Украинцы умирают в ожидании операций по пересадке органов [ Редагувати ]

Право есть, а денег нет. Украинцы, которые нуждаются в пересадке органов, умирают в ожидании операции за границей. Минздрав выполнять свою часть обязательств вроде бы и не отказывается. Но и на финансирование не дает. Жертвами, чьей игры становятся пациенты? Разбирался Игорь Левенок.

"В мене по відсоткам взагалі було 98% із ста кісткового мозку вражено онкопухлинами"

Это Оксана Гергало. Ей - 29. Мама двух детей. Младшенькой Варваре - 4 года. Илье скоро будет шесть. Мальчик уже понимает, что мама очень больна. Несколько раз в день малыши дарят Оксане "волшебные" обнимашки, чтобы хоть как-то поддержать ее.

"Ось так ніжненько я її обнімаю".

В феврале Оксана узнала, у нее смертельный недуг, острый лейкоз. Врачи в столичной клинике не обнадежили. Сказали: нужна пересадка костного мозга. В Украине такого не делают. Да и шансы выжить мизерные.

"Я не могла дізнатися в своїх лікарів чи це рак, чи це не рак, тому що я задавала питання чи це рак, чи це не рак мені тільки хитали головою й нічого не казали, мабуть боялися мені сказати, що я вмираю", - говорит Оксана Гергало, онкобольная.

Но совсем по-другому состояние Оксаны оценили белорусские медики. Она не умрет. Но ей нужна пересадка костного мозга. Цена жизни - 115 тысяч долларов. Сумма неподъемная. А счет идет на дни.

"Білоруські лікарі не довіряють результатам аналізів інших клінік, тому вони провели повторне обстеження і як виявилося діагноз в мене мієлоїдний лейкоз М-0, тобто це зовсім інше захворювання і лікується воно за іншим протоколом", - говорит Оксана Гергало, онкобольная.

Сейчас в очереди Минздрава более полусотни пациентов, которым нужна трансплантация органов. Они ждут, когда государство оплатит дорогие операции за границей. Но деньги на лечение в бюджете уже закончились.

"Ми ще раз звертаємося до чиновників, поки ви у відпустках і відпочиваєте, ці люди чекають на ваше рішення. Від чиновників зараз залежить конкретні життя конкретних людей наших українців", - говорит Юрий Андреев, руководитель ОО "Национальное движение "За трансплантацию".

Закон гарантирует помощь каждому человеку, которого не могут вылечить в Украине. Но из-за недофинасирования онкобольные попадают в "очередь смерти". Ждут полгода и даже больше. До операции доживают не все.

"У моего ребенка очень мало времени, каждый день идет против нас. Чем больше времени проходит, тем слабее диафрагмальные мышцы. Но МОЗ, к сожалению, затягивает и это страшно", - говорит Анна Невеселая, мать больного ребенка.

"Чому ми маємо ходити й на колінах просити в звичайних людей таких як ми в яких так само обмежені можливості. Надзвичайно прикро. Дуже хочеться жити".

В Минске Оксану Гергало уже могли бы спасти. В клинике остались деньги украинца, который не дожил до операции. Но наши чиновники никак не могут это согласовать.

"Ті речі, які можна зробити протягом п'ятнадцяти хвилин, протягом одного дня, ну наприклад відправити Оксану в Мінськ де вже є гроші, що перешкоджає. Боротьба з корупцією? В нас єдине міністерство в світі де завдання не лікувати людей, не рятувати людей, а боротися з корупцією", - говорит Виктор Сердюк, президент всеукраинского совета защиты прав и безопасности пациентов.

Какой будет судьба пациентов, нуждающихся в трансплантации? Об этом "Подробности" спросили у Минздрава. Но ответа на запрос пока нет. Чиновникам нужно время, которым больные уже не располагают. Они обращаются к правительству с требованием срочно выделить деньги на лечение из резервного фонда. Чтобы "очередь смерти" не продолжала расти.