Диктаторы или люди? [ Редагувати ]

Изменятся ли наши взгляды на мир, если нам станут известны положительные черты политических фигур подобных Гитлеру, Сталину или Бен Ладену?

Каждый, вероятно, согласится с тем, что Гитлер, Сталин и Мао были одними из величайших чудовищ в истории человечества, а также с тем, что Усама бен Ладен является заклятым врагом исламо-фашистского толка всего того, что для всех нас дорого. Все эти люди - столь одиозные злодеи, что их имена стали нарицательными для обозначения понятия вселенского зла. Их имена на каждом углу склоняются политиками и служат в качестве исходного материала в праздных светских разговорах на тему: "Кто погубил больше человеческих жизней?".

Но весьма странным образом, на земле находится немало людей, не желающих узнать о жизни этих деятелей побольше. Хотя историкам, само собой, всегда интересно попытаться объяснить причины их возвышения, прихода к власти, фанатизма и стремления любой ценой сохранить свою власть. Многие читатели и критики продолжают настаивать на том, что эти дьявольские отродья должны изображаться исключительно как бесчеловечные создания, в окарикатуренном виде, словом, настоящими монстрами, а не как порочные, но прагматичные политики, как дегенеративные, но совершающие осмысленные и незаурядные поступки, личности.

С каждым появлением новой книги о Гитлере - к примеру, последнего бестселлера, повествующего о приходе диктатора к власти - раздаются гневные голоса, обвиняющие автора в том, что он чересчур "очеловечил" главного героя книги. Школьные друзья Бен Ладена вспоминают в интервью, которое можно было недавно увидеть в документальном фильме BBC, что это был обаятельный, элегантный и умный юноша. Это шокировало многих телезрителей, не желавших видеть и слышать подобное.

До сего дня Сталин оставался наиболее таинственной фигурой среди этих легендарных личностей. Однако из недавно рассекреченных архивов на нас смотрит человек с гораздо более человеческими, чем изображались ранее, чертами. Конечно, эти архивы изобличают его как порочного, безнравственного, склонного к роскоши человека-садиста, правившего в насквозь лицемерном мире, где убийство людей, было поставлено на поток, - совершалось, как по разнарядке, так и в порядке личной мести, - т.е. наличествуют все признаки перекоса сознания в сторону ставки на насилие.

Но, читая архивы, сталкиваешься со Сталиным, наделенным привлекательными человеческими чертами - он боготворил женщину (никогда не расставался с женским полом, даже когда жил без копейки денег в ссылке), был интеллектуалом (любил Гете, Бальзака, Гюго, читал "Последнего из Могикан" Ф. Купера), тепло относился к соратникам (сам лично подобрал дом для Л. Берии, и укладывал его детей в постель ночью спать), прекрасно пел, любил дочь, по ночам проверял ее домашние задания:

В рецензии на мою новую работу - биографию Сталина - в "New Yorker" можно найти строки, где с тревогой отмечается, что мы слишком увлекаемся внутренним миром злодеев и убийц - от Гитлера, Красного царя и до Бен Ладена: "Любая биография тирана содержит в себе риск придания гуманных черт объекту биографии, что ведет к оттеснению совершенных им преступлений на второй план".

Другими словам, должны ли мы знать и интересоваться тем, хорошим ли был отцом Бен Ладен, какие любовные письма писал Сталин и как танцевал Мао?

Должны и вот почему. На протяжении многих лет в народном сознании бытовало понятие, что фашистский, советский и маоистский преступные режимы были делом рук одного лидера-безумца. Однако перед историками, занимающимися изучением авторитарных режимов, стоит двоякая задача: довести до читателя информацию о том, как и почему эти люди правили и совершали преступления, донести до него предупреждение из прошлого. Если мы ограничиваемся однобоким изображением Гитлера и Бен Ладена и соглашаемся видеть в них охваченных бесовской силой социопатов, здесь нет предупреждающего посыла из прошлого. Мы ничего не узнаем об этих личностях, их окружении и о том, как могли все эти ужасы происходить.

Исследование личности Сталина является ключевым в правильном понимании сути возглавляемого им режима. В результате оказывается, что личностный подход к данной проблеме, позволяет правильно понять и верно оценить такое понятие, как ленинизм-сталинизм. Новые архивы позволяют понять, что хотя руководство страной состояло из фанатичных марксистов и практикующих убийц, власть всегда носила исключительно личный характер, и покоилась на принципах покровительства.

Ранее бытовавший образ Сталина неверен и абсурден. В самом деле: если он был безжалостным психопатом, он бы никогда не смог подняться на самую вершину власти, не говоря уже о том, чтобы столь долгое время на ней удерживаться. Да, он был гротескной фигурой, что не исключало сложности, сотканной из целого клубка противоречий. Бесовщина этого человека как раз-то и заключена в мелких деталях.

Конечно, читатели и литературные критики с трудом могут принять то, что Сталин-папа был нежным отцом для своей дочери Светланы, оставаясь жестоким диктатором - руководителем Большого Террора. Но факт остается фактом. Ведь большинство убийц-большевиков имело нормальные семьи - скажем, В. Молотов и помешанный на сексе садист и насильник женщин Л. Берия. Как такое возможно, спросите вы?

Все дело в том, что они были фанатичными приверженцами учения, которое для построения лучшего мира, предполагало совершение массовых убийств. Главный интерес их жизни лежал в сфере политики. Все - включая семью и друзей - было подчинено и отравлено политикой.

Было бы неуважением по отношению к читателю опустить личные детали этих монстров от политики, на том основании, что он не сможет самостоятельно разобраться, когда история становится расхожим клише, или даже хуже - пропагандой. Большинство читателей вполне в состоянии самостоятельно сделать для себя подобные выводы. Спору нет, в подобных трудах должен быть точно выверен их педагогически-воспитательный эффект - книга, в которой детально рассказывается о том, как рисовал Гитлер или писал стихи Сталин и при этом полностью игнорируются чудовищные акты насилия, совершаемые под их началом, не может претендовать на историческую точность. Но мы должны показать читателю полную, а не урезанную, картину жизни этих людей.

Более того, чем ближе мы подходим к личности Сталина - человека, отца, любовника - тем в более отвратительном виде он предстает перед нами. Не стремясь к приданию гуманных черт монстру, с помощью детального портрета личности можно, как было замечено в "New Yorker", более точно описать его жестокие черты.

Характер героя служит не только для того, чтобы завладеть вниманием читателей. Характер имеет важное значение, поскольку важна ответственность: Германия смогла искупить свои грехи, потому что столкнулась с правдой и секретом обаяния Гитлера - популизмом и преступным насилием. А вот сталинизм продолжает, как тень, маячить над Россией: там не видят правды, нет там и покаяния.

Мастер политического портрета исторических личностей Плутарх объяснял в "Жизни Никия", что "деталь" никогда не может быть "ненужной", потому что в ней заключена исходная правда: "помогающая правильной оценке характера и темперамента" личности. Конечно, неудобные факты о проявлениях человечности на лично-бытовом уровне таких фигур как И. Сталин или У. бен Ладен, шокируют общественность. На то они и факты.

Саймон Сибаг Монтефиоре - автор работы "Сталин: суд красного царя", вышедшей в США в прошлом месяце, и недавно удостоенная Британской книжной премии в номинации "Лучшая историческая книга года".