Подольский: ГПУ интересует мнение международного сообщества, но не права потерпевшего [ Редагувати ]

Журналиста, аналитика Алексея Подольского называют первой жертвой Пукача, а его избиение в 2000 году - репетицией дела Гонгадзе. Он тогда работал в фонде "Украинская перспектива", известного своей антикучминской деятельностью. Напомним, что в июне 2000 году трое милиционеров, включая Пукача, вывезли Алексея Подольского за сто километров от Киева, душили ремнем, били и наконец отпустили. После 2005 года милиционеров, кроме Пукача, которые применявших силу к Подольскому, нашли и дали разные сроки заключения. Господин Подольский ответил на вопросы УНИАН.

- Алексей Игоревич, у вас уже создалось какое-то впечатление о ходе расследования дела Кучмы? Насколько следствие объективно? И заинтересовано ли оно в его результативном завершении?

- Я лично как процессуальное лицо, потерпевший, ничего не знаю, возбуждено ли дело против Кучмы вообще. Уголовно-процессуальный кодекс содержит четкую норму о немедленном ознакомлении потерпевших с постановлениями о возбуждении или прекращении их уголовных дел. Следователи должны ознакомить их с постановлением.

К сожалению, Генеральная прокуратура работает только через средства массовой информации. О том, что возбуждено дело, я узнал через СМИ. О том, как идет следствие, я узнаю из публикаций. Читаю практически репортажи из кабинетов следователей.

Я читал в постановлении Генпрокуратуры, обнародованном в СМИ, что речь идет об убийстве Гонгадзе и избиении журналиста Подольского. Потерпевшие - Гонгадзе и Подольский. Обо мне идет речь в постановлении ГПУ, но мне не сообщают об этом. Более того, я обратился 28 марта в Генпрокуратуру с заявлением. Написал: в связи с тем, что в СМИ появилось такое сообщение, прошу ознакомить меня с делом. Сегодня 14 апреля. Никакого сигнала я не получил. Хотя согласно Уголовно-процессуальному кодексу на заявления потерпевшего прокуратура обязана отвечать в течение трех дней. На заявления обычных граждан - в течение десяти дней. Я это заявление разместил на своем блоге, там есть моя переписка с Генпрокуратурой.

У меня создается впечатление, что ГПУ устроила роскошное представление на телевидении. Но закон при этом выполнять не собирается.

Их интересует мнение международного сообщества, собственный имидж, но не права потерпевшего.

- Ренат Кузьмин категорически утверждал, что заказное убийство и убийство по приказу, - это разные вещи. Я даже советовалась с опытными юристами. Они говорят, любой приказ убить является преступным и может считаться заказным, если, конечно, у нас нет профессии “палач”. Кроме того, вознаграждения могут измеряться не только одноразовым получениям денег, а продвижением по службе, статусом, получением жилья. Пукач, с которого сняли обвинение в заказном убийстве, это все имел...

- Да, в Уголовно-процессуальном кодексе есть понятие “заказное убийство”, но нет “убийства по приказу”. Дальнейшие интерпретации - ученые выдумки Кузьмина.

Но, возвращаясь к делу Кучмы... Если меня официально не хотят знакомить с делом, а его никто не видел, то я не исключаю, что завтра Ренат Кузьмин выйдет и скажет: это не было дело против Кучмы. Вы меня не так поняли, Кучму допрашивали в качестве свидетеля.

Это дело официально никто не видел. О нем знают в пересказе журналистов. Потерпевшие не ознакомлены, официального постановления о возбуждении дела мне не показывали. Мы обо всем знаем из репортажей в СМИ.

В вышеупомянутом заявлении в ГПУ я указал, что хочу, чтобы меня ознакомили с постановлением о возбуждении уголовного дела в отношении Кучмы. А второе, я хотел бы, чтобы было отменено постановление о самоубийстве генерала Кравченко и возбуждено уголовное дело его убийстве. Я приложил доказательства, содержащиеся в деле о самоубийстве. И готов их перечислить.

- Общество никогда не верило в версию самоубийства Кравченко. Об убийстве говорили экс-министр здравоохранения Николай Полищук, тогдашний министр внутренних дел Юрий Луценко, бывший минстр обороны Анатолий Гриценко, уж не говоря о близких покойного генерала. Поэтому не стоит в сотый раз пересказывать их аргументы...

- Я хочу прибавить интересный факт... После того, как я по телевидению сказал, что нужно возобновить дело о гибели Кравченко, мне стали писать люди, которые могут добавить сведения об этом деле и которых якобы не нашла Генпрокуратура во время расследования. Мне прислали фотографии дома Кравченко. Дело в том, что на том доме и на зданиях соседей ведется видеонаблюдение. А в деле о гибели Кравченко о видеонаблюдении нет ни одного слова. Хотя было бы логично приобщить материалы, которые бы зафиксировали, что никто к Кравченко не заходил. Почему следователи не обратили на это внимание?

Я знаю, что Кравченко убили. А если его убили, то заказчиками убийства были те же, кто гасил дело Гонгадзе. Кроме того, понятно, что заключения о самоубийстве и фальсификация следствия были бы невозможны без очень серьезной политической поддержки.

Поэтому в третьем пункте своего заявления я указал не только на необходимость возбуждения дела об убийстве Кравченко, а о фальсификации самоубийства. А тут уже задействованы такие лица, как господин Ющенко, без которого невозможно было убрать из материалов дела экспертизу министра здравоохранения Николая Полищука, который исключал версию самоубийства. Даже генпрокурор не мог отмахнуться от заключения министра Полищука без политической поддержки.

Кроме того, вызывает вопрос о роли тогдашнего председателя СБУ господина Турчинова. Еще не было завершено следствие, не была проведена экспертиза, а он доложил обществу, что в деле Кравченко может идти речь только о самоубийстве. Точка. А на место события выезжали именно люди СБУ. Я точно знаю, что когда эти люди приехали на совещание к генпрокурору Пискуну, то они сказали, что речь идет об убийстве. А затем было назначено следствие, сделавшее вывод о самоубийстве.

Так вот, если расследовать этот факт, то стоит поднять людей, которые выезжали на место гибели. Эти люди живы, и они скажут правду.

Тогда возникает вопрос, чем руководствовались господа Ющенко, Туричнов, Пискун, когда готовили, освящали или приказывали делать эту фальсификацию? Здесь тот же состав преступления, что и по делу Гонгадзе.

Вспомним, что делалось в 2000 году и роль в этом тогдашнего генпрокурора Потебенько, что делалось в 2003-м, 2004-м и 2006 годах, - чтобы замять дело.

Когда начнем выяснять, почему фальсифицировалось дело, то выяснится, что соответствующие приказы отдавали президенты Кучма и Ющенко. И тогда без всяких пленок, без записей Мельниченко все можно доказать. И если ГПУ хочет реально расследовать роль Кучмы в этом деле, пусть начнет расследовать фальсификации предыдущих руководителей ГПУ.

Хочу отдать должное нынешней власти. Хотя я оппонировал этой пророссийской команде с первых дней независимости.

- То есть вы считаете, что вашего дела достаточно, чтобы Кучму привлечь к суду?

- Пукач подтвердил, что Кравченко ссылался на Кучму, когда давал приказ убивать Георгия. Пукач даже не знал настоящей фамилии Гонгадзе, когда брал его. У него не было никаких мотивов убивать Георгия. Тем более, у него не было никаких мотивов относительно меня. Он вообще о моем существовании не знал. Это не те люди, которые читают материалы, посвященные Конституции.

Вы понимаете, что я не писал о дачах или коррупции в ведомстве МВД. Мы писали о том, что проталкивают Конституцию для установления диктатуры. У кого были мотивы с нами расправятся? Только у того, кто хотел принять такую Конституцию.

А у вас есть сомнения, что Пукач не силен в том, что такое двух- или однопалатный парламент и чем они отличаются? Ни у Кравченко, ни у Пукача мотивов воевать с нами не было. Мотив имело одно лицо - господин Кучма.

Но я не хочу быть субъективным. К сожалению, у меня есть претензии к Генпрокуратуре, которая не хочет расследовать дело Кравченко и фальсификацию самоубийства. Причина этого не в нежелании, а в круговой поруке прокуратуры. Нынешняя ГПУ не хочет сдавать своих прежних начальников. Но при этом я отдаю должное этой политической команде. При Ющенко состояние дел было хуже, чем при Кучме. Мы десять лет требовали экспертизы пленок, а эта власть провела ее.

Дело возбуждено и по крайней мере озвучено подозрение, что Кучма мог совершить преступление.

- Защита Кучмы хочет доказать, что экс-президента подставили с помощью фальсифицированных показаний и аудиозаписей. Какие есть еще пути доказать достоверность пленок?

- Я не очень популяризировал один момент эпизода своего избиения.

Когда меня схватили и начали бить, я кричал, что я просто учитель. Знал, что крик психологически действует на человека. Тогда я просил тех милиционеров: “Отвезите меня к своему боссу, я все ему расскажу”. Поэтому когда появились пленки, там есть эпизод, когда Кучме говорят: “Этот парень просился, чтобы его к боссу отвезли”. Эту фразу “отвезите к боссу” знали только я и те, кто меня бил.

В 2001 году, уже после обнародования пленок, когда проводилось предварительное расследование (напомню Потебенько - генпрокурор, Кравченко еще жив, идет проверка пленок), меня начали допрашивать. Допрашивал полковник Рикун. Когда я начал подтверждать достоверность пленок, пересказывая в том числе эпизод относительно босса, он говорит: “Я этого не запишу”. Я говорю, тогда давайте я запишу. Он набирал текст моих показаний на компьютере. А мне говорит, пишите это все на отдельном листке. Я взял эти показания, которые он набирал на компьютере и между строками описал тот нюанс.

Скажите, как по вашему мнению, полковник Рикун вел себя - как следователь или как адвокат? И таких нюансов могу наводить десятки. Я хочу статью написать, как шло следствие, точнее, как оно фальсифицировалось.

Вызывайте сейчас Рикуна, спрашивайте - он начнет говорить, что ему команду дал господин Потебенько. А может, вы заберете у Потебенько орден Ющенко и допросите его?

Если он заказывал фальсификацию дела, то знал, что пленки были аутентичны. Это будут десятки, если не сотни свидетелей. Это будет полным доказательством объективности ГПУ, если начнется расследование фальсификации следствия относительно меня и дела убийства Кравченко.

- Верите ли вы, что Николай Мельниченко - герой-одиночка или думаете, что его использовали?

- Я в технических вопросах - как баран. Не знаю, поэтому не могу это комментировать. У меня своя история отношений с Николаем. Пока еще я воздерживаюсь от комментариев.

- Ренат Кузмин говорит, что у него нет цели выяснять, что записано на остальных пленках. А там столько всего интересного о нынешних деятелях... Можно ли, если признавать пленки действительными, обойти другие разговоры?

- Если стражам порядка известно о преступлении, они обязаны по Конституции возбуждать уголовное дело и расследовать его. Даже если они узнали о преступлении из СМИ.

Закроет ли ГПУ глаза на преступления? Это вопрос политической воли нынешней команды.