Врадиевский след [ Редагувати ]

События в Николаевской области всколыхнули Украину. После того, как местные жители пошли на штурм РОВД, избежать "высочайшей" огласки было невозможно. 2 июля расследованием заинтересовался президент, а министр выступил перед парламентом. Но будут ли у скандала более серьезные последствия, чем точечные кадровые меры?

Кто виноват?

Преступлениями, совершенными сотрудниками правоохранительных органов, Украину, пожалуй, уже не удивишь. Стрельба в нерабочем режиме (и необязательно в воздух), резонансные ДТП, коррупционные подозрения, многочисленные дела о пытках в отделениях (только в июне было вынесено два громких приговора подобного рода – в Киеве и Кривом Роге) – защитники закона нередко обвиняются в его нарушении. В подобных условиях крайне низкий уровень доверия населения мало кого удивляет. Но вот в "верхах" системность проблем признают не всегда и не в полной мере.

Происшествие во Врадиевке, с одной стороны, развивались по стандартной для ситуации схеме, но с другой – практически сразу вышли за границы привычного. Поворот событий в стиле "У подозреваемых вдруг нашелся надежный тыл" Украине знаком хорошо.  Однако, как уже показывала практика, и на "блатной" лом временами находится прием – причем одним из самых убедительных остается организованный народный гнев. Более года назад массовое возмущение, вылившееся в акции протеста, помогли изменить меру пресечения насильникам и, как оказалось, убийцам Оксаны Макар. Летом 2013 года оставление на свободе одного из подозреваемых в изнасиловании 29-летней Ирины из Врадиевки повлекло за собой еще более резкую реакцию. Возможно, если бы алиби одного из предполагаемых участников событий не было "профессионально-милицейским", события развивались бы и спокойнее. Но действия, расцененные протестующими как выгораживание своих (особенно, в условиях, когда речь идет о крестнике начальника Николаевского областного управления МВД и племяннике прокурора одного из районов Николаева), получили жесткую отдачу, которую в украинских реалиях трудно назвать совсем уж непрогнозируемой. Благодаря этому незамеченным "николаевский бунт" остаться не мог. Но "замечать" власти тоже могут по-разному.

После того, как события в Николаевской области прогремели на всю страну, избежать первой волны серьезного внимания к происходящему было, наверное, невозможно. Впрочем, первая реакция руководства страны экзотичной не выглядела. Проверенный рецепт "Изучить и отстранить" сработал и здесь. 2 июля стало известно, что генпрокурор уволил прокурора Врадиевского района Николаевской области Сергея Мочалко, а министр внутренних дел – отстранил от выполнения обязанностей главу УМВД Украины в Николаевской области Валентина Парсенюка и руководителя Врадиевского райотдела милиции. Расследование перешло под контроль ГПУ и СБУ, спрашивать с которых планирует уже президент. "Руководители СБУ и МВД, по поручению президента, должны в ближайшее время провести коллегии по выявлению фактов и предотвращения правонарушений. Результатом проведенных коллегий должен стать четкий план по приведению действий персонального состава правоохранительных служб с требованиями действующего законодательства", - сообщила утром 2 июля пресс-служба главы государства. Но заведет ли скандал дальше "поверхностных" увольнений?

Судя по всему, первая реакция властей за рамки "На местах оскандалились" выходит неохотно. Выступая перед парламентом, первоначальное промедление милиции профильный министр объяснял как раз противодействием "низов". "Из-за сокрытия объективной информации об обстоятельствах совершения преступления, Министерство с опозданием отреагировало на ситуацию. Только после переквалификации состава преступления оперативная сводка в уставленном порядке 29 июня была направлена в Министерство как контрольное преступление", - рассказывал Виталий Захарченко народным депутатам. По всей видимости, именно "сокрытие объективной информации" привело к череде увольнений-отстранений, а также поставило ребром вопрос переаттестации всех местных слуг закона. От спасения оскандалившихся "утопающих" предостерегает коллег и генеральный прокурор. "Я хочу предупредить всех присутствующих о личной ответственности в случае, если хотя бы возникнет мысль оправдывать какого-то конкретного сотрудника милиции или других своих подопечных в районе, которые фактически собственной безответственностью допустили такую ситуацию", - выступил на срочном совещании с руководителями МВД и СБУ Виктор Пшонка. Однако, если в случае с расследованием конкретного преступления "местное лечение" еще может помочь, глобальные проблемы оно вряд ли решит.

И что же делать?

Хотя изначальный круг "виновников торжества" определился довольно быстро, оппоненты власти сходу предложили его максимально расширить. Отчет министра внутренних дел не устроил парламентскую оппозицию – "меньшевики" продолжают требовать отставки Захарченко и работы по преобразованию системы в целом. "Если бы не было реакции людей, если бы они не вышли с протестом, то милиция замяла бы это дело... Поэтому мы выступаем не просто за отставку министра, мы считаем, что необходима перезагрузка всей системы, всего состава Кабмина", - уверен Виталий Кличко. "Я ожидаю персональной реакции президента Виктора Януковича, а не министра внутренних дел Украины на произошедшее в Николаевский области. Это его вина, его персональная ответственность", - придерживается схожего мнения и Арсений Яценюк.

Даже если отвлечься от близкой оппозиционерам идеи о персональной ответственности высшего эшелона руководства страны, трудно не признать: врадиевский инцидент – это очень заметная, но лишь одна из ступенек, которые уводят украинские правоохранительные органы в весьма неприятном направлении. Собственно, нельзя сказать, что 2 июля министр отрицал системный характер таких проблем. Только в исполнении Виталия Захарченко рецепты исправления ситуации звучали стандартно: увольнения все равно не помогут (а отсылки к грузинскому опыту отечественные чиновники не очень любят), так что лучше помогите материально. "Я понимаю, что настало время кардинальных изменений в организации органов внутренних дел. Но, на мой взгляд, этот вопрос требует комплексного решения назревших проблем. В том числе не в последнюю очередь – находящихся в плоскости социального пакета: жилье, материально-техническое обеспечение и финансирование", - "комплексно" подошел к делу главный милиционер.

Пресловутый социальный пакет, недостатки которого, по логике власть имущих, объясняют "кадровые" пороки МВД, – тема в Украине больная. Но при этом, с одной стороны, при нынешней власти силовые структуры никак нельзя назвать самыми недофинансированными: в бюджете на 2013 год содержание Минобороны и МВД практически сравнялось, а та же Генпрокуратура от года к году чувствует себя все лучше и лучше. С другой – когда речь идет об уже совершенных преступлениях, логический прием "Почтальон Печкин и его велосипед" вряд ли утешит жертв этих преступлений… В любом случае, врадиевское дело обнажило целый комплекс проблем, в числе которых финансирование органов внутренних дел – не обязательно первая среди равных.

Если поиск прямых или косвенных виновников произошедшего после некоторой пробуксовки пока идет по накатанной (Генпрокуратура, например, ждет отчета других ведомств уже в ближайшие дни и обещает внимательно разобраться с другими подобными преступлениями в печально прославившемся районе), то общее решение проблем остается делом неведомого будущего. Несмотря на то, что в правящем лагере охотно заговаривают о том самом системном подходе, на деле он дается власть предержащим тяжело. Так, сильные страны сей довольно аккуратно комментируют штурм здания поселкового РОВД, который привел к прямому противостоянию милиции и протестующих. Казалось бы, конфликты подобного рода – крайне нелицеприятная оценка происходящему в стране. Но природу недоверия населения к правоохранительным органам (будь-то живой конфликт или "опосредованный" – как в случае с драками в Киеве 18 мая, после которых милицию небезосновательно обвиняли в бездействии) чиновники обсуждают неохотно и по мере возможности переключаются на противоправность действий протестующих. "Николаевский бунт" – не исключение. "Отмечу, что выбранные формы протеста недопустимы. Следует понимать, что райотдел является режимным объектом, где хранится оружие, содержатся правонарушители и т.п.", - пожурил Виталий Захарченко возмущающихся в своем выступлении перед парламентом. А вот генпрокурор согласился с тем, что "толчком к акциям неповиновения во Врадиевском районе стали непрофессиональные действия правоохранителей относительно раскрытия преступления"…

Возможное сведение всплеска народного возмущения к разовому "недопустимому протесту" примечательно тем, что оно позволяет сосредоточиться на событиях одного дня. Между тем, высказывания самих "бунтовщиков" позволяют сделать вывод о том, что "насилие в погонах" катализировало давно копивший гнев. Периодические всплески подобной (хотя, зачастую, еще более мягкой) реакции в разных регионах Украины вкупе с острым недоверием к "силовикам" иллюстрируют значимость проблемы в целом. Но складывается впечатление, что "верхам" удобнее концепция "одноразовых" происшествий и некоторого имиджевого ущерба, которая позволяет на скорую руку исправить ситуацию, не присматриваясь к корням проблем до тех пор, пока не постучат прямо в двери. При этом полностью отрицать очевидное не может никто. "Безусловно, что известные всем события во Врадиевке Николаевской нанесли серьезный удар по правоохранительной системе в целом, и милиции в частности. Такие позорные факты перечеркивают все положительные достижения органов внутренних дел", - признает нынешнее положение дел министр, не углубляясь в печальную историю репутации "правоохранительной системы в целом".

Трактовка "Случился прокол, виновные будут наказаны" как раз и удобна тем, что такой подход не требует глобальных изменений. Но мотив "перезагрузки системы", о которой говорят и оппозиционеры, и общественные активисты (и упоминает сам Виталий Захарченко), достаточно популярен для того, чтобы в правящем лагере не спешили его игнорировать. "Нельзя переложить персональную ответственность (на Виталия Захарченко, - "Подробности") за действия работника милиции, какого-то лейтенанта, какого-то постового, или патрульной службы. Иначе надо каждый раз министра увольнять. Принцип должен быть другой: наказаны должны быть те, кто совершил это преступление и тут, например, я считаю, что надо брать (ситуацию, - "Подробности") под особый контроль и не делать вид, что это что это исключение. Надо говорить о проблемах, которые существуют в наших правоохранительных органах, и реформировать ее, не просто изменив название, а и по подбору кадров", - заявил 2 июля "регионал" Владимир Олийнык. И министр с таким сценарием солидаризовался. Правда, частично – возложив заметную долю ответственности на Верховную раду. "Я рассчитываю на вашу поддержку и конкретные предложения по дальнейшей модернизации органов внутренних дел путем принятия соответствующих актов на законодательном уровне", - обратился он к народным избранникам.

Переключение в режим "Нужны реформы" в теории выглядит привлекательно. На практике, как водится, работа над усовершенствованием такого режима выглядит не слишком многообещающе. Нельзя забывать о том, что перемены в "силовых" кругах – это не только запрос части общества, но и пожелание западных партнеров. Более того, реформа конкретно прокуратуры входит в число главных "ассоциативных" пожеланий Брюсселя. В подобных обстоятельствах обращение к "модернизационной" риторике – закономерный первый шаг властей. Но как дела обстоят со вторым?

Реформа правоохранительных органов – давнее обещание действующей власти, которое годами реализуется по принципу "Вот-вот, уже завтра". "Мы должны активизировать реформы, обеспечить их успешность. На это будет направлена реализация Концепции реформирования правоохранительных органов, которая должна быть принята в ближайшее время", - обнадеживал Виктор Янукович в декабре 2012 года. Прошло полгода, и в очередном послании к парламенту президент продолжал напоминать: "Для комплексного реформирования системы правоохранительных органов необходима Концепция реформирования правоохранительных органов".

Многострадальная комплексная реформа по-прежнему не может получить четкие границы. Зато ее частные случаи регулярно тревожат политикум. Например, летом 2013 года снова всплыла старая идея о переименовании милиции в полицию. Впрочем, нередко правящий лагерь озвучивает и более интересные варианты – вроде похороненного пока законопроекта о финансовой полиции или освеженного предложения главы государства создать Государственное бюро расследований.

Что бы периодически ни предлагало руководство страны, реформа правоохранительных органов остается тем самым возом, сдвинуть который с места крайне затруднительно по многим причинам: начиная от объективной сложности разработки одной только концепции и заканчивая естественной инерцией среды, представители которой водруженные на них властями функции, в общем, выполняют вполне удовлетворительно. И если учесть, что состояние такой шаткой стабильности поддерживается в нашем государстве годами (несмотря на то, что окружение "среды" возмущается все больше и чаще), для того, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки, нужен существенный "пинок" в заданном направлении. Пока всерьез задать процессу ускорение не удалось даже настоятельным рекомендациям ЕС. Но если с советами "сверху" не складывается, появятся ли шансы у пожеланий "снизу", когда пойти по проторенному пути "Здесь увольняем, здесь осуждаем, а тут перемены заворачиваем" намного проще?  А даже если вдруг бунт во Врадиевке станет не столько толчком, сколько поводом для изменений, точно ли низы устроит то, что верхи смогут предложить верхи?