Тяжело в селе без радио [ Редагувати ]
Тяжело в селе без радио
Сельские жители жалуются, что теряют последнюю возможность получать информацию. Во многих селах умолкло проводниковое радио. Именно оно стало самым доступным средством массовой информации для крестьян. Потому что газеты дорогие, их выписывают мало, а телевизор смотреть просто некогда.
Играет гимн. Утро в стране начинается одинаково. Если проснулся "брехунець", значит пора вставать и хозяевам. Это почти рефлекс. Когда радио замолкает, селяне волнуются. Особенно одинокие старики. Без него жизнь скучна.
Местный житель: "Кажу, чого ти оце менi нiчого не кажеш? Чого? Мовчить... Погано без радiо жить? Погано. Я собi топлю i слухаю, шо воно там розказує. А телевiзор - коли я його буду включать?"
Телевизор селянам смотреть особо некогда. Да и непристойностей там много показывают. А рядом внуки, дети. Поэтому радиомонтеров ждут с нетерпением. Косунь-Шевченковские впятером обслуживают 32 села. Их знают почти все местные собаки. Михаил Фонарев в день проходит километров 20. Плюс подъём и спуск на опоры. Так и проводит - полдня на земле, полдня - на столбе. Ремонта хватает. Во время гроз часто горят ограничители. А еще многие умельцы сами любят подключаться. Да так мастерски, что несколько улиц сидят без любимого радио и пользуются системой ОБС - одна бабка сказала. Бывает, что сами монтеры режут провода. Но это только злостным неплательщикам.
Михаил Фонарев, электромонтер Корсунь-Шевченковской ЦЕС номер 4: "50 коп. в місяць, а долги ростуть люди по два три года не платять".
Услуги радиовещания прибыли связистам не приносят. Одну головную боль. Но отказываться от него не собираются. Говорят, людей жалко.
Николай Тараненко, заместитель начальника Корсунь-Шевченковской ЦЕС номер 4: "На селi, для незаможньої частини це основний доступ до iнформацiї. Люди знають, що в свiтi робиться".
Пока старенькое оборудование радиоузла удается поддерживать в рабочем состоянии. Насколько позволяют средства, ремонтируются линии. Так что радио еще попоет. Хотя, почти для 8 миллионов домов оно отпело и, похоже, навсегда.
