Виктор Балога: Тимошенко надо позволить лечиться там, где она хочет [ Редагувати ]

Он никогда не был на сто процентов своим для части оранжевого круга, давали о себе знать социал-демократическое прошлое и непростой характер. Сегодня его, как и Петра Порошенко, некоторые из бывших соратников считают предателем. При этом, Виктор Иванович платит им той же монетой — он не очень подбирает слова, когда доходит до оценок сегодняшней оппозиции. Балога не стал своим и для бело-голубых, в команде которых теперь работает министром чрезвычайных ситуаций. Некоторые конфликты выходят даже в публичную плоскость, как, например, трение с Борисом Колесниковым за систему 112 или перепалка с Николаем Азаровым во время недавнего Совета регионов. Но пока что Балога сохраняет должность министра благодаря личной поддержке Виктора Януковича, который обязан тому за определенные коммуникационные услуги в период президентства Ющенко. Надолго ли? Очевидно, в этом не уверен даже сам Виктор Балога, если решил баллотироваться в Верховную Раду. О политических амбициях, реформе МЧС, возвращении Виктора Медведчука в политику министр чрезвычайных ситуаций и лидер партии "Единый центр" рассказал в интервью ZN.UA.

— Виктор Иванович, в конце 2011 года началась разработка концепции реформирования МЧС, которая предусматривает объединение с МВД. На какой стадии этот процесс? Как технологически будет происходить объединение?

 — Идею объединения двух министерств я открыто высказал в конце 2010 года. Признаюсь, меня немного взволновало предположение из экспертной среды, что таким образом я хочу занять главное кресло в новой структуре. Еще раз повторяю всем скептикам: моя финальная цель — создание на базе МЧС мобильных, оснащенных, хорошо профинансированных спасательных сил и переведение их под управление МВД.

Одновременно должна произойти широкая реформа всего сегмента государства, отвечающего за безопасность человека. В объединенное МВД надо перевести другие ведомства, занимающиеся вопросами миграции, границы. Параллельно вывести службы с функциями, не свойственными европейским полицейским. Например, регистрационные и разрешительные. Если коротко — должны создать правоохранительный орган с широкими полномочиями и такой же широкой ответственностью, который вернет доверие граждан.

Сейчас готовится соответствующий указ президента. Его разрабатывают несколько ведомств под координацией Минюста. Первый вариант вызвал множество существенных замечаний. В частности, и моих. Как один из авторов идеи я раскритиковал документ за полушаги и непродуманность всего комплекса задач. Теперь дорабатываем.

— То есть это была ваша личная инициатива, а не инициатива администрации президента или еще кого-то?

 — Когда президент пригласил меня на работу, я ему сказал, что буду предлагать унифицировать систему управления МЧС. Вижу его структурой не в статусе министерства. "Без вопросов — работай", — сказал президент.

Я поработал два-три месяца в министерстве. Именно тогда был подписан указ об админреформе. Выяснилось, многие люди тянут одеяло на себя. Например, относительно системы 112: в чьем подчинении она должна быть.

Мы начали готовить новое положение о МЧС, где система 112 принадлежит к его компетенции. Но понял, что с этим пунктом в правительстве не пройду, потому что кое-кто из Кабмина был не согласен с моими предложениями. Встретился с президентом. И он сказал, что система 112 должна быть в МЧС. Президент своим указом утвердил положение о министерстве, в котором четко записано, что введение и обслуживание системы 112 принадлежит к функциям МЧС. После этого никто в правительстве не мог спорить со мной по этому вопросу.

— Старт службы 112 был запланирован на апрель. Теперь речь идет уже об июне, а введение системы в действие по всей территории страны можно ожидать только к концу 2013 года. С чем связано торможение процесса?

 — Процесс не замедлился. Обратите внимание, что о создании в Украине аналога американской 911 говорят уже несколько последних лет. А за работу взялись в прошлом году в июне, когда президент дал МЧС соответствующие поручения и начались первые контакты с разработчиками.

Мы изучали опыт стран, в которых экстренный вызов по единому номеру успешно действует в течение десятилетий. Рассмотрели множество предложений от руководящих западных фирм. Лично я со специалистами из других ведомств и служб трижды летал в США на переговоры с должностными лицами госструктур и руководителями компаний, которые являются признанными лидерами в этой сфере. Американцы за 700 тыс. долл. из их бюджета подготовили технико-экономическое обоснование системы. Одновременно работали внутри страны: с операторами связи, специалистами МВД, МЗ, Мининфраструктуры.

Правительство выделило 452 миллионов гривен на первый этап работ. Были найдены и подготовлены помещения для размещения центров 112 в городах проведения матчей футбольного чемпионата Европы. В мае такие центры должны начать работать. Верховная рада приняла закон о системе 112. Модернизована телекоммуникационная сеть МЧС.

Уже завершен тендер на приобретение оборудования и услуг. Его выиграла американская компания Hewlett-Packard. Она предложила наилучшие решения.

Поэтому говорить о торможении процесса немного некорректно. Пока что дела идут по плану, и мы рассчитываем внедрить систему 112 во Львове, Харькове, Донецке, Киеве и области к началу Евро-2012. Полностью сеть должна начать работать по всей стране в 2013 году.

— В чьем подчинении окажется экстренная служба после фактической ликвидации министерства?

 — Если МЧС будет реформировано и приобретет статус службы в МВД, то, соответственно, оно станет координироваться этим министерством, как и другие спасательные службы.

— Возвращаясь к реформированию МЧС. Сколько надо средств на такое реформирование? Сколько в результате будет уволено чиновников? Какие факторы могут замедлить или даже остановить процесс?

 — Цена вопроса будет подсчитываться, когда окончательно, до мелочей, станет понятной конструкция нового МВД (или как там его назовут). От этого будет зависеть штат, а следовательно, количество уволенных или зачисленных. Понятно, что это заберет из бюджета довольно большую сумму, но вопрос того стоит. Держать автономно такое количество родственных структур — это убытки плюс неэффективность.

Понимают необходимость такой реформы и президент, и руководители заинтересованных ведомств. Помехой, как всегда в таких делах, может стать ведомственная недальновидность. Это такая болезнь, когда за узким интересом не видно общественного и государственного приоритета. Других существенных барьеров не вижу. Объективно уже ближайшие месяцы покажут, в какое русло пойдет затеянная реформа.

— И все же — когда может быть завершен процесс объединения МЧС и МВД?

 — Мы подготовили МЧС к объединению с МВД. Теперь МВД должны провести структурную реорганизацию в соответствии с западными стандартами. Но они еще фактически не начинали работу.

— Недавно на заседании Совета регионов вы отказались продолжить свое выступление после выхода из зала президента. Это фактически демонстрация того, что в стране можно апеллировать только к президенту, потому что только он принимает ключевые решения по важным вопросам? Не является ли эта тенденция немного авторитарной?

 — Конечно, в соответствии с Конституцией ключевые решения принимает президент, он отвечает за правительство. Об авторитарности говорят не тогда, когда речь идет о принятии решений в экономике, а когда возникают вопросы, к которым чувствительна общественность. Тогда политологи говорят об авторитарном стиле управления. Но в соответствии с Конституцией ответственность за все несет президент, следовательно, кто бы какие решения в государстве ни принимал, негатив идет на него.

— На днях вы написали открытое письмо министру энергетики и угольной промышленности Юрию Бойко с просьбой вмешаться в ситуацию с обеспечением пожарной безопасности на действующих атомных электростанциях Украины. Что заставило вас написать это письмо?

 — Специально вынес эту тему в публичную плоскость из-за двух взаимосвязанных причин. Довольно широкий резонанс в СМИ подтвердил, что это был оправданный шаг. Безопасность касается каждого, и дефицита знаний о ней быть не может.

Во-первых, энергоблоки всех наших АЭС — от старейших до введенных в эксплуатацию в 2004 году — на 65 процентов свой ресурс отработали. Всю пожарную автоматику, установленную на них, проектировали и монтировали в советское время. Понятно, что физически, и тем более морально, это оборудование себя исчерпало. Поскольку такого уже давно не производят, заменять или чинить его нечем. Кроме того, эта техника не сертифицирована по украинскому законодательству, и поэтому не может применяться на АЭС.

Вывод: дальнейшая эксплуатация систем пожарной автоматики не гарантирует безопасности действующих энергоблоков. Это — объективная реальность, замалчивать или игнорировать которую безответственно, и это граничит с преступлением.

Компания "Энергоатом" вычеркнула противопожарные меры на атомных электростанциях из перечня приоритетных. Причина проста, как амеба: нет денег. Это можно понять, но суть вопроса не меняет. Сроки выполнения противопожарных работ срывались, и неоднократно. На них выделялись копейки, которые оставались от финансирования приоритетов.

Госинспекция техногенной безопасности, подчиненная МЧС, в этой ситуации практически бессильна. В соответствии с законом она не может запретить эксплуатацию энергоблока, на котором не соблюдаются противопожарные нормы. Ни ток выключить, ни опломбировать, ни опечатать — все запрещено из-за риска аварии. Это же не склад картонной тары, а работающая ядерная установка!

Поэтому единственное, что мы можем, — писать во все инстанции. И здесь возникает вторая причина, заставившая меня сделать достоянием гласности письмо своему коллеге по правительству: наши официальные обращения растворяются в пространстве и времени. Но одна из задач МЧС — предотвратить, предупредить чрезвычайную ситуацию. Потому мы осознанно обнародовали эту проблему.

Кстати, так же поступили и с вопросом противопожарной защищенности киевского метрополитена. Там, где речь идет о безопасности сотен тысяч людей, должна быть максимальная информированность.

— Означает ли это, что другие инструменты решения проблем не работают? Или же можно говорить об усложненной коммуникации в правительстве и конкуренции между министерствами?

 — Порядок взаимодействия внутри правительства не исключает информирования СМИ по актуальным вопросам. Именно в этих двух случаях публичная «засветка» проблемы и полученная реакция свидетельствует о ее общественном значении, привлекает внимание общественности и журналистов к ее решению.

Не следует считать, что внутри Кабинета министров усложненная коммуникация. По крайней мере, каких-то существенных отличий по сравнению с периодом моей предыдущей работы в правительстве в 2005—2006 годах не заметил. Бюрократия была, есть и будет.

Лично мне не хватает скорости в разработке правительственных решений. У каждого министра — свой темпоритм. Поэтому и возникает рассинхронизация. Иногда приходится «толкать» вопрос в ручном режиме, звонками по «двухсотке» и напоминаниями. Электронный документооборот и подпись пока что не введены, а это значительно ускорило бы дело. Не изменены существующие порядки согласований, без которых почти ни одно из правительственных решений невозможно.

Но не следует выдавать рутинную бюрократию за сложность коммуникации внутри правительства или внутреннюю конкуренцию. Чем МЧС может конкурировать с Минкультом? Нет критериев для сравнения.

— Какие у вас отношения с Николаем Азаровым?

 — Удивительно, что этот вопрос возникает каждый раз, как только речь заходит о Кабмине. Мое личное убеждение: в правительстве должна работать система, построенная на жестких правилах и процедурах. Тогда качество рабочих взаимоотношений между отдельным министром и премьером не будет иметь никакого значения. Желательно, чтобы они были дружелюбными, а остальное — личное дело. Приятельствуете и вместе рыбачите — пожалуйста, но это не должно давать никаких преференций в правительстве.

— Возвращаясь к письму о безопасности АЭС. Каково реальное положение украинских АЭС: проблемы только с пожарной безопасностью или есть комплекс проблем? Может ли сегодня государство гарантировать безопасность украинских граждан?

 — Вопрос не совсем по адресу. В соответствии с законом за безопасное использование ядерной энергии отвечает Госинспекция ядерного регулирования. Поэтому корректно говорить только о проблемах из сферы компетенции МЧС.

Главная из них заключается в том, что все 15 действующих энергоблоков в случае пожара в той или иной степени остаются уязвимыми. Реконструкция имеющихся и монтаж новых систем тушения или выполняется частично, или откладывается из года в год. Этот суровый вывод — не повод для паники, но серьезное основание наращивать оснащение АЭС современным оборудованием против огня.

Из необходимого количества сооружений для гражданской защиты населения, живущего вокруг станций, есть около половины. Из них только треть готова к использованию по назначению в случае аварии на АЭС. Есть проблемы и на случай возникновения необходимости в санитарной обработке при выбросе радиации, и с созданием достаточных запасов средств дезактивации.

Могу компетентно заверить, что при возникновении чрезвычайной ситуации на АЭС будут задействованы все силы для спасения людей. И это будут ресурсы не только МЧС, но и других ведомств и органов власти.

— В каком состоянии, с точки зрения безопасности, другие предприятия, например химические?

 — Достаточно сказать, что на большинстве предприятий работает оборудование, которому свыше 25 лет. Исходя из этой цифры, высокий риск инцидента может установить даже неспециалист.

В стране функционирует немного более тысячи объектов, на которых используют или сохраняют 275 тыс. тонн опасных химических веществ. Каждый четвертый украинец живет в зоне возможного химического заражения. Слава Богу, в прошлом году и на сегодняшний день в Украине не произошло никакой чрезвычайной ситуации с опасной "химией".

Проблема и в отходах. Из всего перерабатываемого химического сырья готовой продукции выходит около 40%. Остальное идет в отвалы и фактически не утилизируется. Наша окружающая среда ухудшается — к экологам не ходи!

— В прошлом году было собрано 550 млн. евро на реализацию чернобыльских проектов. Хватит ли средств?

 — Объясню подробнее, потому что СМИ часто упрощенно представляют, что строится в Чернобыле. Сейчас на Чернобыльской станции одновременно выполняется несколько международных проектов. Их конечной целью является окончательное снятие ЧАЭС с эксплуатации и полная экологическая безопасность объекта "Укрытие".

Ключевыми для безопасности являются два проекта: сооружение защитной арки над разрушенным 4-м энергоблоком и строительство хранилища отработанного ядерного топлива №2. Они полностью финансируются Европейским банком реконструкции и развития из Чернобыльского фонда и Счета ядерной безопасности. Деньги дают страны-доноры.

Уточненная стоимость работ на "Укрытии" — 1 миллиард 540 миллионов евро. ХОЯТ-2 стоит 255 млн. евро. Как известно, в начале прошлого года на все это не хватало 740 млн. По итогам киевской конференции в апреле и следующих переговоров, государства-доноры объявили, что нужная сумма наберется. Сейчас идет наполнение фондов. По заключенным контрактам, собранных денег должно хватить, чтобы завершить оба проекта в 2015 году.

— Как контролируется расходование этих средств? Как преодолеть коррупционную составляющую в строительстве таких больших объектов?

 — Проекты финансирует ЕБРР. Он же и администрирует затраты. Правительство Украины или ЧАЭС к этому не имеют ни малейшего отношения. Банк платит за работы, услуги, товары непосредственно исполнителям или поставщикам.

От лица заказчика, а это Чернобыльская АЭС, проектами руководит Группа управления. Например, для работ на "Укрытии" такая группа создана консорциумом американских компаний Bechtel и Battelle согласно процедурам ЕБРР. Именно Группа управления проводит тендеры, определяет их победителей и заключает контракты. Уполномоченные представители ЕБРР проверяют отчеты, счета и другую документацию по каждому проекту.

Поэтому все обвинения о какой-то там коррупции в ходе реализации чернобыльских проектов — это бессодержательная болтовня. Особо недоверчивым скажу, что финансовое состояние фонда «Укрытие» каждый год проверяют известные аудиторские компании. В частности, Pricewaterhouse Coopers. Думаю, в ее авторитете мало кто сомневается. Результаты аудитов тщательно рассматриваются ассамблеями доноров. Пока информация о выявленных коррупционных признаках нигде не была обнародована.

— Вы будете баллотироваться в депутаты, о чем заявили. Это означает, что вы уйдете с должности министра? Кто завершит реформу министерства?

 — Реформа завершена. Нужные законы приняты. Тендер по системе 112 успешно проведен. Независимо от того, кто будет министром, с этого пути МЧС не сойдет. Да, я уже заявлял, что моя цель — участие в выборах в Верховную Раду.

— Вы отказались от слияния с ПР. Это означает, что в Закарпатье — прежде всего — вам придется конкурировать с регионалами?

 — Ничего страшного в этом нет. Главное, чтобы конкуренция была цивилизованной. Депутаты от «Единого центра» всегда поддерживают важные для Украины законопроекты. Но там, где, по нашему мнению, голосовать не нужно, — не голосуем. У нас есть разногласия с Партией регионов относительно языка, некоторых других идеологических вопросов. Но это не мешает нам работать над строительством Украины. У нас цель — не воевать. У нас цель — сотрудничать ради развития страны.

— Кстати, о цивилизованной конкуренции… Как вы можете прокомментировать заявление первого заместителя губернатора Закарпатья и первого заместителя председателя областной организации ПР Ивана Бушко: "Никакого конфликта между Партией регионов и "Единым центром" нет и быть не может. Не может региональная партия, которая базируется в одной области и имеет поддержку 0,7% избирателей, диктовать свои условия партии, которая при власти. Это абсурд…"?

 — Что ж, приближаются выборы — распространяются комментарии. Такие заявления появляются от неуверенности, от нервов. Считаю, что нужно конкурировать, а победителя определит избиратель. Мы не боимся ни выигрывать, ни проигрывать. Ни в одном случае катастрофы нет. Главное — вести цивилизованное соперничество.

— Сколько кандидатов от ЕЦ могут, по вашему мнению, побороться за победу в мажоритарных округах?

 — Мы будем выдвигать своих кандидатов во всех регионах страны. Ориентируемся на 20—25 кандидатов. Думаю, что половина имеет реальные шансы на победу.

— Планирует ли ЕЦ выдвигать кандидатов во всех округах в Закарпатье?

 — В трех — это точно. Что касается других, у нас есть соображения внутреннего плана, о которых говорить преждевременно. Мы тщательно взвешиваем политическую ситуацию в Закарпатье, ведь у области есть ряд особенностей, которых лишены остальные регионы страны. В политических шагах в Закарпатье ЕЦ очень чуток к интересам местной общины и всегда их учитывает. Потому характер нашего участия в выборах на округах в Закарпатье окончательно определим позже. Тем более что границы округов еще не установлены.

— Однако известно, что ЕЦ будут представлять на выборах, кроме вас, ваш двоюродный брат Василий Петевка и два родных брата — Иван и Павел. В последнее время наблюдается такая тенденция: политика становится семейным делом. Корректно ли, что одну партию фактически будет представлять одна семья?

 — Во-первых, о семье речь не идет, поскольку еще не принято решение, кто будет выдвигать свои кандидатуры. Во-вторых, если в честной борьбе победят мои близкие, то ничего плохого в этом нет. Они же не будут назначаться на должности указами или распоряжениями — их будут выбирать люди. Победа на округе будет означать, что им доверяет община. Есть доверие к команде — это наш успех.

— Вы сказали, что ЕЦ чуток к интересам общины. Как тогда вы относитесь к идее создания в Закарпатье Притисянской автономии этнических венгров?

 — Не одобряю этой идеи. Унитарное устройство Украины закреплено Конституцией. Однако дело не только в этом. Для автономии этнических венгров нет оснований. У нас их живет около 150 тыс. Они постоянно имеют своих делегатов в областном и ряде районных советов, в местных органах власти. Как ни крути, а мэром Берегово всегда будет венгр. Были представители от венгров и в Верховной Раде, и теперь они намерены выдвигать своих кандидатов. С соблюдением их прав, возможностями сохранения и развития этнической самобытности проблем тоже никогда не возникало. То есть по всем параметрам сравнивать венгров в Закарпатье с венгерскими меньшинствами, например, в соседней Словакии, нельзя.

Как человек, хорошо знающий настроения закарпатской общины и местной элиты, заявляю: автономия венгров в любой форме не воспримется. Это искусственная тема. Возможно, перед выборами кто-то захотел поиграть на этом поле. По моему мнению, это обернется офсайдом и удалением.

— Как вы относитесь к возвращению Медведчука в большую политику? Что можно от этого ожидать?

 — Право каждого — приходить и уходить из спорта. То же самое и в политике. Я ничего хорошего от этих намерений не жду. Счастье ведь не в том, чтобы просто заниматься политикой. Все зависит от конечной цели. Наблюдая за политической деятельностью этого человека с 1997 года и по 2004-й, я убедился, что его цель — не Украина. Он возвращается в политику не для того, чтобы заниматься развитием страны. Скорее всего, получил поручение от своих кумовьев втягивать Украину в институты ЄврАзЭС.

— Поговаривают, что россияне, в частности Путин лично, настаивали на том, чтобы Медведчук занял одну из ключевых должностей в стране, например, должность главы АП Януковича? Насколько это вероятно, по вашему мнению?

 — Я знаю одно: там, где Медведчук, успехи любой власти заканчиваются.

— А нынешняя власть об этом знает?

 — Я сказал свое мнение. Если бы этот персонаж работал над интеграцией Украины в Европу, то у меня не возникало бы вопросов. А заниматься последние семь лет интеграцией в неоимперские структуры… Мне это не просто не импонирует, меня это как гражданина унижает. Его желание укрепить Украину в сфере российского влияния было и тогда, когда госпожа Тимошенко работала премьером, и остается теперь. Мы можем сотрудничать в экономической сфере с Россией. Но куда нам интегрироваться будет решать не власть, а украинская община. Не нужно искусственно тянуть туда, куда не тянется. У Медведчука, очевидно, задача — усилить российский вектор.

— Какие политические амбиции лично у Виктора Балоги?

 — Амбиции должны быть у каждого политика. Без этого данный вид занятия теряет смысл. Тогда это кефир, а не политика. Избиратели не доверяют неамбициозным людям, потому что не видят их способности выполнять политические обязательства. Моя амбиция — быть в активном политическом процессе, чтобы влиять на его ход и достигать положительных изменений для страны. Кому-то это может показаться пафосным. Мне — нет.

Однако знаю точно, что политическая амбиция бывает разрушительной. Такой стиль достижения своих целей демонстрировала Юлия Тимошенко. Это не принесло преимуществ и не пошло в пользу никому: ни ей, ни обществу, ни стране. Амбиция одного человека загнала в тупик значительный сегмент политической системы страны — от партий до отдельных персоналий. Два года назад был лозунг "она победит". Теперь — "Юле — волю". Где Украина? Ее в этой системе координат нет и не было.

Моя амбиция направлена на продуктивное действие. Всегда поддерживал прежде всего ценности, а уже потом — их носителей. Это трудно понять тем, кто делит политикум и избирателей по линии собственного фронта на своих и чужих. В политике таким вождям нужно "моно" — то есть исключительно они сами. Со «стерео» они смиряются очень тяжело, а Dolby 5.1 не слышат вообще. Но это — авторитаризм, замаскированный демократическими лозунгами.

В свое время я принял приглашение президента Януковича работать в правительстве. Считаю, что год и четыре месяца на должности провел не зря. В конце концов, пока еще министр — значит, моя работа президента устраивает.

— Какие у вас сегодня отношения с представителями КОД?

 — Работая с президентом Ющенко, всегда сотрудничал и с оппозицией. В оппозиции тогда был Виктор Федорович Янукович. И я никогда не скрывал встреч с ним. Потому что вопрос был не в Януковиче, Ющенко, Тимошенко, а вопрос был в Украине. Так же и теперь. Кто-то называет себя оппозицией. Но я считаю, что сегодня это — не оппозиция. Собралась группа по интересам. «Оппозиция» думает больше о том, чтобы вернуться к корыту, чем чтобы строить Украину. Если бы у меня была такая же цель, я бы стоял рядом. Но я — не с ними.

Вспомните: только состоялась инаугурация Януковича, как одни уже не признают выборов, другие тут же говорят — новый президент уже нехороший. Сразу начали критиковать. Это была первая ошибка. Да, за два года президент имеет и успехи, и просчеты. Итоговую оценку власти поставит общество. А в оппозиции не те политики, которые думают о строительстве сильной страны и на самом деле хотят двигаться на Запад.

— А в 2004 году? Это были те же люди, но тогда вы все были вместе…

 — В 2004 году прослеживался феномен общины, а не Ющенко. Он стоял ближе к общине — и ему доверились. Да, мы были вместе и совместно работали. И сегодня встречаемся. Но еще раз подчеркиваю: это не та оппозиция, которая будет работать над развитием страны. У меня есть определенные симпатии только к отдельным политикам.

— Как вы думаете, почему возбуждаются уголовные дела в основном против людей Тимошенко, а не трогают тех, кого можно считать людьми Ющенко?

— Отвечу на этот вопрос шире. Я против того, чтобы Брюссель и Вашингтон считали, что у нас есть политзаключенные.

— Так вы не считаете Тимошенко и Луценко политзаключенными?

 — Я против того, чтобы нам вешали ярлык страны, в которой есть политзаключенные. Если сегодня сильные мира сего заявляют, что у нас есть политзаключенные, и критикуют украинское правосудие, то нам нужно сделать выводы и выходить из этой ситуации.

— Как?

 — Политическими, законодательными, правовыми методами. Если говорят, что у нас есть политзаключенные, то мы должны сделать все, чтобы снять этот вопрос перед миром. У нас не должно быть политических преследований. Юлии Тимошенко есть за что отвечать, однако с политической точки зрения. Если бы Тимошенко не сидела в тюрьме и пошла на выборы, то имела бы рейтинг на уровне маргиналов. Поэтому теперь, по ее требованию, ей надо позволить лечиться там, где она хочет. В Германии — пусть будет в Германии. Да хоть в лучших клиниках мира! Этим из ее дела будет исключена лишняя политическая составляющая, эти все надрывные истерики и спекуляции.

Доверие, которым община в 2004 году наделила Ющенко (не Тимошенко!), было разрушено именно из-за отношений между этими людьми. В том, где каждый из них оказался, — их личная вина. Я неоднократно говорил, что для объединения страны в 2005 году Ющенко должен был предложить должность премьера Януковичу. Сегодня похожая ситуация. Не нужно было игнорировать фактор Тимошенко. Надо было найти место и для нее, и для Ющенко. Потому что сильный подает руку более слабому.

— Вы обнародовали декларацию о доходах за 2011 год, согласно которой персонально вы заработали 209,7 тысячи гривен, а ваша семья — 269,4 тысячи гривен. При этом ваши доходы в 2010-м, согласно декларации, составляли только 67,6 тысячи гривен. У вас увеличилась зарплата?

 — В 2010-м я пришел на работу в ноябре.

— А до тех пор тоже чем-то занимались?

 — Мы же говорим о государственной службе.

— Почему ни тогда, ни теперь ваша семья не декларирует, что владеет/управляет рядом предприятий в Закарпатье?

 — Все декларируется. Как чиновник показываю всю свою зарплату, как того требует законодательство. Если бы вступил в силу закон, обязывающий государственных служащих декларировать не только доходы, но и расходы, я бы его неуклонно выполнял. Сегодня, скажем так, я на содержании своей семьи. Как только новый закон вступит в силу, мне нужно будет, как и всем служащим, декларировать и расходы. Тогда декларация будет выглядеть иначе.