Основной инстинкт эпохи Возрождения [ Редагувати ]

Как отмечают современники, сексуальные отношения в эпоху Возрождения носили прямо-таки "вулканический характер". Прелюбодеяние, супружеская неверность, эротические танцы и оргии - типичные явления той поры. Причем повышенная половая активность считалась совершенно нормальным явлением. Пределом женских мечтаний в то время являлся мужчина, обладающий прекрасными физическими данными, а главное - большим сексуальным опытом, способный удовлетворить любые запросы своей избранницы. А совершенной женщиной была та, "которая вплоть до зрелого возраста жаждала мужской любви".

Физическая ненасытность в то время была свойственна как мужчинам, так и женщинам. Причем последние, если верить поэтам и новеллистам той поры, - даже превосходили сильный пол по своим сексуальным аппетитам. Рабле, например, приводит следующий случай: " Молодой знатный римлянин встретил у подножия Целийского холма даму по имени Вероника. Она была глухонемая. Ничего не подозревая, мужчина спросил ее, каких сенаторов видела она наверху, при этом по свойственной итальянцам живости римлянин сильно жестикулировал руками. Не понимая слов, дама вообразила, что мужчина требует от нее того, о чем она сама думала, и что обыкновенно молодые люди требуют от женщин. Знаками, которые в деле любви несравненно целесообразнее, действеннее и очаровательнее слов, она пригласила мужчину пойти в ее дом и отдаться любовной игре".

Девушки того времени не могли дождаться, когда созреют для любви. В одном стихотворении Нейхардта фон Рейенталя, изображающем деревенскую любовь, мать и дочь беседуют о праве последней на любовь. Шестнадцатилетняя девушка настаивает на том, что ее тело уже созрело для любви. Мать придерживается другого мнения. Однако дочь не уступает:

"Вам же было только 12 лет, когда вы перестали быть девушкой". После этого аргумента мать сдается, но на том условии, что дочь не будет отнимать у нее любовников, а заведет своих.

В эпоху ренессанса юноши и девушки старались как можно быстрее жениться или выйти замуж. Еще Боккаччо писал:

"Законы природы важнее всего, природа ничто не создала даром и снабдила нас благородными органами не для того, чтобы ими пренебрегали, а для того, чтобы мы ими пользовались". Самым убедительным доводом женщин в пользу брака была мысль о том, что в противном случае "легко заболеть истерией, погубившей уже не одну прекрасную женщину, и лучшее средство против этой болезни - брак с сильным и хорошо сложенным мужчиной".

Выдавая девушку замуж, большое значение придавали девственности. "Лучше иметь на ложе ежа, чем невесту, лишившуюся своей невинности", - говорили в средние века. Девушек на выданье делили на "достойных" - девственниц и "недостойных" - лишившихся девственности до брака. Достойной невесте сплетался, венок, который считался "почетной короной целомудрия". Невесты-девственницы также имели право распускать волосы и не покрывать голову.

"Недостойная" невеста на свадьбе должна была ограничиваться вуалью. В Нюрнберге падшая женщина должна была идти в церковь с соломенным венком на голове, толпа осыпала место перед ее домом сечкой, а саму девушку в этом случае называли "испытанной девкой". В Ротенберге церковная епитимья заключалась в том, что невеста должна была стоять на паперти с соломенной косой, приделанной к волосам, а ее совратитель обязан был в течение трех воскресений появляться в церкви в соломенном плаще. Он также должен был возить свою возлюбленную в тачке по всей округе, а разъяренная толпа в это время забрасывала их грязью.

Другой наиболее известный обычай связан с доказательством невинности. На следующее утро после свадьбы простыня или рубашка невесты торжественно вывешивались или показывались из окна. Современники писали об этом обычае: "женщина имеет еще одно средство доказать свою незапятнанность, а именно - на другое утро после свадьбы показать кровавые следы борьбы, как это делается в Испании, где окровавленная простыня вывешивается из окна при громких криках: "Virgen la tenemos!" ("Мы считаем ее девушкой, она девственница!")

Помимо этих обычаев с процессом бракосочетания связан обычай "публичного разделения ложа", при этом постель называлась "мастерской любви". В большинстве стран брак считался заключенным, когда жених и невеста в присутствии свидетелей ложились в постель. "Взойдешь на ложе и право свое приобретешь", - гласит древняя немецкая поговорка.

Надо отметить, что в княжеских кругах обычай публичного разделения ложа иногда совершался несерьезно и даже с юмором. Дело в том, что в этой среде брак носил лишь условный характер и считался своего рода политическим договором. В этом случае молодые могли до брака и не видеться. Зачастую, когда приходило время "всходить на ложе", жених отсутствовал. При этом его обязанности выполнял уполномоченный посланник. Он спокойно ложился на ложе рядом со счастливой невестой и, как официальный заместитель своего господина, доводил дело до конца.

В это время гости перед дверьми супружеской спальни распевали эротические свадебные песни, после чего заходили в спальню, снимали с молодых одеяло и с триумфом вытаскивали их из постели. На этом брак считался юридически заключенным.