Сергей Лойко: За что солдаты теряют ноги [ Редагувати ]

После каждой войны в мирную жизнь возвращались с фронта солдаты с ужасным синдромом, в Украине проблема еще глубже. Солдаты возвращаются не из чужой страны, а из своей собственной.

Видя на улицах сытых, хорошо одетых людей, солдаты искренне не понимают, за что они воевали и теряли друзей на Донбассе. Об этом и настоящих украинских героях новая книга Сергея Лойко "Аэропорт".

- Это уже было в истории: афганский синдром у советских солдат, потом чеченский синдром, вьетнамский у американцев. А здесь все происходит в одной стране.

Здесь, в Киеве, даже в Днепропетровске, в Харькове, нормальная жизнь: дети ходят в школу на 1 сентября, красиво одетые, с бантиками, все счастливые, вечером женщины сидят в консерватории, ходят в театр, студенты учатся в университетах. Для них для всех это АТО.

Отъезжаешь до Красноармейска, в котором то же самое, только уже с коровами и с козами происходит, - их доят, какая-то колхозная жизнь, но все равно там есть свет.

А когда отъезжаешь от Красноармейска, свет исчезает, там есть города, поселки, их практически не видно на карте, потому что жизни там нет, там война.

И ребята возвращаются не из чужой страны, где они были потрясены чем-то, а вообще из своей. Они возвращаются из своей страны в вашу страну и думают "какого хрена я там потерял ногу?", - извините за выражение.

"Если здесь ничего не изменилось, что я там делал? Защищал всех этих сытых людей?"

Вы такое слышите от ваших героев на презентации, они такое говорят?

- Теперь о героях, о героях Украины, мои герои вымышленные. Хочу рассказать о реальных людях. В основном подвержены этому синдрому, на мой взгляд, люди, у которых жизнь еще не установилась до войны.

Это молодые люди, несбалансированные, которые поддаются психологической травме, которые очень сильно переживают, у которых не было работы, не было учебы, их забрали в армию, и единственное, что они видели в армии, после игры во дворе и дергания девчонок за косички – это война.

Они возвращаются в эту жизнь, где для них нет места, потому что их сверстники, которые не были на войне, уже стали банкирами, студентами, учеными. 

А в аэропорту вот этих восемнадцати-, двадцатилетних уже не было, потому что там все были добровольцами, там все из тех, кого я видел, состоявшиеся люди, все были личности.

Конечно, тяжело, конечно, война, но каждый из них говорил, что вернется, что ему есть куда возвращаться, что у него есть якорь, есть жена, есть дом, работа, мать, которая его ждет.

Может ли быть трагедия, которая случилась в понедельник той же историей, когда человек пришел с гранатой под Верховную раду?

- Конечно. Из киборгов аэропортовских практически никто не может это сделать, потому что это состоявшиеся люди, это нормальные люди, их психика уравновешена, несмотря на травмы, которые они получили, и физические, и моральные.

А молодой какой-то парень, который не видел ничего, который девчонку не целовал, попадает на войну и самым главным его впечатлением на этой войне – война.

Такими людьми легко манипулировать, использовать их в своих целях?

- Я не психолог. Расскажу вам одну страшную вещь, которая есть в романе. В романе все герои вымышленные, все позывные вымышленные, аэропорт даже вымышленный, это просто символ того, что происходит сейчас для меня. Я хочу, что б это также было для моих читателей.

Но там практически все военное действо основано на реальных событиях. События перемещены в пространстве и во времени.

История такая: парень молодой рассказывает мне, кайфуя, как к нему в траншею упал сепар, который ошибся и думал что он тоже сепаратист. Они искали наводчика, а наводчиком был он, но он был с пулеметом, а наводчики с пулеметом не ходят, поэтому он принял его за своего.

И сепар говорит, что у него не работает рация, наводчик предлагает ему свою. Когда тот нагнулся, парень схватил каску и ударил сепара, тот был весь в крови. И он с таким адреналином рассказывает об этом.

И я думаю, что он хороший парень, но он вернется, и у него не дай бог самым интересным, самым вдохновляющим , самым мощным впечатлением жизни  будет то, как он каской забил живого человека, хоть и врага, до смерти.