Их повседневная работа - побеждать... [ Редагувати ]

"В чьих-то снах за наше прошлое заплатим, И появится еще один синдром... Пусть Афган с Чечней венчаются без Бога... Пусть в горячих точках кровь течет рекой. Значит, надо, значит - требуется много: Заплатить за все на жизненной прямой..." Завораживающее слово "спецназ"... Камуфлированная форма, высокие шнурованные ботинки, штык-нож и снайперская винтовка, скуластое лицо, жесткий, колючий взгляд, а в нем - стремление сделать все, чтобы не просто выжить, а и выиграть войну. Об этом с детства мечтают мальчишки.

"Гром", "Каскад", "Альфа"... Сейчас уже каждый знает, что это - не просто слова. И что означают они конкретные понятия - опасность, теракт, война. А за холодными названиями - спецоперации, захваты, освобождения, спасенные и... убитые... События, происшедшие 11-го сентября в США, заставили многих посмотреть на, казалось бы, привычные вещи другими глазами. Не вдаваясь в подробности трагедии, не занимаясь поиском виновных, заставляют задуматься: насколько некоторые процессы, происходящие помимо нашей воли, могут быть тенденциозны. Готов ли мир ко встрече со злом, именуемым международным терроризмом?

Более двух десятков лет отделяют нас от того времен, когда в "верхах" Советского Союза решено было создать совершенно новые отряды специального назначения - для проведения боевых операций и дезорганизации противника за пределами Родины. Тогда на всех причастных к этим делам документах, стоял гриф "совершенно секретно", а слово "особый" не произносилось, но всегда подразумевалось. "Особой" была зона Афганистана. О существовании спецназа, целях, задачах, местонахождении и тем более действиях отрядов не знали не только обыватели, но даже сотрудники других "комитетских" структур. Группа, состоящая всего из трех сотен человек, очень скоро превратилась в одно из мощнейших спецподразделений мира.

Так называемая "афганская база" - "Зенит", "Каскад", "Вымпел", "Гром" и "Альфа" - элитные подразделения, состоящие из отборных специалистов офицерского состава. Одна из самых известных операций в Афганистане - штурм дворца Амина, когда силами лишь сорока человек в стране был совершен переворот, окончившийся сменой власти.

Мало кто задумывался, - зачем. Все знали - это приказ. Если не они, то никто. И если не они, то их. Бойцы регулярной армии, юные, неопытные мальчишки, шли позади. "Пушечным мясом" стали самые лучшие и опытные - кадровые офицеры. Многим не повезло... Безопасность тех, кто находился во Дворце, обеспечивали 200 человек личной гвардии Амина и около восьмисот внешней охраны.

Предполагалось, что новый режим удастся установить довольно быстро и о роли советских спецподразделений вскоре позабудут. Но события стали развиваться совершенно по другому сценарию. Войска все дальше уходили вглубь страны, и многие уже тогда понимали, что война ведется не с горсткой исламских фундаменталистов-контрреволюционеров, а с обычным народом. Однако к тому времени мнение " военных спецов" уже не интересовало "спецов " политических. Решение вопроса путем кровопролития - для власти дело обычное.

В мирное советское время подобных спецподразделений в действительности вроде и не было. Не виртуальными оставались командир, начальник штаба и группа офицеров, которые занимались разработкой необходимой документации, подбором кадров, планированием и комплектованием технических средств.

Историю каждый предпочитает трактовать по-своему. Мы не собираемся искать в делах давно минувших лет чужие ошибки. Действительность такова, что сейчас впору подумать именно о ней. Некоторые спецподразделения, расформированные в начале девяностых, были вновь созданы, когда перед молодыми суверенными государствами бывшего СССР возникла угроза терроризма. Поменялись названия. Смысл остался прежним - делать все возможное, чтобы избежать опасности. И на своей территории, и извне. В стране в целом и в отношении любого ее гражданина. Сейчас в Украинской системе МВД действуют отряды специального назначения "Сокол", "Беркут", "Барс", "Ягуар", "Гепард" и другие, в СБУ - "Альфа". И даже в, казалось бы, мирное время они остаются более чем востребованными.

Исключать нельзя ничего. В том числе ситуации, когда однажды утром, к примеру, в Одессе, в одном из санаториев случится ЧП. И внезапно объявившийся террорист захватит заложника.

Именно так однажды утром и произошло. Администрация лечебно-оздоровительного комплекса "Орион" сообщила милиции: в одном из номеров гостиницы находится неизвестный и грозится взорвать заложницу. В обмен на жизнь и свободу девушки террорист требует 50 тысяч долларов и вертолет.

Применение оружия - в крайнем случае. Переговоры с террористом - самая ответственная и сложная часть операции. И не важно, кто этот человек - угроза транснационального уровня, маньяк-убийца или просто отчаявшийся должник. Есть заложник, и значит его жизнь нужно спасать любой ценой.

Операция готовилась под контролем руководителей одесской милиции. Велись переговоры, отрабатывались варианты развития событий. Волнение в голосе слышалось даже у видавших виды оперативников. С помощью специальных приборов они прослушивали разговоры террориста и жертвы. На двери номера было установлено взрывное устройство направленного действия. Использовали и техническую систему, которая могла предупредить гибель заложницы.

О штурме зданий, самолетов, автобусов и прочих объектов, которые так или иначе становятся временным пристанищем отдельных злоумышленников или целых террористических группировок, большинство людей знают понаслышке. Опыт столкновений с критическими ситуациями основан, как правило, на сюжетах фильмов-боевиков, где некий "рембо", смастерив из подручных средств оружие почти массового поражения, побеждает всех "плохих парней", освобождает любимую, а вместе с ней и страну. Что такое штурм реальный, знают единицы.

Светозвуковые гранаты и газовые спецсредства, подстраховки спецназовцев в альпинистском обмундировании. Снайперы на случай форс-мажорных обстоятельств, контролирующие ситуацию из соседнего здания. Операция заняла считанные секунды. "Террористом" оказался 48-ми летний одессит. На его совести (это выяснилось уже после) еще одно тяжкое преступление - убийство женщины, которой он задолжал крупную сумму. Девушка, освобождена, а "соколята", "беркутовцы" и спецы "альфы" свободно вздыхают и расходятся. Кто-кто, а они знают: все могло окончится совершенно иначе.

Другой одесский штурм. На этот раз - захват террористов в здании одной из районных государственных администраций. Заложники - оказавшийся на работе сам руководитель района, его секретарь и управленческие работники. Налетчики - пятеро вооруженных людей в масках. Звучит последняя команда - атаковать! С десяток бойцов мчатся к дверям. Из-за взрыва шумовых гранат в окнах не осталось практически ни одного целого стекла. Заложники живы и здоровы, террористы, захватившие здание, арестованы. Операция, с точки зрения военных, уникальная: мгновенная, дерзкая, хорошо спланированная.

Были и еще два эпизода. В одном случае спецназовцам пришлось штурмовать автобус, где находились террористы, в другом - пробраться в захваченный и полный заложников самолет. Все произошло почти молниеносно. Штурм шел сразу с нескольких сторон, причем к его началу нескольким "альфовцам" удалось пробраться в эпицентр событий - они встречали "своих" уже внутри самолета, будучи в одной компании с террористами.

Юлий Цезарь в свое время говорил: "Изучая причины смелости кельтов и отсутствия у них страха смерти, я считаю причиной этого их веру в то, что души не уничтожаются, а переходят после смерти из одного тела в другое. Благодаря этой убежденности снимается страх смерти, и народы становятся смелее". Вряд ли этими причинами руководствуются нынешние бойцы спецподразделений. Хотя и им не чужды вера в бессмертие души и в судьбу, от которой не скроешься. Отличие от простых смертных лишь в том, что воины знают об опасности, а все остальные только смутно подозревают о жестокости окружающего мира.

Нельзя окружать собственную жизнь ужасами. Но и беззаботность тоже не решение. А потому - "бегом марш!" - и полсотни крепких ребят в камуфляже принимаются наматывать круг за кругом по стадиону - сдавать очередной экзамен. Показанные ранее эпизоды - не реальные захваты. Всего лишь учения, которыми практически с утра до вечера наполняется жизнь бойцов спецподразделений. Лишних знаний не бывает - считают они. Опыт показывает - считают справедливо.

Терроризм и террорист - эти понятия появились еще в XVIII столетии. Правда, в то время смысл их был совсем иным. К примеру, якобинцы употребляли эти слова по отношению к себе - причем - с положительным оттенком. Уже после слово "террорист" стало носить оскорбительный смысл, превратившись в синоним слова "преступник". Еще позже, обрастая все большей метафористичностью, - обозначать некое правление ужаса. Спец-террор-идеология - отличительная черта нынешней эпохи. И смелость в борьбе с терроризмом - всего лишь начало дела. Хозяином конца чаще всего становится случай. Каким бы непредусмотренным этот случай ни был, он не должен позволить преступнику победить, а жертве погибнуть.

Большинство людей активно ищут возбуждающие впечатления. Эти ребята не знают слова "невозможно". Они не начинают действовать, пока все вместе и каждый по отдельности не обретут полной уверенности в собственных силах. До тех пор, пока не проработаны все детали операции, не определены все схемы взаимодействия ее участников, пока не учтены и не приняты во внимание все подробности, не взвешены все "за" и "против".

Летом этого года спецподразделению СБУ "Альфа" исполнилось 7 лет. Сегодня его полное название звучит так: Главное управление СБУ по борьбе с терроризмом и защите участников уголовного судопроизводства и сотрудников правоохранительных органов. И хотя аналогичные подразделения в системе органов безопасности существовали и ранее, сегодня вполне можно говорить - украинская "Альфа" родилась заново. Кстати, поначалу это было просто управление "А". Сами ребята шутили: "б" и "в" ни один бандит или террорист уже вспомнить не успеет...

В любом захвате, на который они выезжают, спонтанность и расчет на "авось" исключаются. Все детали задержаний отрабатываются на схеме и на местности. Неучтенных мелочей быть не может. Причастность к "Альфе" означает еще и особое внутреннее состояние. В этом - уверенность в своих силах, и корпоративная гордость мужского элитарного братства. И порой - нарочитая эффектность, с которой они "кладут" бандитов на асфальт.

Синдром - таким емким и в тоже время конкретным с точки зрения медицины определением принято характеризовать психологическое состояние воевавших в спецподразделениях в то самое "особое" время и в тех самых "особых" зонах. И что бы не говорили люди в форме, синдром - в той или иной степени - все же существует. Война меняет мироощущение иногда до неузнаваемости. И мало кто, возвращаясь из "горячих точек" в привычный быт, остается прежним.

Бывает, для того, чтобы жить, надо иметь больше мужества, чем для того, чтобы умереть... Бывает, афганский или чеченский синдром тяжелыми, близкими к патологии отпечатками, ложится на всю оставшуюся жизнь. Специалисты говорят - это непрофессионально. Война - это работа. Спецназ - смысл жизни. И готовится к этому нужно с детства. У большинства "спецов" страсть к погонам - генетическая.

Сергей Шарохин, ветеран спецназа: "Мои предки - это конкретные офицеры, это 1913-й год, Одесса. Венчаются царский офицер Шарохин и сестра милосердия - ну, как обычно - Любовь Афанасьевна Малахова. И вот с этого все началось - заложены какие-то корни".

Он верит в судьбу и отнюдь не лишен чувства страха.

Сергей Шарохин, ветеран спецназа: "Я помню мы уходили на боевую службу и проходили мимо Екатерининского острова, выходили уже на границу Норвегии и услышали скрежет по борту. Все обалдели, оглянулись, и увидели - всплыла рогатка времен войны. От корабля бы ничего не осталось, это сто процентов. И вот в тот момент я просто подумал: а вдруг я не успею позвонить домой?"

Миг опасности всегда кажется длинною в жизнь. На самом деле он длится доли секунды.

Сергей Шарохин, ветеран спецназа: "Героизм - о нем и не думаешь. Я знаю много ребят, я сталкивался, причем конкретно которые вели боевые действия - никто не думал о героизме".

Думали о потерях. И о том, что без риска и смелости многого не добьешься. И неудачи при этом неизбежны.

Сергей Шарохин, ветеран спецназа: "Это боль, причем... это нужно видеть просто".

Друзья, единомышленники и учителя. Люди, которые поймут и помогут в любой ситуации. Важнее денег и других стимулов - боевое братство. Самое сложное - периоды так называемой реабилитации, периоды покоя. В это время рядом должен быть такой же, как ты, человек. Из такого состояния помогает выйти отношение окружающих, но, как признаются сами бывшие спецы, больше всего может поддержать тот, кто то же самое уже прошел

"В Балашиху, как всегда, придет рассвет. Полковник Старинов промолвит "С вами Бог". Война - злодейка, у нее любимцев нет. Средь фаворитов только неподвластный рок..."

Спецназовцы... Их есть за что уважать. Они не только стреляют и взрывают, десантируются в тылу врага, ломают челюсти и позвоночники в рукопашном бою и улыбаются сквозь слезы. Они любят жизнь и могут, смеясь, смотреть смерти в лицо. Это - профессионалы, знакомые с боевыми ситуациями не по фильмам и книжкам. Их повседневная работа - побеждать.