Япония: дело о порнографических комиксах [ Редагувати ]

Суд в Токио признал одну из книг комиксов, изданную в Японии, порнографической. Этот судебный процесс вызвал в стране дискуссию о свободе самовыражения, а также о будущем знаменитых японских комиксов в стиле "манга".

Издатель книги, 54-летний Монотори Киси, получил год тюремного заключения с отсрочкой на три года за нарушение закона о запрете на продажу и распространение порнографической литературы.

Судья Юхиро Накатани, председательствовавший на процессе, решил, что комиксы "Медовая комната" выглядят слишком натуралистично. "Тела были нарисованы в манере, слишком приближенной к жизни, без особых усилий прикрыть (гениталии)", - постановил Накатани.

Примерно 45% всех книг и периодической литературы, продаваемой в Японии, сделаны в манере "манга" и нередко содержат рисунки сексуального характера.

Это решение судьи выглядит очень необычным, поскольку порнография в Японии широко доступна. В поездах, например, каждый день можно видеть большое число мужчин, которые рассматривают порнографические комиксы.

Монотори Киси подал апелляцию в Верховный суд Токио. Он утверждает, что вердикт по его делу нарушает свободу самовыражения и наносит большой ущерб издательскому бизнесу.

Этот процесс был первым в истории японской юриспруденции, в котором в нарушении общественного порядка была обвинена книга комиксов.

Статья 175 уголовного кодекса, на основе которой было возбуждено дело против Монотори Киси, не дает ясного определения порнографии. Однако прецедент в этой области был установлен решением суда в 1957 году по поводу японского перевода романа Лоуренса "Любовник леди Чаттерлей".

Тогда Верховный суд решил, что порнографией является изображение или текст, вызывающие "ненужную сексуальную стимуляцию, которая оскорбляет нормальное чувство сексуального стыда обычных людей или нарушает хорошие моральные принципы в области секса".

Адвокаты издателя пытались доказать, что некоторые фотографии и видеозаписи, доступные в Интернете, являются гораздо более порнографическими, чем "Медовая комната". Кроме того, они утверждали, что 175-я статья уголовного кодекса противоречит 21-й статье японской конституции, гарантирующей свободу слова и печати.