Активистка из Крыма: Мы третье поколение в изгнании [ Редагувати ]

Пока о тех, кто снова вынужден покидать Родину. С момента аннексии Крыма около 35 тысяч жителей покинули полуостров, из них более 20 тысяч - крымские татары. Сегодня - история только одной из них. Посмотрите.

Эвелина не пропускает ни одной встречи с земляками. Вот и сейчас пришла, чтобы услышать родную музыку, увидеть знакомые лица.

С оккупированного полуострова на материк крымско-татарская активистка перебралась вынужденно. Она считала и продолжает считать: Крым - это Украина. Дома осталась семья - родители и двое маленьких сыновей. В Киеве Эвелина уже полгода. Но в столице ей места пока нет.

"Получается шесть месяцев я скитаюсь. То у одних знакомых, то у других знакомых, спасибо есть хорошие люди, которые принимают", - говорит Эвелина.

Поиски жилья отнимают все свободное время. А его у Эвелины так мало. Иногда приходится ночевать прямо на рабочем месте…

"Вот это конгресс украинских националистов. Мне тут выделили уголок. Когда я не успеваю доехать до места, где я сейчас нахожусь временно у друзей, я остаюсь здесь", - рассказывает она.

Ее работа - это общественная деятельность. Забот много - денег нет. В запасе лишь небольшая сумма, которую можно потратить на будущее жилье.

"Я уже столько объявлений пересмотрела. Я уже наверное месяц смотрю. Каждый день до двух ночи сижу и смотрю объявления. Чтоб найти доступную", - рассказывает Эвелина.

И вот очередной просмотр. Идем вместе. Типичная панельная многоэтажка. В квартире из мебели - панцирная кровать, да проваленный диван.

"Ну, цена, конечно, привлекательная, но она не соответствует тем стандартам, которые мне нужны. Будем искать дальше", - говорит Эвелина после просмотра квартиры.

"Не нашла ничего, придется опять к знакомым идти, квартиру так и не нашла. Никто не хочет брать с детьми".

Она вынуждена экономить на всем. Вот и колесит по столице на метро или пешком. И вот очередное временное пристанище.

"Вот выделили мне уголок. Не знаю, правда, на какое время, но, слава Богу, хоть так, не на улице".

"Распаковываться. У меня всегда с собой портрет бабушки, я первым делом, конечно, его везде выставляю. Это моя бабушка Левае".

"Это наша, кстати, крымско-татарская такая, фес, одевается на голову - женский головной убор".

Эвелина сходу берется за дело. Это то, чем она привыкла заниматься с первых дней своей новой жизни в вынужденной депортации - готовить угощенье для раненных бойцов и передавать в госпиталь.

"Когда я приехала, у меня были деньги. Было там несчастных 300 гривен, и на все эти деньги я купила муку, фарш, сделала потом кубете татарское с трезубцем, сделала пирожки, булочки на человек 70 наверное. Днем работала, а вечером пекла. Когда создала кулинарную сотню, мы собирались с девочками, с мальчиками, причем из разных регионов.

Это были люди и из Горловки, это были люди из Донецка, Луганска, со Львова, Чернигова, с Крыма. Я хотела, чтобы за одним столом готовили люди из разных регионов и готовили для наших защитников", - рассказывает Эвелина.

"Вот сейчас я немножко остановилась, потому, что у меня в кармане лежит 10 гривен. Все. Общественная деятельность, она занимает все твое время и финансы".

"У меня два сына - Казим и Ибрагим. Казиму 7 лет, Ибрагиму 5. Я им разрешаю делать тесто, потом с этого теста лепить. Мы потом это все жарим-варим и они обязательно должны попробовать то, что они сделали",

"Привет, мама! - Привет, Казимчик! Как дела? Ты себя лучше чувствуешь уже? - Да, лучше… - Ну, хорошо. Ты выздоравливай. Я еще вам завтра позвоню. - Я уже выздоровел. – Молодец".

"Я очень скучаю. Каждый день о них думаю. Фотографии смотрю. Так обидно. Очень больно. Получается, что наше третье поколение, третье поколение, по сути, в изгнании"

"Моя бабушка Левае, моя активистка, патриотка, была тоже депортирована. Ей было тогда 5 лет. Когда их депортировали - ее отец был в концлагере у немцев. Когда пришли НКВД, сказали им, что дают 10-15 минут на сборы и бабушка, прабабушка наша успела собрать всего лишь детей одеть - маленькие дети, она в первую очередь одела их.

Завязала их платком теплым пуховым. И взяла тазик. Вот все, что успела. Вывозили их на барже, когда их вывозили. Моя бабушка спрашивает у прабабушки - мы не утонем? Она говорит, нет не утонем - у нас есть тазик".

"Такая ностальгия. Я каждый вечер пересматриваю видео из Крыма… и плачу. У нас есть такая песня про Крым, чего-то захотелось, вспомнилось… сейчас, вспомню слова".