The Guardian: Виталий Кличко говорит жестко [ Редагувати ]

"Я чувствую себя самым сильным человеком в мире, - откровенно заявляет Виталий Кличко, этот громадный украинец ростом 6 футов и 8 дюймов и весом 218 фунтов, едва не раздавив мою руку в дружелюбном пожатии. - Потому что я чемпион мира в тяжелом весе. Я чувствую себя очень сильным. Я чувствую себя могучим".

Мы сидим рядом на небольшом диване. У меня болит шея, потому что приходится все время задирать голову. Кличко так высок, широк и бесстрастен, что больше похож на здание, чем на человека. Я тщетно пытаюсь дать ему понять, что у меня своя точка зрения на его место в пантеоне боксеров-тяжеловесов. Но потом, поняв, что он смеется надо мной, я сдвигаюсь на дюйм влево, чтобы дать этой громадине чуть больше места на скрипучем двухместном диване.

Физические данные Кличко таковы, что ветераны бокса глубокомысленно кивают, при виде этой "чудесной особи". Конечно, это двусмысленное описание. Особи, даже чудесные, не становятся прославленными бойцами. В смысле размеров, по сравнению с Кличко, его легендарные предшественники, от Джека Демпси и Джо Льюиса до Роки Марчиано и Мохаммеда Али, выглядят карликами. Он крупнее, выше, тяжелее и, может быть, сильнее.

Но трудно было не вспомнить об этих великих тяжеловесах в прошлый четверг, 14 октября, когда Кличко появился в центральном Лондоне, чтобы объявить, что будет защищать титул Всемирной федерации бокса. 11 декабря в Лас-Вегасе Кличко встретится на ринге с Дэнни Уильямсом, победившим Майка Тайсона менее трех месяцев назад. Бой между опытным чемпионом Кличко и загадочным претендентом Уильямсом обещает быть интересным. Но во время пресс-конференции в зале роскошного отеля не возникало возбуждения, каким обычно сопровождается настоящая борьба за титул лучшего тяжеловеса.

Дни, когда титул чемпиона мира в тяжелом весе с полным правом можно было назвать величайшей спортивной наградой, давно миновали. Но бокс, пребывающий в состоянии тяжелой продолжительной болезни, отчаянно нуждается в тяжеловесе, способном хотя бы ненадолго вытащить старую игру в центр внимания, когда он поднимется на ринг.

Оставшись со мной один на один, он признает, что эта задача выше его возможностей. "Она слишком велика, - соглашается он. - Я знаю, что в боксе существуют проблемы. Говорят, что он уже никуда не годится. Но я не могу за это отвечать. Я не миссионер бокса".

Кличко, защитивший кандидатскую диссертацию по спорту в Киевском университете и говорящий на четырех языках, не является типичным обладателем чемпионского титула. Только Джин Танни, образованный боец, способный спорить с Бернардом Шоу и побивший Демпси, мог бы похвастаться чем-то похожим на эти академические достижения. Но Кличко не обладает магнетизмом и аурой старых чемпионов.

"Решение остается за специалистами и болельщиками, - снисходительно произносит он. - Я только могу идти своим путем. Я могу только оставаться собой".

Это вполне разумный ответ. Но его заявление о "самом сильном" человеке заставляет меня вспомнить романтические слова, когда-то написанные Норманом Мейлером: "Чемпион мира в тяжелом весе может быть или не быть самым сильным, но вероятность того, что он именно таков, велика. Это все равно, что быть большим пальцем на ноге у бога. Когда тяжеловесы становятся чемпионами, они начинают жить внутренней жизнью, как Хемингуэй или Достоевский, Толстой или Фолкнер, Джойс или Мевилл, Конрад, Лоренс, Пруст".

Невозможно представить себе, чтобы Мейлера очаровал Кличко, как это сделали Луис, Санни Листон и, конечно же, Али. По сравнению с чемпионами прошлого, Кличко неповоротлив и обладает ограниченными возможностями. И мало кого интересует предстоящий бой, не говоря уж о его "внутренней жизни".

Его влияние уменьшает и отсутствие достойных соперников. Когда я попросил его отвлечься от Уильямса и назвать бойца, который стал бы его следующим соперником, Кличко молчал 10 секунд. Предположительно, это его способ выразить сожаление об уходе из спорта Леннокса Льюиса, полном распаде Тайсона и недавнем падении когда-то блестящего Роя Джонса-младшего, вышедшего из рядов средневесов, чтобы получить свою порцию наград в 2002 году.

"С кем бы вам хотелось встретиться?" - спрашиваю я снова. Молчание продолжается, а потом Кличко почти беспомощно качает головой. "Может быть, с Дэнни Уильямсом?"

Британский боксер по крайней мере вносит подобие интриги и неуверенности в декабрьскую встречу. Его победа над Тайсоном в четвертом раунде была одним из крупнейших спортивных событий года.

"Дэнни Уильямс разбил мою мечту, - говорит Кличко с оттенком горечи. - Я мечтал о железном Майке. Много лет, встречаясь с Тайсоном, я говорил ему "Майк, я хочу с тобой драться". Мы говорили о бое между нами. И я был удивлен и разочарован, когда он проиграл. Все недооценивали Дэнни Уильямса, но я не совершу этой ошибки. Он произвел на меня впечатление. У него сильный удар, быстрые руки, хорошая техника и доброе сердце".

Уильямс когда-то выиграл 12 раундов в борьбе за звание чемпиона Британии, перед этим серьезно повредив плечо. Его левая рука просто болталась. Он продолжал бой и победил Марка Поттера по очкам. Над Кличко же несколько лет насмехались потому, что он признал поражение в бою с Крисом Бирдом в 2000 году. То, что Кличко заставил это сделать врач, верно диагностировавший разрыв мышцы, никто не принял во внимание. Американский аналитик Ларри Мерчент заявил, что у Кличко нет воли. Это проклятие висело над украинцем три года, пока он не продемонстрировал удивительную смелость и волю к победе в бою с Льюисом в прошедшем июне.

"Пока я не победил Льюиса, в Америке обо мне говорили гадости. Но в бою с Бирдом врач сказал, если будешь продолжать, твоей карьере конец. Хирург, который меня оперировал, сказал, что хуже травм не бывает. И я счастлив, что после боя с Льюисом никто уже не может говорить обо мне так".

Побив Льюиса в трех раундах из четырех, Кличко выигрывал 58-56, когда снова вмешался врач. Кличко в гневе закричал "Нет!", но после жестоких пятого и шестого раундов его лицо превратилось в кровавую маску. Больше всего пострадало его левое веко. Еще один удар повредил бы веко необратимо и грозил слепотой. Позже на лицо ему наложили 68 швов.

Кличко трет лицо. "У меня есть опыт. Я знаю, что это такое, когда тебя бьют. Бокс - это половина моей жизни. Я начал, когда мне было 16 лет. Теперь мне 33. Но я никогда не получал столько ударов, сколько в этом бою. Перед выходом на ринг я знал, что это не детская игра, но меня никогда так не били. Это был самый трудный бой в моей карьере. Но Леннокс Льюис не побил бы меня, даже если бы он вышел на ринг с бейсбольной битой. И я избил его сильнее, чем он меня. Я выиграл бой".

Конечно, Льюис дрался бы с Кличко эффективнее, будь он на несколько лет моложе. Но сейчас, когда ему 39 лет, даже призы в миллионы долларов вряд ли убедят бывшего чемпиона не уходить из спорта.

"Леннокс слишком умен, чтобы возвращаться. Он, как и я, играет в шахматы и анализирует свое положение. Зачем ему снова выходить со мной на ринг? Он известный чемпион. Его знают во всем мире, он очень богат. Зачем рисковать всем этим и снова драться со мной?"

Льюис консультирует противников Кличко: южноафриканца Корри Сандерса, которого Кличко побил в восьми раундах в апреле, а теперь - Вильямса. "Льюис был советником Сандерса. Бой с Сандерсом был хорош, но Льюис не помог ему выиграть у меня. Теперь Льюис говорит Уильямсу, что он должен делать, чтобы нанести мне травму. Но лицо у меня зажило, а и тело сильное.

"Мне очень нравится Лондон. Я люблю Британию. Дэнни Уильямс будет третьим британским боксером, с которым я встречаюсь. Но я вам кое-что скажу. В 1999 году я побил Херби Хайда, а в прошлом году - Льюиса. Уильямс следующий. Наш бой будет настоящим боем тяжеловесов. Я знаю, что он рвется стать чемпионом мира, но выиграю я".

"Когда мы с братом были маленькими, профессиональный бокс в СССР был запрещен. Единственным боксером, которого показывали по телевидению, был Мохаммед Али. Только потому, что его политические взгляды заставляли задуматься об Америке. И куда бы мы ни переезжали с отцом, из одного военного городка в другой, от Казахстана до Курдистана, мы следили за Мохаммедом Али.

"Он был невероятен. Все наши друзья любили Али. Все мы мечтали быть как он. И мне не верится, что я чемпион мира. Но все изменилось. Бокс другой. Мир другой. Я не Мохаммед Али. Я могу только стараться быть лучшим чемпионом наших дней".