Я умею убивать изысканно [ Редагувати ]

Тощий 12-летний мальчишка смотрит в одну точку и без эмоций рассказывает о своем прошлом. Хотя не всякий взрослый сможет спокойно дослушать рассказ этого симпатичного парня об участии в гражданской войне в Конго. Он был одним из тех, кто стал главным и самым страшным оружием взрослых в борьбе за власть на черном континенте. Он был безжалостным ребенком - убийцей из отряда чистильщиков...

Война в Конго войдет в историю как самая смертоносная после второй мировой и самая кровавая за всю историю Африки. По приблизительным подсчетам, за четыре с половиной года войны в Конго погибло не менее 3,3 миллиона человек, а более 50 % населения так или иначе принимали участие в боевых действиях. Самыми безжалостными и дерзкими были вылазки отрядов-чистильщиков, сформированных из детей 9-13 лет. В один из таких отрядов и попал Сафари.

Однажды родственники решили, что выгоднее продать мальчика в вооруженный отряд, чем делить с ним скудный стол. Тем более, что никаких препятствий для этого не было- отец Сафари был убит и мальчик остался сиротой.

Уже в лагере Сафари познакомился с другими мальчишками, которых было около пятнадцати человек. В других отрядах служили и девочки. Молодые бойцы вначале проходили подготовку в тылу и уже через месяц отправлялись на передовую.

"Наши наставники были просто звери, - вспоминает мальчуган. - Они учили нас убивать. Незаметно для себя они входили в такой азарт при рассказе о своих прошлых делах, что нам становилось страшно за себя. Меня учили, не тому, как убивать быстро, а как сделать так, чтобы человек испытывал максимальную боль и страдания. Тренировки проходили на живых людях. Когда отряд занимал деревню и расправлялся с жителями, нам всегда оставляли несколько человек, на которых мы проверяли знания, полученные в теории. Я могу только догадываться какие страдания достались этим людям, ведь мы очень боялись, делали все неумело...

Я не спал после таких вылазок по 2-3 дня, но потом привык. Точнее жизнь заставила. Просто для тех, кто не справлялся с нервами, устраивали показательные наказания перед отрядом. Это выдержать было невозможно, и многие кончали жизнь самоубийством.

Я оказался смышленым учеником, поэтому получил повышение - стал совершать диверсионные рейды. Как погибнут враги, целиком зависело от нашей фантазии. Самое простое было облить жилье бензином и поджечь спящих. Мы не расстреливали выбегающих людей, мы их поджигали вновь и они сгорали на глазах. Часто мы брали врагов в плен, в лагере их съедали, а из кожи делали ремни, сумки и очень удобную обувь.

Однажды мне не повезло - я попал в яму-ловушку и вывихнул ногу. Звать своих было бесполезно, так как мой крик могли услышать враги и тогда бы погиб весь отряд. Я пролежал в этой яме 3 дня: шли дожди, яма наполнялась водой, меня одолевали мошки и водяные черви. Поняв, что никто не придет на помощь, из последних сил я полез на верх. Несколько раз попадал в плен к разным отрядам, испытал пытки, унижения, а однажды был подопытным у начинающих чистильщиков..."

Сейчас более 33 тысяч солдат-детей, которые воевали в Конго, проходят программу реабилитации в лагерях под эгидой ЮНИСЕФ, открытых в стране. На самом деле, таких детей войны гораздо больше. Но даже те, кто вернулся к мирной жизни, рискуют быть вновь втянутыми в военные действия. Сотрудникам миссии ООН известны случаи, когда реабилитированные дети пропадали после того, как возвращались в свои деревни. Чаще всего их принуждали вновь брать в руки оружие.