Гарик Сукачев: "В голове моей опилки, да, да, да!" [ Редагувати ]

- Гарик, вы снялись в фильме "Арье" в роли... Ангела смерти...

- Режиссер картины Рома Качанов, мой хороший друг. Кстати, давно даю себе слово у друзей не сниматься, но постоянно его не держу. Ролюшка у меня там небольшая, но уж очень занятная. В сценарии она была названа "Ангел", но, когда я стал играть, то понял, что совсем даже не ангела играю, а, скорей, демона. Рома взял драматический материал - история еврейских девочки и мальчика, которая начинается во время второй мировой войны в Литве, а заканчивается в наши дни в Израиле. Главный герой стал известным врачом, героиня уехала в Израиль, там разбогатела. Они много лет не виделись, и вот под занавес жизни вновь встречаются. Там тебе и холокост, и чудесные превращения, и Альтер-эго. Конечно, никакого Ангела смерти быть не может по определению. Просто это некий персонаж, старинный "товарищ" главного героя-хирурга, который является ему в те моменты, когда операция оканчивается летальным исходом.

- Так кто же он - ангел или черт?

- Никакой точности с точки зрения библейских образов там нет. Это вполне вольное обращение. Роман меньше всего был одержим такой славянской ортодоксальной моделью, как говорится, не парился - ангел это, или дьявол, или кто-то еще. Мой персонаж - некое потустороннее существо с крыльями. Роме, кстати, очень уж эти крылья нравятся. Как известно, желание режиссера закон, вот и пришлось мне для старого друга сваять, что он требовал. А что получилось - покажет монтаж.

- Другая ваша новая работа в кино - фильм под рабочим названием "Женщины в игре без правил"...

- Этот художественный фильм в Минске снимает Юра Мороз, известный как режиссер телесериала "Каменская". В его новой картине я играю роль... Ефима Копеляна.

- ?!

- То есть - авторский голос. Роль имени Ефима Копеляна (Улыбается.). Я никогда раньше этого не делал и очень увлекся.

- Ваш закадровый голос похож на реального Гарика?

- Говорю на экране так, как говорю в обычной жизни. К сожалению, с Копеляном я не был знаком, но его безмерно уважаю. А вот с кем из героев "невидимого фронта" я знаком, так это с издателем Андреем Гавриловым, который в советские времена подпольно озвучил огромное количество фильмов на видео своим неповторимым тембром человека с "прищепкой на носу". Помнится, когда я впервые позвонил Гаврилову, который выпускал наш с Сашей Скляром альбом "Боцман и бродяга", то я был потрясен тем, что слышу до боли родной голос, и лишь сказал в трубку: "Андрей, у меня такое ощущение, что я разговариваю с видеомагнитофоном!"

Моя закадровая работа в картине Мороза - казалось бы, подзабытая кинематографическая форма, но вот в недавнем западном фильме "Амели" все построено на комментариях от первого лица. В моем фильме "Кризис среднего возраста" это делал Дима Харатьян, а я вот только теперь дебютирую в этой роли.

- Ну, а когда же режиссер Игорь Иванович Сукачев дозреет до своей третьей картины ("Кризис среднего возраста" и "Праздник" вышли на экраны в 90-х)? Год назад вы рассказывали мне о своих планах совместно с продюсером и актером Алексеем Гуськовым делать картину по сценарию "Лучшие из лучших" (экранизация раннего рассказа Фрида и Думского)...

- Кино - такая долгая история, где пять, десять лет - небольшая разница. Все ведь связано с гигантскими бюджетами. Их надо собирать. Я не говорю, что с моим новым фильмом ничего не происходит. Все идет своим чередом, но "мотор!" завтра кричать не начну. У меня в планах, кстати, два проекта, и во втором тоже появились какие-то шансы.

- Вашему единственному сыну Александру стукнуло 18. Призывной возраст...

- Нет, в армию он не пошел. Учится в Лондоне, на первом курсе кинооператорского факультета в университете. Сначала год отучился в Англии в колледже, затем подал документы в четыре университета и был принят во все четыре. Выбрал для себя лучший вариант.

- А что, в туманном Альбионе кинооператорское искусство более "продвинуто", чем в наших краях?

- Все очень просто. В России необыкновенно талантливые преподаватели, выдающиеся мастера, которые читают лекции студентам. У нас хорошее, фундаментальное образование. Это один критерий. Другой критерий заключается в том, что по сути своей кино - искусство новых технологий. Каким бы замечательным, выдающимся ни был твой преподаватель, зачастую в технологическом кинопроцессе твой педагог может знать меньше, чем ты. В тех же компьютерных технологиях.

Выбор очень простой. У меня и моей жены есть возможность дать сыну великолепное образование на Западе. Это мы и делаем.

Конечно, трудно предположить, чем именно будет заниматься через несколько лет Саша. Сейчас он еще зеленый юноша. Кем в итоге станет во взрослой жизни - не знает никто. Но уже приятно то, что учится с удовольствием, а не по указке мамы с папой. Хотя подсказка моя была. Из нее сын усвоил, что, как в музыке основа всему - ноты, и ты обязан их знать, так в кино основа образования - камера. Весь творческий кинопроцесс начинается с двух людей - режиссера и оператора. Они обязаны друг друга понимать с полуслова-полувзгляда. Кроме того, в творческих вузах на Западе, да и у нас, существует негласное правило - стараться не принимать молодых людей сразу после колледжа, после школы. Все логично - им пока нечего сказать из-за отсутствия жизненного опыта.

- Сын ведь у вас снимался в "Празднике"...

- Не только у меня, но и в каких-то сериалах. Работу на съемочной площадке знает хорошо.

- Можно ли предположить, что в некотором смысле отец реваншируется через своего сына?

- Абсолютно верно.

- То, что отцы не допели, мы допоем. То, что недоучили, мы доучим!

- Могу рассказать вам такую историю. Когда на фестивале "Кинотавр" был представлен "Праздник", то я, конечно, знал, что нам ничего не светит. Все известные и заслуженные мастера подходили ко мне с теплыми, добрыми словами, а один, мило улыбнувшись, разъяснил: "Гарик, ну, вы же умный человек, вы все понимаете!" Я ответил: "Я действительно все понимаю". Потом бы заключительный вечер, и всякий раз, когда произносились торжественные слова: "Награда "Кинотавра" вручается фильму такому-то", мой мальчик, сидевший рядом со мной, в надежде вытягивал шею. Мне было его очень жалко. Он так надеялся, что папу хоть чем-нибудь наградят. Я же успокаивал: "Сашуля, ну не волнуйся!" Когда мы вышли из Зимнего театра, то по дороге в гостиницу я сказал сыну шутливым тоном: "Сань, когда вырастешь, ты за папу отомстишь?!" Он посмотрел на меня очень серьезно и произнес: "Отомщу!" Я рассмеялся: "Запомни это!" Но ведь в каждой шутке, как известно, есть только доля шутки.

- Стало быть, правы критики, утверждающие, что Сукачеву не хватает в кино профессионализма!

- Самое замечательное заключается как раз в том, что я - дилетант. Моя жизнь так сложилась, что мне не удалось получить фундаментального образования (Гарик окончил сначала железнодорожный техникум, затем Липецкое культпросветучилище). Я где-то что-то понадергал, мои учителя меня обучали, как говорится, факультативно. Я к ним приезжал, расспрашивал. А те педагоги, что по роду деятельности были моими учителями, ничему особенному меня не научили.

Зато мне повезло, что я встретил немало выдающихся, замечательных людей. Я к ним, можно сказать, прилеплялся. Это и были мои университеты. Но в целом я абсолютный дилетант. "В голове моей опилки, да, да, да".

Мои родители не могли себе позволить дать мне серьезного образования, а вот в моей семье сложилось так, что мы можем помочь взрослеющему сыну. И это необыкновенно приятно! Это просто фантастика. Остается только надеяться, что эти ребята и девчонки, поколение моего сына, состоятся в жизни, получив знания и поняв самое главное. А оно заключается в том, чтобы ты любил свое дело, чтобы оно доставляло тебе удовольствие, чтобы не думал: "Как не хочется идти на работу! Скорей бы эта чертова работа кончилась!"