Майдан подарил надежду и любовь героям баррикад [ Редагувати ]

На Майдане остро проявлялось многое - и героизм, и боль, и, конечно, любовь. Казалось бы, когда вокруг все в огне, гибнут люди. Не до сантиментов. Но за время Майдана многие нашли не просто единомышленников, а и свои вторые половинки.

Одну из таких историй, главные герои которой Александр и Александра, участники студенческого Майдана, мы вам сейчас расскажем.

Это было, как два параллельных мира. Один - это был страх, боль, непонятность. Но вера и надежда, через призму которых рождалось то самое настоящее чувство, которое мы пронесли до сих пор.

Здесь стояла наша палатка. И наверняка, где-то год назад, в такое же время Саша стоял на дежурстве на Грушевского, а я делала горячие чаи, заматывали современными защитными штуками ребят, которые были на Грушевского - это были обычные куски труб, используемых или для вентиляции, или для канализации или просто пластиковые бутылки, которые мы обматывали скотчем.

Мы были долгое время в одной палатке, но вы должны понять, что мы видели друг друга вот так вот, полностью в капюшоне и это было такое лицо. То есть мы помнили глаза и больше ничего не помнили.

Начинался штурм Майдана, мама мне звонит, а я понимаю, что я не могу ответить на звонок, потому что это уже звонок десятый. И в то же самое время, если я скажу, мама, я на Майдане, это будет стоить ее многих тысяч нервных клеток. И для родителей это было очень морально тяжело.

Перед наступлением в Мариинке Артем тогда еще позвонил и он был настолько спокоен, даже не думала, что что-то может случиться. А через минут 15 его телефон уже не отвечал. Он был нашим близким другом, с нашей сотни. Это была такая наша первая смерть на Майдане. Первая близкая потеря. И именно на его похоронах появились мы с Сашей. Такое впечатление, что Артем мало сделал хороших дел при жизни и еще одно хорошее дело решил сделать после смерти.

Как заметили друг друга. Это было гораздо проще. Все эмоции были наружу и мы стали что-то больше, чем просто люди с одной сотни. Как-то так. Наверное, смерть и любовь - это все равно эмоционально сильные ощущения. И когда случается что-то очень плохое, оно должно перевесить то очень хорошее, чтобы был такой, знаешь, баланс во вселенной. Наверное, так должно было быть.

Именно здесь в доме архитектора во время революции размещался штаб 14-15 сотни. И именно с этим местом у нас связаны самые романтические воспоминания. Здесь мы на длинных ночных дежурствах целуются, здесь я впервые признался в любви своей Саши.

Я отсюда Андрюху везла в госпиталь, который отравился газом. У него был этот припадок. И рассказывала его жене в слезах, что он жив и все хорошо.

Уже подъехало несколько автомобилей якобы с Титушками, мы не знали, уже хотели нас идти якобы штурмом. Я стою на баррикаде налегке. В принципе, можно сказать, голый. С аптечкой. Она в панике за меня испугалась. И бегала по всему Майдану, нашла мне каску, нашла бронежилет. И принесла мне уже сюда, на передовую, на баррикаду. И на ходу меня одевала. Она лучшая у меня!

То, что было между нами, и то, что было снаружи, оно было абсолютно разное, опять же, с одинаковой эмоциональной силой. Насколько снаружи было плохо, больно и страшно, настолько в середине было по-настоящему, правильно и верно. И именно этот диссонанс дал нам возможность быть такими, какими мы сейчас.

Мы благодарны Майдана за ту любовь, за то подлинность, которая сейчас есть. Не было бы Майдана, наверное, не было бы и нас.