должны только информировать общество или еще и воспитывать его?

- Вы знаете, я вообще убежден в том, что воспитывать должны не общество, воспитывать должны конкретных членов этого общества. Воспитанием каждого гражданина должны с младых ногтей заниматься его родители. Если родители не воспитывают своих детей, уже, значит, в обществе, в стране проблемы. И в любом случае педагогическая функция свойственна информационным программам. Знаете, если мы начнем на информационные программы, на службы новостей возлагать еще и воспитательную функцию, так мы Бог знает куда зайдем. Нет, понятно, что у новостей есть главная присущая им функция – это информировать, как я уже сказал, по возможности объясняя смысл того, что происходит в стране и мире. Просвещать, да, вот есть еще у средств массовой информации просветительская функция, она тоже важна, ну, и, собственно, вот, когда мы ставим новости в контекст предшествующих, последующих событий, говорим о сути этих событий, вот мы в некотором смысле и выполняем просветительскую функцию. Ну, а кроме того, ведь мы прекрасно знаем, что в информационных программах бывают еще и, скажем так, вневременные материалы, специальные репортажи, какие-то очерки, которые подчас тоже выполняют просветительскую функцию, особенно когда у кого-то юбилей или кто-то уходит в мир иной, или мы рассказываем, вспоминаем биографии выдающихся людей, или вспоминаем какие-то страницы истории. Ну, есть, конечно, развлекательная функция. Очень часто мы развлекаем в новостях публику какими-то курьезами, какими-то смешными сюжетами. Все-таки на коммерческом канале новости должны еще и собирать аудиторию для того, чтобы были достаточно высокие коммерческие показатели, доля, рейтинг аудитории, а это подчас достигается с помощью такого жанра, как инфотеймент, да, когда вот информация и интертеймент соединяются воедино. К сожалению, зачастую этим жанром увлекаются. Это объяснимо в тех странах, где в общем жизнь чрезвычайно стабильна в политике, ничего не происходит и в этом случае действительно понятно, что классическую, серьезную информацию начинает отчасти вытеснять инфотеймент. Но сейчас весь мир охвачен экономическим кризисом, в некоторых странах, таких как Греция, Кипр, Испания, Германия даже происходят очень серьезные кризисные процессы, то тут, то там, впереди очень тяжелые выборы, как опять-таки в Германии, как очень скоро и Великобритании, как, скажем, в Венесуэле или в Иране и, в общем, в мире достаточно много всего происходит, не говоря уже о нашей стране, об Украине, чтобы уходить вот в этот самый инфотеймент. Я знаю, что был один вопрос, который касается содержания других украинских новостей. Вот как он там формулировался, этот вопрос нам заранее пришел… Не кажется ли мне, что…

- Да, был такой вопрос: каково ваше мнение о качестве новостей на ведущих телеканалах России – первом канале "РТР Россия 24" и на контрасте о подаче новостей на украинском ТВ. Не кажется ли вам, что новостные выпуски в Украине превратились в хронику ЧП и бытовухи?

- Ну, смотрите, значит, давайте разделим этот вопрос тогда на две части. Что касается украинских новостей, мне бы не хотелось публично давать оценки коллегам, то есть конкретно говорить, вот, на этом канале новости хорошие, а на этом хуже, а на этом лучше, а что-то мне категорически не нравится в работе там какого-нибудь конкретного главного редактора. Я вот таких конкретных оценок давать не готов просто из чувства, если угодно, корпоративной этики. Но все же хочу сказать, ограничусь этим, что да, безусловно, есть крен, вот этот инфотейнмент, инфотейнмент может быть там необязательно со знаком "плюс", это может быть море крови, криминала, скандальной хроники, кто на ком развелся, как говорится, какая бабушка съела какого внука, который перед этим на нее замахнулся топором, но промазал. Вот это все, конечно, "фейковые" новости в некотором смысле. То есть вот когда реальная повестка дня заменяется новостями для чрезвычайно невзыскательной в интеллектуальном отношении публики, которая может быть, конечно, падкой на такую информацию, но я в этом смысле придерживаюсь более консервативных взглядов, скажем так. Я считаю, что новости на канале, который претендует на то, чтобы сохранить за собой звание главного канала страны, я имею в виду канал "Интер", вне зависимости от того, как выглядит его аудитория, сколько в ней людей старшего возраста, привыкших к определенной подаче информации, сколько там мужчин, женщин, городских, сельских жителей, сколько людей высокого достатка, высокого уровня образования, и сколько людей небогатых и не очень-то образованных, все равно я считаю, что на таком канале новости должны быть респектабельными. Это должны быть новости о том, что действительно серьезного происходит в стране и мире. Не тем, которые были бы неинтересны, даже простому человеку. Любую, даже сложную самую тему, можно подать так, можно рассказать о любом, даже, казалось бы, непонятном и чуждом рядовому украинцу событии так, чтобы заинтересовать его, приковать к телевизору и заставить смотреть репортажи о том, что происходит на выборах в Венесуэле или, скажем, при каких загадочных обстоятельствах то ли покончил с собой, то ли был убит опальный российский олигарх Борис Березовский, тело которого обнаружили в Лондоне. Кстати, хороший пример. Вот мы получаем в редакции каждый день утром подробный отчет о том, как прошел наш предыдущий день, что нам удалось и чего нам не удалось выпустить, в частности, там есть такие таблицы, где видно точно, поминутно, какая была доля аудитории и какой был рейтинг у того или иного сюжета. И вот когда главной темой или, скажем так, одной из главных тем была смерть Березовского, удивительным образом это вызывало пиковый интерес, то есть интерес нашей аудитории к нашим выпускам был на пике именно на тех сюжетах, когда из далекого Лондона мы рассказывали, казалось бы, такой чуждой этой теме украинской аудитории о том, что случилось с покойным Борисом Абрамовичем, почему, от чего, и вообще, кто это был такой. Так что, я считаю, что мы на верном пути, мы возвращаемся, если угодно, в классику жанра, мы будем делать новости о том, что реально происходит в стране и мире, какие проблемы существуют в жизни Украины и всего мира. И это, если угодно, является на сегодняшний день и на ближайшие месяцы и годы магистральным направлением информационной политики телеканала "Интер". Что же касается российских новостей, опять-таки, поймите меня правильно, я не хотел бы вдаваться в персональные оценки по отношению к тому или иному российскому каналу, тем более что с каждым из руководителей этих каналов меня связывают давние, порой непростые отношения. Мне не хочется, чтобы мои оценки были восприняты как попытки сведения каких-то старых счетов с кем-то из топ-менеджеров, работающих на российском телевизионном, в том числе телевизионном информационном рынке. А что касается общей тенденции, я думаю, что она очевидна, что большинство российских телеканалов занимаются скорее не информацией, а такой вот, таким вот агитпропом, проправительственным агитпропом. К сожалению, порой, иногда это делается очень грамотно и, я бы сказал, изощренно, а иногда в лучших традициях программы "Время" советского периода. Это прискорбно, рано или поздно это закончится. Думаю, что это приведет к тому же, к чему это в свое время привело на рубеже 80-90 годов, потому что, по сути дела, тогда произошла почти тотальная депрофессионализация телевизионных журналистов, работавших в информационных программах, и, когда выяснилось, что можно рассказывать о любых новостях, снимать любые репортажи, поднимать любые проблемы, касаться любых тем, то люди, привыкшие работать в условиях жесткой партийно-правительственной цензуры, оказались совершенно неспособными работать в новых условиях. К сожалению, я думаю, что за последние 10-12 лет постепенно такая же депрофессионализация произошла и на российском телевидении. Большинство людей, которые сейчас там работают, скорее всего, в будущем окажутся не способными работать в новых условиях, но это, с другой стороны, и хорошо, потому что, я надеюсь, произойдет резкая смена поколений, резкое омоложение журналистского корпуса, придут новые люди, которые хотят работать в условиях свободы, и их голоса уже сейчас отчетливо слышатся в Интернете, социальных сетях, на "Фейсбуке", Вконтакте и так далее. В основном, там сейчас в блогах, и рано или поздно они будут играть главную, лидирующую, солирующую роль и в крупнейших общенациональных телевизионных программах телевизионных новостей, это как бы неизбежно, и мысль об этом меня радует и греет.

- Евгений Алексеевич, к нам продолжают приходить вопросы. Прямо сейчас онлайн на сайте podrobnosti.ua спрашивают: какой вам запомнилась Маргарет Тэтчер и ее отношение к СССР? Вы с ней были знакомы, вы с ней общались.

- Ну, сказать, что сказать, что с Маргарет Тэтчер, я был знаком, это было бы преувеличением. Безусловно, Маргарет Тэтчер была одной из самых ярких фигур, которых знала мировая политическая история в 20-м веке, в начале 21-го века, но давайте, скажем так, в 20-м веке, потому что в последние годы она чувствовала себя все хуже и хуже, сознание у нее, как это бывает у пожилых людей, мутилось. Увы, природы подчас бывает беспощадна со стариками, но та Маргарет Тэтчер, которая была больше 10 лет премьер-министром Великобритании, та Маргарет Тэтчер, которая сыграла колоссальную роль в судьбе и моей родины России и в судьбе той страны, в которой я сейчас живу и работаю – в Украине, потому что она была одной из самых последовательных и жестких сторонниц демократических реформ в Советском Союзе и всячески помогала развитию Советского Союза в этом направлении. Это был, конечно, там выдающийся политик. Если же говорить о ее собственной стране, ну, наверное, было три человека, там четыре человека во всей английской истории новейшей, с которыми можно ее сравнить. Ну, пять. Королева Великобритании, Елизавета II, которая уже столько лет находится на троне, что она уже стала брэндом, символом современной Англии, современного Соединенного королевства, и, когда мы говорим слово "королева", мы мгновенно уже ассоциируем уже само слово "королева" с Елизаветой II, которая удивительным образом сумела сохранить находившийся когда-то в кризисе институт монархии, а сейчас - более популярного института в Великобритании, наверное, общественного института, политического, наверное, и не существует. Это конечно, Черчилль, это, конечно, принцесса Диана и это, конечно же, Маргарет Тэтчер. Мне однажды пришлось услышать от моего хорошего знакомого британского знакомого услышать такую замечательную фразу: "Маргарет Тэтчер и принцесса Диана – это две женщины, которые заставили английскую нацию вновь гордиться собой, которые вернули нам уважение, которые убедили нас в том, что быть англичанином – это снова круто, потому что было время когда, о нас, об англичанах, думали, что мы вот такие странные чудаки в твидовых пиджаках, клетчатых кепках, от которых пахнет мокрой псиной, извините, и теплым пивом. А вот теперь мы как бы расправили плечи и мы поняли, что мы самые крутые и самые модные, самые продвинутые в Европе, действительно. В том числе и благодаря и Маргарет Тэтчер страна Великобритания, которая в середине 70-х годов находилась в состоянии полного застоя, и которая все больше становилась одним из больных людей Европы, вдруг преобразилась, и теперь опять Лондон – это самый любимый город Земли, куда стремятся богатые украинцы и богатые россияне, покупают там себе там квартиры, дома, виллы, футбольные клубы, куда простые люди со скромным достатком тоже порой стремятся уехать в поисках счастья и новой жизни, куда многие пытаются отправить своих детей учиться, где, безусловно, вот еще я помню времена, когда был спор, где находится финансовый центр Европы – во Франкфурте, в Париже или в Лондоне. Сейчас такой спор закрыт. В Лондоне находится финансовый центр Европы. Там же самые модные магазины, там же первые европейские премьеры голливудских фильмов, там же самые изысканные рестораны. Вот не знаю насчет украинских рестораторов, но вот российские рестораторы уже там открывают свои собственные рестораны, вот в Москве есть знаменитый ресторатор Аркадий Новиков, вот он там открыл ресторан собственного имени. А вот представить себе, что вот так вот все было бы круто до Маргарет Тэтчер, было совершенно невозможно. Это была больная страна Англия, которая тяжело переживала распад великой колониальной империи, где эмоциональное унижение было в некотором смысле одним из господствующих таких трендов в общественном мнении, с другой стороны, расплодилась огромная армия людей, которые привыкли жить на социальные пособия. Экономика была в стагнации, правительство было беспомощным, потому что оно не могло принять ни одного решения без согласия весьма лево настроенных профсоюзов, откуда наиболее талантливые, успешные, богатые люди просто бежали, от высочайших налогов, которые зашкаливали. Как сейчас вот во Франции начинают люди бежать из Франции, вот тогда так же точно люди, только в удесятеренном количестве бежали англичане из собственной страны, от этих самых высоких налогов времен лейбористского правительства. Все это изменилось благодаря Маргарет Тэтчер, а я лично с ней, один раз с ней довелось общаться, я брал у нее интервью, это было достаточно давно, 20 лет назад, я был тогда, в общем, начинающим журналистом, не то чтобы начинающим, но, во всяком случае, сейчас я уже тогдашний 20-летней давности себе кажусь журналистом начинающим, страшно волновался. Мне хотелось заговорить с ней не через переводчика, а по-английски, но когда волнуешься, то тогда вдруг теряешь способность хорошо, гладко изъясняться на иностранном языке, и, думаю, что со мной такое тоже произошло. Я путался в вопросах, хотя прекрасно понимал ответы. В общем, не могу сказать, что это было самое приятное мое воспоминание в моем журналистском опыте, ну, а так, конечно, это было, 20 лет назад она была еще железная леди. Вот ощущение этого прекрасного владения мыслью и речью, великолепных манер, специфического английского юмора – вот это все осталось, Она мне была чрезвычайно симпатична. По всем тем причинам, о которых я уже так подробно говорил, мне, конечно, искренне жаль, что ее больше нет, но она как раз тот человек, которая могла с чистой совестью, с ощущением выполненного долга перед историей, перед своей страной, перед самой собой уйти в мир иной. Ну, вот, наверное, что я готов по этому поводу сказать.

- Скажите, не считаете ли вы целесообразным ввести запрет на расизм и гомофобию в эфире, не давать слово ультраправым?

- Сложный вопрос, я думаю, что любые запреты в журналистике, на телевидении, в средствах массовой информации они вредны и опасны. Сегодня запретим ультраправых, завтра запретим ультралевых, потом еще кого-нибудь запретим. Потом просто правых, потом просто левых. Потом будет давать слово только представителю правительства или там президентской администрации или фракции, которая будет контролировать Верховную Раду, и так далее. Нет, я считаю, что существуют жесткие преставления о том, кому нельзя давать слово. Нельзя давать слово людям, которые призывают открыто к насилию, которые пропагандируют расовую неполноценность тех или иных народов, которые высказывают антиконституционные взгляды, которые призывают, скажем, к насильственному изменению существующего строя, к мятежу, кровопролитию. Но, опять-таки, вы понимаете, я полагаю, что есть подтекст в этом вопросе. Вот давайте не будем звать на эфир тех или иных программ, не давать слово представителям националистов, скажем, партии "Свобода", но ведь партия "Свобода", как бы к ней не относиться, – это феномен, который имеет определенные украинские корни, вот таково украинское общество. Что есть люди в украинском обществе, и их не один, не два, не три. Их сотни тысяч, их миллионы, которые симпатизируют идеям партии "Свобода". С другой стороны, давайте посмотрим, что несмотря на отдельные, скажем так, проявления, крайние, крайние высказывания, которые допускают некоторые представители "Свободы", все-таки, вот если посмотреть на Олега Ярославович Тягнибока, то он заметно меняется в том смысле, что пытается быть более европейским, более респектабельным политиком. В конце концов, был во Франции Ле-Пен, Ле-Пен, который в какой-то момент на пике своей популярности даже добился выхода во второй тур, где противостоял вот Жаку Шираку, это на вторых выборах было, когда Жак Ширак переизбирался на второй срок. Высокого результата на последних президентских выборах во Франции добилась его дочь, продолжательница дела Ле-Пена. И вот так вот отмахиваться от такого феномена, а вот не нравится нам ультраправые, да, мне вот они тоже, может быть, в чем-то не нравятся, но вот запретить, лишить слова – это значит как бы вытолкнуть на улицу. Все-таки лучше, если политическая дискуссия будет оставаться в рамках системы. Давайте не будем создавать внесистемную оппозицию там, где она может оставаться частью системы, то есть там, где она сможет участвовать в выборах, добиваться порой даже выдающихся результатов. Я считаю, что, скажем, выдающийся результат, что отдельные представители "Свободы" победили в тех округах, в которых, казалось бы, никогда не должны люди были проголосовать за представителей националистической  оппозиции, я имею в виду парламентские выборы прошлого года в октябре. Давайте будем давать им возможность участвовать в работе парламента, высказываться в средствах массовой информации, критиковать их, даже жестко критиковать, привлекать, наконец, к судебной ответственности. Не нравится вам какое-то отдельное высказывание, или вы, может, считаете, что какой-то словесный пассаж кого-то из свободовских депутатов нарушает конституционные права граждан или кого-то просто лично оскорбляет, унижает честь и достоинство – пожалуйста, есть суды, давайте будем обращаться в суды, будем наказывать людей за отдельные экстремистские, если угодно, проявления в судебном порядке, но вот тотальные запреты, я считаю, тотальные запреты ведут к печальным, плачевным последствиям. Темники, в свое время привели к, ну, скажем так, стали одним из факторов Оранжевой революции Майдана в 2004 году. Лучше все-таки, я считаю, обществу обходиться без "майданов".

- Евгений Алексеевич, сейчас у нас в соцсетях задавали вопрос: почему закрыли программу "Спорт в подробностях", и могут ли новости существовать без спортивных новостей?

- Ну, вы знаете, когда "Динамо Киев" проигрывает "Шахтеру", "Шахтер" выигрывает кубок УЕФА, без такой новости, конечно, невозможно выходить в эфир. Хотя, скажем так, есть проблемы, которые невидимы глазу простого болельщика, скажем. Я бы с удовольствием рассказывал в новостях о победах или поражениях и об украинских клубах, а также вообще о европейских клубах знаменитых, с громкими именами, таких как "Манчестер Юнайтед", "Барселона", "Реал" в своих выпусках. Но есть одно большое "но". Что касается самого популярного вида спорта – футбола, там существуют очень жесткие ограничения на использование картинки, то есть на использование видеоряда. Мы не можем показывать в новостях фрагменты футбольных матчей Лиги чемпионов, в том числе, когда играют либо гранды мирового футбола, либо наши украинские клубы. У нас нет права показывать даже там 30 секунд или минуту этой самой картинки, потому что права принадлежат другим. А просто рассказывать, ну, что ж, ну комментатор, спортивный комментатор в кадре будет изображать Шевченко или кого-то там из испанских футболистов, как они пробежали, всех обвели, продемонстрировали чудеса владения мячом и забили в ворота. Вот, вы знаете, невозможно без картинки рассказать о некоторых событиях. Понимаете, такие виды спорта, как спортивная гимнастика или художественная гимнастика, не говоря уже о каких-то там более экзотических видах спорта, они мало кого интересуют, увы. Большой интерес на телевидении вызывает только футбол, ну, иногда бокс, но бокс уровня Кличко. Иногда хоккей, ну, там, когда играют, я не знаю, там, Швеция, Чехия или Чехия и Россия, решающий матч за чемпионство мира. Иногда финал теннисного турнира Уимблдона или какого-нибудь еще Кубка Большого шлема. Ну, и, в общем, все, наверное. Ну, олимпиады какой-то, некоторый рост интереса к спортивным событиям происходит во время олимпиад. А так, в общем, футбол, главное – футбол, да, вот про футбол я сказал. А программа "Спорт в подробностях" была закрыта, по сути дела, это была 3-5-минутная часть общего выпуска "Подробностей", была закрыта ровно потому, что именно на ней падал, я бы сказал, порой обвальным образом падал рейтинг, падала доля канала. С этим нужно было считаться. То есть, условно говоря, "Подробности" выходят там на долю 20-25, и вдруг потом сразу там на 10-15 пунктов рейтинг падает. Я утрирую, ну, понимаете, телевидение все-таки должно думать еще и о коммерческих показателях. Поэтому повторяю: когда есть возможность рассказать о громком спортивном событии, мы, конечно же, о нем будет об этом рассказывать. Но делать специализированный выпуск спортивных новостей мы считаем нецелесообразным именно по соображениям сугубо коммерческим. Мы, как говорится, живем не на облаке. Вот такой мой ответ.

- Скажите, работаете ли вы сейчас над какими-то документальными фильмами?

- В настоящий момент ни над какими документальными фильмами я не работаю. Еще в бытность мою ведущим программы "Большая политика" я сделал несколько документальных фильмов, которые были показаны на телеканале "Интер", в частности, это был 4-серийный фильм о событиях Оранжевой революции, где я вместе со своими коллегами, соавторами этого фильма, пытался рассказать 4 разных версии, была 4-серийная картина. Она, на мой взгляд, вызвала большой интерес. Вот этот фильм "Майдан" с 4 версиями событий Оранжевой революции 2004 года я сделал, скажем так, с одной продюсерской фирмой, которая была по отношению к "Интеру" просто сторонним заказчиком, сторонним производителем, если угодно, а что касается уже "Интера", то я сделал документальный фильм об истории любви, предшествовавшей бракосочетанию века, когда, наконец, принц Уильям женился на нынешней своей жене, на Кейт – герцогине Кембриджской, теперь она так называется. Принцесса Кейт, герцогиня Кембриджская тогда, когда мы делали это кино, она еще была Кейт Миддлтон. И сделал еще один фильм примерно на ту же тему, к юбилею, прошлогоднему юбилею, когда в Англии отмечали 60-летие царствования Елизаветы II. Два эти фильма тоже были показаны на "Интере". Еще есть недоделанный фильм, который я тоже делал для "Интера", 2-серийный фильм о событиях гражданской войны в Украине, который называется "Атаманщина". Судьба его не в моих руках, скажем так. Продюсеры этого фильма, которые делали его по заказу тогдашнего руководства "Интера", сейчас, что называется, находятся между небом и землей, потому что этот фильм недоделан, за него им не доплатили. Ну, я надеюсь, что мои коллеги на канале "Интер" найдут возможность, чтобы сделать так, чтобы все-таки эта картина увидела свет, потому что мне за нее не стыдно, чтобы эта картина увидела свет на нашем канале, потому что будет действительно диковато, если в итоге этот фильм перекупит у продюсеров какой-то другой канал и он выйдет, предположим, там, на канале "1+1" или на "Украине", которые являются нашими конкурентами. Я буду чувствовать себя в этом случае несколько неловко, но, понимаете, посмотрим. Я надеюсь, что будет принято разумное решение.

- Евгений Алексеевич, сегодня вы – журналист с именем. Скажите, вы не ностальгируете по обычной репортерской работе?

- Нет, вы знаете, я, честно говоря, мало занимался в своей жизни репортерской работой. Моя профессия все-таки – это профессия ведущего. Нет, мне приходилось снимать репортажи, но это было недолго. Моя телевизионная карьера сложилась таким образом, что я очень рано стал вести новости, при чем, больше того, я стал вести новости, когда еще толком не работал репортером. Это было вот в 1987 году, когда стали происходить на телевидении в Советском Союзе большие перемены, когда журналистов, редакторов, а я тогда работал редактором, именно редактором, а не корреспондентом, в главной редакции информации "Центрального телевидения СССР" – так тогда официально называлась программа "Время". И вот тогда начались эксперименты, начались эксперименты с журналистами, которых потихонечку стали опробовать в качестве ведущих на новостях, в дневных, таких мало смотримых выпусках новостей, где было право на эксперимент, было право на ошибку, потом я стал вести утренние новости, и только потом, уже там через год-два-три стал заниматься и репортерской корреспондентской работой. Но все-таки моя основная профессия – это ведущий, а по репортерской работе не грущу, поскольку не так уж много ею занимался. Но, знаете, когда надо – могу. Потому что знаю, как это делается, понимаю технологию работы корреспондента, но, условно говоря, с определенными ограничениями и оговорками. Скажем, сделать крепкий репортаж, что называется, "горячий", на бегу, едва ли смогу, потому что я человек склонный к тому, чтобы посидеть, подумать, повертеть, покрутить, Вот бегать, как делают это мои коллеги, уважаемые люди в этой профессии, могут иногда, с колес, что называется, сделать блестящий 3-4-5-минутный репортаж. Думаю, что это мне просто не по зубам, и для этого нужно обладать определенным складом характера, другой ментальностью, другой психофизикой, другой реактивностью. А, скажем, когда я работал на "НТВ" и вел программу итоги, иногда делал сам какие-то сюжеты, какие-то репортажи, собственные же выпуски, но, повторяю, это немножечко другая работа, когда у тебя есть возможность делать один сюжет всю неделю на один-единственный эфир. Это даже, в общем, не совсем репортерская работа.

- Вот по поводу горячих точек вы как раз опередили меня с ответом, потому что пришел к нам вопрос о случае внезапного дефицита журналистов. Могли ли бы вы взять микрофон и пойти вот снимать какой-то чрезвычайное происшествие, по ощущениям как?

- Повторяю, отчасти я на этот вопрос ответил. Вы знаете, по своему психофизическому типу я не отношусь к разряду вот таких вот, в хорошем смысле, таких вот "информационных мачо". Есть такая вот категория корреспондентов, журналистов, которые вот в некотором смысле вот как на игле сидят вот на этой экстремальной журналистике, любят ездить в зоны конфликты, в горячие точки. Не потому что я человек робкого десятка, скажем так, я не боюсь риска, но это не мое вот просто, понимаете. Я немного сибарит, поскольку по складу характера я люблю комфорт. В таких поездках, знаете, можно оказаться в гостиничном номере, где не будет теплой воды, а для меня это уже тяжелая проблема, если я там горячий душ не приму с утра, то я не человек. Вот, то есть поэтому с глубоким почтением и уважением отношусь к моим коллегам, которые вот, невзирая на тяжелый быт, невзирая на отсутствие горячей воды и возможности нормально побриться, поесть, поспать, тем не менее, пропадают вот в этих экстремальных командировках и привозят оттуда совершенно порой шедевральные репортажи.

Вторая часть интервью доступна по ссылке.