Арсений Яценюк: Результат "Фронта змін" на местных выборах я не переоцениваю и считаю приемлемым [ Редагувати ]

- Как Вы оцениваете местные выборы в Украине?

- Хотел бы напомнить, что местная избирательная кампания была перенесена провластной Партией регионов. И в этом голосовании принимали участие все, в том числе и БЮТ. Все началось с большого нарушения законодательства, а именно с того, что выборы не прошли 30 мая, как это предусматривалось Конституцией и законом. Мотивация понятна, поскольку партия власти формировала для себя так называемую властную вертикаль, которая через админресурс должна была обеспечить преимущественное присутствие партии на местах. Так и случилось.

Потом был принят в первой редакции уникальный закон, который исключил политическую партию "Фронт змин" вообще из избирательного процесса. После результатов выборов мне понятно, почему они с нами воевали, поскольку они позволили по старому закону, который был принят 10 июля текущего года, только 18 организациям принимать участие в местной кампании. По новому закону 697 ячеек "Фронта змин" приняли участие в выборах и получили представительство в радах.

Но сначала была длинная борьба для того, чтобы нам вернуться в избирательный процесс, и был сделан шаг назад по отмене дискриминационной нормы по молодым партиям. Нас допустили к выборам, но уже другие нормы обновленного закона работали на результат только одной партии. Кто несет ответственность за этот закон? Как парламентское большинство, так и президент, поскольку он должен был заветировать его. Мы включились очень поздно в выборы, поскольку воевали за право избираться тогда, когда избирательная кампания уже фактически началась. Кампания была довольно сложной для партии - ограниченный медийный, финансовый ресурс, постоянное давление на мажоритарных кандидатов в депутаты, то есть мы ощутили все прелести оппозиционной деятельности.

День выборов на удивление прошел спокойно, я был, честно говоря, удивлен. Наши наблюдатели зафиксировали более 500 нарушений, но после выявления они пресекались, в том числе и правоохранительными органами.

Но после дня выборов началась очень темная ночь выборов, которая длилась почти 4 суток, и теперь мне уже понятно, что не так важно переждать день выборов, сколько важно выстоять ночь выборов.

Как я и прогнозировал, комиссии брали измором. Ведь день, два, три люди, которые не выходят из помещения комиссии, просто измучиваются. В этот момент и начинают меняться цифры в протоколах.

У нас есть не единичные факты. Вот сейчас мы оспариваем Луганск и Донецк, где у нас по экзит-поллу проходной процент. Возникает ситуация, когда по данным протоколов с мокрыми печатями - одна цифра, а по данным уже территориальной избирательной комиссии – другая цифра.

- Результат Вашей политсилы был ожидаемым?

- Вы знаете, я к этому отношусь намного спокойнее, чем мои политические конкуренты и политические партнеры. Мне кажется, у них намного больше эмоций, чем у меня.

У меня по этому поводу нет никаких эмоций. Мы взяли результат президентской кампании. На том же уровне. Единственное, что нам удалось, – это сравнять рейтинг лидера и рейтинг партии.

Но поводов для победных реляций у меня нет. Если бы мы взяли, условно говоря, 15%, - это был бы повод для временного восторга. Но в тех условиях, в которых мы работали, результат приемлем, я его не переоцениваю.

- Какие недостатки уже для себя определили после этой избирательной кампании?

- Вы знаете, основное, чем ценится партия, – это люди. И большинство партий не имеют этой ценности. Это люди, которые способны донести идею, убедить, выбороть мажоритарный округ. И поэтому я каждого кандидата, который шел у нас по списку, фактически заставил идти по мажоритарным округам, чтобы убедиться, кто чего стоит. И очень интересные были вещи. Например, один из руководителей областной организации получил по мажоритарному округу аж 1% поддержки. Судьба этого руководителя понятна.

По мажоритарке у нас в основном все вторые, кто-то третий, кто-то второй. По мэрам у нас очень интересная история. Мы ж начали кампанию по выборам мэра только за месяц до самих выборов. При этом 12 наших кандидатов победили на выборах мера. А по Днепропетровску, Луганску, Ивано-Франковску, Житомиру – у нас второй, третий результат. В Донецке - и то четвертый результат. Это было серьезное испытание, политическая тренировка для членов партии, чтобы они поняли, что такое реальная избирательная кампания, прямое общение с избирателями, настоящая агитация.

Поэтому основной вывод – это люди. Конечно же, у партии власти намного больше возможностей и шансов заполучить качественных людей. Но у нас больше половины партии – это умные, интеллигентные и сильные люди. И это то, чем я могу гордиться, – мне тяжело сказать, у кого в Украине есть такой состав партии. Страна просто стерильна в части реального человеческого ресурса, тех людей, которые способны управлять.

- С кем будете формировать большинство на местах? Уже приняли решение?

- Мы вчера приняли сложное решение, но, как по мне, правильное. Начну, конечно же, с Партии регионов. Как может эта партия объединяться с политсилой, которая в оппозиции к действующей власти, а действующая власть представлена в первую очередь Партией регионов.

Никакого большинства с Партией регионов быть не может. И моя позиция чрезвычайно жесткая: кто будет объединяться с Партией регионов – получит очень жесткую реакцию со стороны руководства партии. Ведь люди голосуют в первую очередь за политическую позицию.

Вчера (в понедельник, 8 ноября) был политсовет партии, и мы приняли решение – мы не будем формировать большинство ни с одной политической силой.

Правда, я четко декларирую о том, что двери политической партии "Фронт змін" открыты для всех. У нас не закрытое акционерное общество, у нас партия, которая нуждается в сильных людях, у нас партия, которая не боится сильных людей, и я как лидер этой партии, также не боюсь сильных людей, они, наоборот, очень нужны.

- То есть вы везде будете в оппозиции?

- Мы просто не будем ни к кому присоединяться. Как можно быть в оппозиции везде? Там, где власть будет иметь большинство от Партии регионов, там мы будем в оппозиции. Там, где у нас будет ситуация, когда другие политсилы будут количественно преобладать, мы их поздравим с этим, но мы не будем формировать с ними большинство, ни с одной из политсил. Мы будем совместно голосовать за необходимые местным громадам решения, более того, многие решения мы будем инициировать, и если наши предложения будут поддержаны, то совместные голосования будут. Но в большинство мы не пойдем.

А там, где мы доминируем, мы открыты к сотрудничеству. Еще раз повторю – партбилетов хватит на всех, если люди разделяют наши ценности.

- И все-таки, какова аргументация такого решения?

- Есть существенные идеологические несовместимости. С регионами понятно. А вот по поводу других политсил – для меня радикализм и раскол страны неприемлем, просто неприемлем. "Фронт змiн" является украинской патриотической партией, мы – партия украинских патриотов, которая в своем сердце имеет место и для русскоязычного населения, которая будет бороться за Восток и Крым, поскольку это все Украина, и которая не отдаст во власть Партии регионов часть государства, несмотря на то, что Партия регионов сейчас фактически монополизировала часть страны. Поэтому у нас идеология объединения, "державотворення»", дословно на русский и не переведешь... В рамках нашей идеологии я пока не вижу политических партнеров. Мы, кстати, единственная партия, которая получила равный уровень поддержки по всей территории страны. Если другие партии поменяют свои политические взгляды и публично это задекларируют, мы готовы к сотрудничеству.

- Какие первоочередные задачи Вы поставили своим однопартийцам на местах?

- Избирательная кампания – это входной билет, и самое сложное начинается тогда, когда ты открыл дверь и зашел внутрь. Для партии важно иметь первое – политическую позицию - и второе – реальное действие. Только тогда можно приумножать результат. По политической позиции у нас все очень четко: мы в оппозиции к действующей власти, и я объясню почему. У них нет ответа на самый важный вопрос. Они шли к власти не 10, а 20 лет. Ведь это Партии регионов 10 лет, а тем людям, которые представляют Партию регионов, – они шли с момента провозглашения независимости. То есть за 20 лет они пришли к абсолютной власти. Сегодня персонально у Януковича и у Партии регионов абсолютная власть в стране. Придя к власти, у них нет ответа на самый главный вопрос: зачем? Я не услышал это ни от президента, ни от премьера, ни от одного члена правительства.

Где план реформ, где хоть одно действие по реформам? Ведь Налоговый кодекс и пенсионная реформа – это лишь требования МВФ для получения кредита.

Они сейчас обеспокоены только одним: как удержать власть после 2015 года, как зацементировать ее и как фактически превратить Украину в вотчину Партии регионов. Меня меньше всего беспокоят они, меня интересует, чем это все обернется для страны.

Я в оппозиции к отсутствию политической воли реально преодолеть коррупцию в стране, провести медицинскую реформу, изменения в сфере образования. Я в оппозиции к тому, что страна не знает, куда она идет. Она ногами идет в Брюссель, а руками и головой остается в Москве. А не пробовали, чтоб и ноги, и голова были в Киеве? Я в оппозиции к тому, что в стране фактически создана и политическая, и экономическая монополия. Почему сюда не идет иностранный инвестор? - Потому что сюда провластная партия никого не пускает. Они контролируют все финансово-экономические потоки, и им не нужен инвестор.

Я в оппозиции к тому, что вся наша вертикаль направлена на получение власти, а не на действие по отношению к людям. Я в оппозиции к тому, что Конституция переписывается под ситуацию. Я в оппозиции к тому, что они продолжают выезжать на языковом вопросе. Им нечего предложить, поэтому они предлагают русский язык как второй государственный.

- Кстати, какова Ваша позиция в этом вопросе?

- Я категорически противник второго государственного языка. Я еще не видел ни одного человека, которого преследуют за то, что он разговаривает на русском языке.

У меня в семье жена разговаривает на русском языке, она киевлянка, дети разговаривают на трех языках. Так сложилось. Но бытовой и общенациональный уровень – есть большая разница. Если они предлагают ввести второй государственный язык, я тогда предлагаю ввести второй флаг, герб и часть правительства отдать другой стране. И не нужно мне приводить примеры других стран – там совершенно другие исторические обстоятельства, начиная от Швейцарии и заканчивая Канадой.

С другой стороны, я не воспринимаю радикализм. Это мало чем отличается от коммунистов и регионалов. Сегодня есть запрос на радикализм – это правда, и сегодня в этих условиях тяжело выжить, политически доказать свою целесообразность, ведь люди принимают линейное решение. А линейное решение - самое простое, это радикальное решение.

Но я думаю о завтрашнем дне. Поэтому, возможно, сегодня мы не получили преимущественное большинство в облсоветах, но завтра мы получим преимущественное большинство в парламенте.

Поэтому я вчера поставил несколько задач на местах. В первую очередь – это отзыв делегированных полномочий, тех, которые облсоветы самостоятельно и при непонятных обстоятельствах передали облгосадминистрациям. Есть статья 44 закона о местном самоуправлении, которая говорит о том, что все полномочия облсоветов по управлению территорией принадлежат исключительно облсоветам. И эти облсоветы самостоятельно начали принимать решения по поводу делегирования полномочий во всем, начиная от принятия бюджета и заканчивая разработкой социально-экономической программы, главе облгосадминистрации. Возникает вопрос: зачем выбирали депутатов? То есть, первая задача – это отмена делегированных полномочий и создание исполнительных комитетов при облсоветах.

Во-вторых, наш план изменений. Я проехал всю Украину и убедился, что проблемы у всех одинаковые. В каждом облсовете "Фронт змін" предложит свой пакет изменений: первоочередные шаги в медицине, первоочередные шаги в школьном и дошкольном образовании, наш план борьбы с коррупцией, наш план по созданию рабочих мест. Это четыре базовых вещи, с которыми мы будем идти на протяжении ближайших 5 лет в облсоветах.

Внутри партии у нас создана "школа власти", где все это готовится. Пока мы не готовы выдать этот план целиком, но уже есть отдельные блоки.

И пятый пункт - я хотел бы, чтобы наши фракции в облсоветах занялись простыми вещами: за 5 лет сделать парк, детский развлекательный центр, спортивный комплекс. То есть я хочу, чтобы люди чувствовали, что с тех депутатов, которых они выбрали, есть толк. Действие – это самое важное.

- Готовитесь ли Вы уже к парламентским выборам и, на Ваш взгляд, когда они должны пройти?

- Я вижу два варианта проведения парламентских выборов. Первый вариант конституционный – парламентские выборы должны пройти 27 марта 2011 года, а второй – неконституционный, который исповедуют сегодня все люди, которые носят депутатские значки, поскольку их депутатами я назвать не могу, и которые понимают, что в следующий парламент не попадут.

В понедельник, кстати, мне понравилось откровение Литвина (председателя Верховной Рады Владимира Литвина), который сказал, что 99,9% депутатов не проголосуют за изменения в Конституцию, поскольку они все знают, что не попадут в следующий парламент. Он же по Фрейду о себе говорит. То есть парадокс в том, что, оказывается, можно нарушать Конституцию потому, что люди на следующих выборах за тебя просто не проголосуют, поэтому нужно тебе продолжить срок полномочий.

Посмотрим, что решит КС, но у меня другой позиции, чем выполнять действующую Конституцию, а именно проводить выборы 27 марта, нет. Если КС примет еще одно неконституционное решение по поводу пролонгации срока полномочий этого парламента, тогда будем добавлять в копилку неконституционных и недемократических решений Украины еще одно решение КС. Тогда пойдем на выборы в 2012 году. Я готов к любому сценарию.

- На Ваш взгляд, к чему приведет потепление украино-российских отношений, которое наблюдается после прихода к власти команды Януковича?

- К конфликту. Я никакого потепления, кроме частых визитов, не увидел. Можно хоть каждый день общаться с нашими российскими партнерами, но я живу языком цифр. Если Украина и дальше покупает газ на 50 долларов дороже, чем Германия, то о чем можно говорить. Я тоже готов иметь теплые отношения с Россией, если она будет на 50% больше платить Украине за транзит газа, чем платит, к примеру, Словакии или кому-то другому. Я не вижу потепления, я вижу иллюзию, попытки политически использовать якобы братские партнерские отношения, но за этим ничто не стоит.

Конфликт обязательно будет. Почему? Потому что Россия – это страна, которая и далее живет великодержавной идеей. И я ее за это уважаю и хотел бы, чтобы и Украина также высоко ставила свои государственные интересы.

Великодержавная идея предусматривает только одно – любая большая страна всегда интенсивно работает со своими соседями, пытается доминировать на всех соседних территориях – это классический пример великого государства. И такое доминирование сегодня будет не в политической плоскости. Политическое доминирование сегодня заменено на информационное, языковое, культурное, духовно-религиозное присутствие и доминирующее присутствие в сфере безопасности. Ведь то, что Украина приняла закон, который предусматривает внеблоковый статус, – это победа российского внешнеполитического ведомства, и тут сомнений нет. Я могу поаплодировать нашим российским партнерам – они просто остановили расширение НАТО. Только я не понимаю, зачем это Украине. Я не говорю, что Украина должна вступать в НАТО, я говорю, что нельзя открывать все свои карты.

А далее мы переходим к экономическому присутствию и доминированию. Внутриукраинский конфликт уже возник по всем этим вещам, которые я упомянул. Хотя фактически за ним стоят, в том числе, и российские интересы, это очевидно.

Вы посмотрите, Россия без сомнения, будет идти путем экономической экспансии, ведь у нее много денег, у нас их нет. У нас все деньги, которые сегодня есть, – это внешние кредиты международных институций, а также российских партнеров. Россия имеет ресурс, и она, естественно, будет заниматься экспансией на всех соседних территориях, в первую очередь в Украине. И когда акционеры Партии регионов и власти это почувствуют, а они уже это почувствовали, они начнут себя защищать.

И тут уже бизнес-конфликт между партнерами выплеснется обязательно в межгосударственный конфликт интересов. В скрытой или явной форме он будет – увидим. Но то, что все эти реляции о братских, дружественных отношениях закончатся, – у меня нет ни одного сомнения. Россия будет обниматься до того момента, пока она не получит все. Если она что-то не получит, она сделает все, чтобы это заполучить. Был бы я российским императором – я бы делал то же самое. То есть поведение России мне абсолютно понятно, мне непонятно поведение Украины и ее руководства.

- Какова Ваша оценка идеи создания совместного предприятия "Газпрома" и "Нафтогаз Украины"?

- Я уже высказывался за то, что нужно создавать трехстороннее предприятие ЕС – РФ - Украина, которое бы предусматривало возможность доступа к российским ресурсам, транзит Украиной и позицию конечного потребителя в ЕС. Если это трехсторонний консорциум, то я готов об этом говорить. Но при этом речь не может идти о том, что целью этого совместного предприятия станет доступ к управлению украинской трубой. Должен быть консорциум по добыче, поставкам и продаже газа. У нас своя часть как в добыче, так и в продаже, у россиян - в транзите и продаже, европейцев – в добыче и транзите. Тогда я это понимаю. А посторонние помощники для управления собственной "трубой" нам не нужны.

- Как Вы оцените нынешнее положение дел в сотрудничестве Украины с ЕС?

- Очень грустно, поскольку нужно откровенно сказать о том, что идея членства Украины в ЕС пока еще продолжает звучать в декларациях власти, но в реальных и эффективных действиях фактически перестала жить. Ведь в первую очередь евроинтеграция - это наличие в Украине ценностей и стандартов, которые сегодня есть в ЕС. Достижение этих ценностей и стандартов и является европейской интеграцией. Мы должны стать одинаковыми; если мы становимся одинаковыми, тогда мы легко вливаемся, если мы противоположные тела - мы не можем слиться. Мы сегодня противоположные тела, к сожалению, практически во всем. Начиная от понимания стандартов демократии, заканчивая пониманием стандартов бизнеса и их выполнения. Мы совершенно разные, и в этом случае противоположности точно не соединяются.

Если говорить о дискуссиях о том, что невероятным прорывом будет безвизовый режим – то, во-первых, я не верю, что Украина получит такой режим в ближайшем будущем.

- То есть до 2012 года безвизовый режим с ЕС нереален?

- Я не верю в это. Безвизовый режим – наша цель, но сегодня меня больше беспокоит, чтобы посольства быстро и бесплатно выдавали визы. Если меня спросят, что вам более важно – европейские технологии, стандарты, образование средства, инвестиции или безвизовый режим, то я вам скажу – первое.

То соглашение об упрощенном визовом режиме, которое мной подписывалось, должно всесторонне выполняться. Ликвидируйте очереди, уберите оплату за визы, отмените необходимость предоставления непонятных документов – за это нужно бороться. Чтобы украинцы получали визы без унижений – это возможно сделать уже сейчас. Выдавайте годовые, а не одноразовые визы.

И не нужно нагнетать этот вопрос. То, что нам сегодня необходимо, – это финансовые и интеллектуальные ресурсы для реальных реформ в стране, это для меня намного важнее.

Что касается ближайшего саммита Украина - ЕС, то подписание Плана действий о подготовке к введению безвизового режима несомненно важно, но не отменяет ежедневной рутинной работы по приближению Украины к европейским стандартам.

- А как же зона свободной торговли (ЗСТ)?

- Вот этот вопрос меня беспокоит. Только это не должна быть улица с односторонним движением. И тут я призываю наших европейских партнеров быть справедливыми и понимать то, что Украина нуждается в реальной помощи, поскольку нам нужно стать на ноги. Мы не просим денег, мы просим доступа к рынку, мы сами эти деньги заработаем. Мы хотим справедливых условий: у вас есть доступ к нашему рынку, мы хотим доступа к вашему рынку. Мы четко понимаем, какие стандарты и качество нужны, и будем над этим работать. Для этого нам также нужны ваши инвестиции, мы хотим быть конкурентными и сбывать нашу продукцию. Если вы нам не открываете рынок, вы сами нас толкаете в российские объятия.

- На Ваш взгляд, насколько мы сейчас близки к ЗСТ с ЕС?

- То, что я вижу сейчас, то в принципе, мы близки к соглашению в том случае, если Украина сдаст все позиции.

Не должно быть повторения истории с Всемирной торговой организацией (ВТО). Я очень хорошо помню, когда стал министром экономики и увидел, что за 12 лет подписывалось Украиной. Мне приходилось летать в Вашингтон и фактически переписывать те договоренности, которые были подписаны ранее. Ведь каждый министр приходил только с одной позицией – чтобы при нем Украина вступила в ВТО. Представляете, что они за 12 лет наподписывали. ЗСТ – это серьезная борьба.

Для Украины нужна, во-первых, ЗСТ с ЕС, во-вторых, я не пойму, почему украинская власть сегодня молчит и не начинает переговоры с российскими партнерами о ЗСТ с РФ. То есть документ у нас есть, а реальной ЗСТ без изъятий и исключений нет. Поэтому то, чем мы должны сейчас реально заниматься, – это создание ЗСТ без ограничений и на равноправной основе.