Барьеры математика Глушкова [ Редагувати ]

То, чем занимался Виктор Глушков, для обывателя укладывается в терминах "кибернетика", "автоматические системы управления", "искусственный разум", остальное - слишком специфические термины. То, насколько он был уникальным человеком, поймет каждый, когда прочтет наш рассказ. Помогла его составить ученица, а затем многолетняя коллега Виктора Михайловича доктор физико-математических наук, завотделом теории цифровых автоматов Института кибернетики им. В. Глушкова Юлия Владимировна Капитонова.

Галина Головлева, "Киевские Ведомости"

Героический барьер

В середине 50-х киевская лаборатория вычислительной техники и математики при Институте математики АН Украины, где создали первую в Союзе ЭВМ под руководством академика Сергея Лебедева, почти что осиротела - Лебедев и группа его коллег переехали на работу в Москву. А оттуда прислали молодого математика Виктора Глушкова. Ни оборудования толкового, ни людей. Да и дело для самого Глушкова новое - кибернетика. Он-то был известен в мире как суперспециалист в абстрактной алгебре. По этому направлению и докторскую защитил, доказав одну из сложнейших математических теорем - так называемую пятую проблему Гилберта. (Позже сам Глушков говорил, что подавляющее число профессоров математики даже не в состоянии были сформулировать то, что он доказал!) 
 
Тем и был силен Виктор Глушков, что обожал трудные, не по плечу, задачки щелкать! Так что, появившись в Киеве, первым делом взялся добывать дополнительные знания о вычислительных машинах. А через два года подарил выпускнице матфака университета Юле Капитоновой свои конспекты по этой теме. Это практически все, что имелось тогда в открытой печати в СССР. 600 ссылок на различные источники. Для Глушкова это был отработанный материал. Если он что-либо читал и уж тем более конспектировал, запоминал навсегда! Любопытно, что он в общем-то никогда не кичился своими универсальными колоссальными знаниями. Но в минуты, когда его подчиненные с чем-то не справлялись, шеф нервничал и сердился, удивляясь, как это другие знают меньше, чем он. Не понимал, что знать столько, сколько знал он, невозможно.

Кстати, совершенно новая отрасль - кибернетика - не получала готовых кадров, их приходилось вылавливать и перековывать из числа математиков, физиков, инженеров. Так что, принимая на работу в лабораторию, а спустя пару лет в созданный на базе Вычислительного центра Институт кибернетики, директор Глушков обращал внимание не на знания, а на энтузиазм и способность работать в коллективе.

За 20 с лишним лет работы в Киеве Глушков и его команда сделали кибернетику уважаемой и необходимой наукой.

Но в 60-е его понимали не всегда, подчас воспринимая как фантазера. Обвиняли даже в намерении подменить людей машинами. В его архивах сохранились копии писем в ЦК, Совмин - раз в месяц Глушков стучался в закрытые двери, убеждая чиновников в необходимости использования кибернетики в управлении хозяйством. Иногда удавалось. И тогда появлялись Госпремии, награды, титулы, звезда Героя Соцтруда...

Но после его смерти в 1982-м в деле автоматизации и информатизации в СССР начался застой. Впрочем, это он предвидел, и в этом был трагизм этого гениального человека.

Одержимость из детства

Жажда знаний проявилась очень рано. Еще до первого класса прочел Жюль Верна, Уэллса и других фантастов. Став школьником, учебники проглатывал еще в сентябре, во 2-м классе увлекся астрономией и выучил ее, в 3-м - зоологией, и этого хватило потом на весь курс изучения предмета в средних классах, в 4-м - минералогией, а также гипнозом, благодаря последнему развил в себе исключительную память. Юлия Капитонова припомнила, как на какой-то встрече кто-то, вернувшись из Парижа, рассказывал о событии на углу двух улиц. Глушков перебил тогда рассказчика, заметив, что упомянутые улицы не пересекаются. Оказалось, хоть в Париже он не был, карту города хорошо запомнил с детства, читая романы Дюма.

Начало математических увлечений Глушкова - 5-7-й классы. Тогда он решил сконструировать электронную пушку. Начал делать расчеты прицельного устройства и почувствовал пробелы в математике. Требовались интегральные и дифференциальные вычисления. И он их освоил! Потом для того чтобы пушка заработала, потребовались знания физики, и он выучил пять томов дореволюционного издания.

А еще он серьезно увлекался химией, философией и литературой. Благодаря феноменальной памяти, знал наизусть сотни стихотворений и поэм. Скажем, "Фауста" Гете. Как-то выиграл спор, что 10 часов подряд будет декламировать стихи. Однако существовали у школьника и нелюбимые предметы - рисование, французский. Но он себе не позволял игнорировать их. Физически очкарик-отличник рос очень слабеньким мальчиком. Это оказалось преодолимым с помощью постоянных упражнений. Родители возмущались занятиями сына, боялись за его здоровье. Приходилось многое делать украдкой.

Таким же - поглощающим науки - он был и студентом. Есть воспоминания его жены, а они учились вместе, о том, что преподаватели боялись уникального студента, знавшего во сто крат больше, нежели они. Будучи уже на IV курсе Инженерного института в Новочеркасске, Глушков решил перевестись на математический факультет в Ростовский университет. За несколько дней он сдал 45 предметов и оказался на пятом курсе. Невозможного для него не существовало.

После весьма заштатного распределения на Урал в одно из учреждений, связанных с зарождающейся атомной промышленностью, не прошло и трех лет, как молодой математик оказался в Москве уже знаменитым.

Выжить невозможно

Это единственное, перед чем Глушков был бессилен - недуг. Болезнь, утверждают близко знавшие его коллеги, подкралась незаметно. Вдруг начала нарастать слабость, запрыгало давление, появились сильные головные боли и мучительный кашель. Предполагали переутомление. Ведь академик не умел останавливаться в работе. Его жена вспоминала: он дописывался до того, что ручку нельзя было отлепить от пальцев. Именно в Киеве он работал по 18-20 часов в сутки, испытывая огромные физические и психологические перегрузки. На столе его еще с 60-х была записка: "Сегодня первый день твоей оставшейся жизни. Не теряй время даром!"

Когда Глушков умер, выдвигались версии, что его сжили со свету. Якобы мануальный хирург, делая ему массаж, надавил на определенные точки, свернул шею, и академик быстро угас. Но это только очередная легенда об известном человеке. Просто у Глушкова была опухоль. И даже ему, вице-президенту республиканской Академии наук, директору крупного научного института не смогли поставить правильный диагноз. Глушкова перевезли в Кунцевскую больницу под Москвой, где его лично опекал главный доктор всех партийных бонз Евгений Чазов, к нему возили специалистов со всей страны. Не помогало...

В это время в СССР, в специальном институте при Госкомитете науки и техники, появился первый канал Интернета. Именно с его помощью друзья Глушкова обратились к американским математикам с просьбой помочь. Те подсказали: надо связаться со светилом медицины в Германии. Тот и вынес приговор: опухоль продолговатой доли мозга. Лечить было бессмысленно - через несколько дней Глушкова не стало. А слухи и легенды появились потому, что Виктор Михайлович действительно ходил к мануальщику, а потом жаловался врачам и знакомым, что тот "сломал ему шею".

Этот неожиданно выплывший из-за поворота жизни барьер оказался непреодолимым. Но даже зная о нем, Глушков не сдавался. За декаду до кончины он диктовал дочери рассказ о своей жизни, о работе, о достигнутом. "Последние свои дни я хочу провести с пользой", - сказал он.

Виктор Михайлович Глушков (1923-1982)

Родился в Ростове-на-Дону в семье горного инженера. Возглавив в Киеве новое для науки направление - создание вычислительных машин, разработал теории цифровых автоматов, дискретных преобразователей, макроконвейерных вычислений, чем совершил настоящую революцию в мировой науке. Акцентировал внимание на кибернетике как науке о средствах переработки информации. Руководил созданием первого в Европе персонального компьютера. При нем украинская школа теоретической и практической кибернетики достигла мировых стандартов. Под его руководством издана первая в мире "Энциклопедия кибернетики".