Иллюзия народовластия [ Редагувати ]

В последнее время нет, наверное, более употребляемого украинскими политиками слова чем "референдум". О необходимости прямого всенародного волеизъявления по самым разным вопросам сегодня говорят все - от безнадежных аутсайдеров и явных маргиналов до главных действующих лиц украинской политики. Объединяет их одно: говоря о референдуме, и те, и другие полностью отдают себе отчет в том, что ни о каком реальном народовластии речь не идет.

Шантаж и очковтирательство

Объединенные социал-демократы хотят референдум по НАТО. Прогрессивные социалисты не прочь устроить референдум по ЕЭП. "Регионалы" не раз артикулировали желание провести референдум по русскому языку. "Бютовцы" намерены добиваться путем референдума назначения досрочных парламентских выборов. "Нашеукраинцы" не исключают возможности проведения референдума по Конституции. Президент страны предлагает на референдуме определить форму правления в Украине. Ну а некоторые особо, скажем так, продвинутые личности горят желанием провести референдум о независимости Донбасса. Никаких инициатив о консультациях с народом, вроде, не забыли?

Не слишком ли много референдумов? С одной стороны, тенденция эта будто бы и позитивная: мол, если все перечисленные плебисциты будут проведены, то народ наконец-то сможет непосредственно выразить свое отношение к наиболее острым вопросам, волнующим сегодня украинское общество. Раньше ведь его (народ то есть) референдумами не шибко баловали - всего-то два раза: в 91-ом высказались за независимость страны, а в 2000-ом - за тогдашний вариант политреформы "от Кучмы". С другой стороны, ее величество История (тем более отечественная, но не только) убедительно доказала, что референдум является чуть ли не самым действенным и наиболее безопасным способом эксплуатации населения власть имущими. Кроме того, теория и практика политической деятельности в независимой Украине продемонстрировала, что в нашей стране референдум является одним из наиболее эффективных методов политического шантажа. При этом реально мнение народа по тому или иному вопросу не интересует ни шантажиста, ни, естественно, шантажируемого. Подтвердить? Пожалуйста.

В июне 1993 года Верховная Рада приняла решение о проведении в сентябре того же года референдума. Предмет обсуждения - доверие президенту и высшему законодательному органу. Конституции, не позволявшей подобного, тогда еще не было. Конституционного суда, способного отменить такое решение, - тоже. В качестве альтернативы антипрезидентская оппозиция предлагала Кравчуку досрочные выборы главы государства и Рады. Срок полномочий Леонида Макаровича истекал куда позже, чем каденция его парламентских оппонентов. Но он согласился. В тот момент его популярность была, мягко говоря, не на пике. И выиграть выборы ему казалось более посильной задачей, чем заручиться вотумом доверия населения. Шантаж сработал.

31 мая 1995-го, устав пререкаться с парламентом (отчего-то не желавшем идти на серьезное усиление полномочий главы государства), Леонид Кучма издал указ "О проведении опроса общественного мнения по вопросам доверия граждан Украины Президенту Украины и Верховной Раде Украины". Опять сработало. Леонид Данилович тогда еще имел весьма неплохой личный рейтинг и уже имел солидные навыки эффективного применения админресурса. Об этом были прекрасно осведомлены народные депутаты, чья популярность в обществе пребывала на очень низком уровне. Спустя считанные недели 240 депутатов проголосовали за печально известный Конституционный договор. Глава государства, перебиравший на себя максимальную полноту власти в стране, указ об опросе благодарно отменил.

Через год история повторилась. Размолвки между президентом и народными избранниками по поводу того, как должна выглядеть Конституция, приобрели глубинный характер. Следствием конфликта стал указ "О проведении всеукраинского референдума по вопросам одобрения новой Конституции Украины". Этот же нормативный акт стал одной из причин спешного сплочения депутатского корпуса, через сутки выдавшего на-гора Основной Закон. Утром 28 июня 1996 года президентский указ превратился в ничего не значащую бумажку.

Ну что, мы вас убедили? То-то. Для пущей убедительности можем привести пример из самой что ни на есть современной истории Украины. Не углубляясь в проблематику целесообразности и законности референдумов, акцентируем внимание на словах министра юстиции Александра Лавриновича о том, что проведение референдума по отмене конституционной реформы будет иметь "исключительно политические последствия, потому что никаких юридических не может быть в принципе". Таким образом, верный соратник Виктора Януковича опосредованно признал, что такие желанные многими "регионалами" плебисциты по НАТО и русскому языку также являются совершенно бесперспективными в плане внедрения их результатов в жизнь. Соответственно, эти темы используются "бело-голубыми", во-первых, для политического шантажа президента Ющенко и, во-вторых, для очковтирательства собственному электорату. Ради справедливости отметим, что тем же самым сегодня занимается и "Наша Украина", и БЮТ, и СДПУ(о), и прочие любители советоваться с народом.

Референдумом по судимостям?..

После прочтения всего вышеизложенного у читателя может возникнуть впечатление, что референдум - это зло. В определенной мере так и есть. С маленькой оговоркой: так и есть в Украине при существующем законодательстве. А в остальном референдум как составляющая настоящей демократической системы власти - это очень, очень хорошо. И это может подтвердить практика использования механизма всенародного плебисцита в тех странах, которые у нас принято называть развитыми демократиями.

Так, больше всего референдумов с юридическими последствиями проведено в Швейцарии. Кстати, именно там в 1439 году состоялся первый (в привычном для нас понимании) референдум. За последние четверть века в конфедерации их было проведено несколько сотен. Причем вопросы на суд народа выносились самые что ни на есть диковинные - от определения раскраски муниципальных автобусов до установления размеров собачьих поводков. Не так давно швейцарцам было предложено обсудить идею отказа от вооруженных сил, однако данное новшество не встретило понимания основной массы граждан. В Соединенных Штатах Америки возможностью проведения референдумов и правом изменения соответствующих законов обладает каждый штат, чем американцы регулярно и успешно пользуются. И все это благодаря имеющемуся четкому законодательству.

В Украине же ситуация с правовым обоснованием проведения всенародных опросов и имплементации их решений запутанна донельзя. Она регулируется Конституцией Украины, законами "О всеукраинском и местном референдумах", и "О Центральной избирательной комиссии", а также двумя решениями Конституционного Суда. Но: Основной закон страны не описывает всей процедуры проведения референдума и претворения в жизнь его результатов; профильный закон, принятый в далеком 1991 году, страдает теми же недостатками и является на сегодня безнадежно устаревшим; закон о ЦИК затрагивает эти вопросы лишь "по касательной"; а решения КС во многом являются взаимоисключающими. Необходимость принятия нового закона о всеукраинском референдуме очевидна и давно назрела. Об этом, кстати, наиболее активно заговорили после плебисцита 2000 года, когда стало понятно, что орудовать референдумом как инструментом психологического давления куда проще, нежели использовать его в качестве механизма реальной политики. Разговоров было много, но воз и ныне там.

Правда, в Верховной Раде уже зарегистрирован проект закона "регионалов" Евгения Кушнарева и Юрия Каракая "О Всеукраинском референдуме". Мы не будем вдаваться в подробности этого законотворческого опуса, поскольку его размеры неоправданно велики - более сотни статей на двухстах страницах. Нас интересуют фактически только два его положения, а именно: 1. "предметом всеукраинского референдума могут быть любые вопросы за исключением тех, по которым референдум не допускается Конституцией Украины"; и 2. "решение, принятое на всеукраинском референдуме, является обязательным и не нуждается в дополнительном утверждении каким-либо способом". Относительно пункта первого: наша Конституция запрещает проведение всенародного опроса по вопросам налогов, бюджета и амнистии; однако новелла Кушнарева и Каракая про "любые вопросы, кроме запрещенных" все равно неправомерна, поскольку является толкованием Основного закона - а это прерогатива Конституционного Суда. При такой интерпретации получается, что предметом прямого народного волеизъявления может стать, например, решение дела (криминального, гражданского etc.), которое находится на рассмотрении в суде, осуждение определенного лица или, наоборот, его оправдания. Или, скажем, снятие судимостей с того или иного "маленького украинца". А второй пункт, привлекший наше внимание, сделает практически невозможной отмену народного, но противозаконного решения. Подобных замечаний к законопроекту у Главного научно-экспертного управления набралось аж на 16 страниц. Поэтому и вывод однозначный: проект только еще больше запутает отечественное законодательство о референдумах, следовательно, он нуждается в серьезной доработке.

Ну а пока большинство правовых основ проведения плебисцитов в Украине остаются несовершенными, всегда найдутся желающие на этом поспекулировать. Оттого-то наши политики всех мастей и окрасов наперебой галдят о референдумах, о необходимости спросить нашего с вами мнения, создавая тем самым иллюзию народовластия. При этом за 15 лет независимости Украины мы еще не получили ни одного доказательства, что настоящая воля народа и его чаяния действительно интересуют власть имущих.