Большой Брат стал виден [ Редагувати ]

Рассекречивание особенностей информационной работы американских и британских спецслужб в одночасье превратило Эдварда Сноудена в предмет всеобщего интереса. Причем не только для США и Соединенного королевства. Откровения экс-сотрудника ЦРУ повлекли за собой лавину международных скандалов, сказывающихся на геополитических реалиях.

Неприятное известие

Пока Джулиан Ассанж уже год не покидает здание посольства Эквадора в Лондоне, Вашингтон пытается бороться с его условным "преемником". В начале июня The Washington Post и The Guardian опубликовали статьи, в которых со слов бывшего сотрудника американских ЦРУ и Агентства национальной безопасности рассказывается о широкой программе слежения за действиями интернет-пользователей и прослушивания телефонных разговоров. Спустя несколько дней издания раскрыли имя своего информатора – им оказался скрывающийся в Гонконге Эдвард Сноуден. Работавший до 2009 года в правительственных структурах, а после этого – на частные компании, выполняющие схожие функции для спецслужб, Сноуден был готов подтверждать масштабы слежки документально. "Мы проникаем в огромные интернет-серверы, это позволяет нам получить доступ к обмену данными между сотнями тысяч компьютеров без необходимости взламывать каждый по отдельности", - описывал он сложившуюся ситуацию, обещая продолжать рассекречивать схемы работы спецслужб. И в Штатах этот порыв не поприветствовали. Хотя отрицать правдивость свидетельств – тоже не стали.

Разгорающемуся скандалу подбавили "топлива" не только информация интернет-гигантов о том, что информационные запросы разведчиков касались десятков тысяч аккаунтов, но и официальные признания американской стороны. Вашингтон ожидаемо занял две основные линии обороны: "Все для благо общества" и "Честные граждане пострадать не могли". Глава Агентства национальной безопасности США Кит Александер, выступая перед Сенатом уверял, что благодаря программе PRISM удалось предотвратить "десятки терактов", а за пределы базовых полномочий никто не выходил. Но вопросы: почему, например, отработанные приемы не сработали в случае трагедии в Бостоне – пока остаются без ответов. С другой стороны, спецслужбы поначалу и вовсе отрицали всеобщий характер слежки. Первоначальная версия защиты гласила, что наблюдение велось исключительно за иностранцами, причем – не находящимися на территории США. Но, во-первых, со временем Вашингтон был вынужден признать, что сфера информационных интересов была все-таки намного шире. Во-вторых, оговорка "только иностранцы" запустила первую волну уже международного скандала.

Практически сразу же после того, как американцы частично подтвердили информацию Сноудена, в Евросоюзе резко заинтересовались тем, за кем и как именно следили в США. Впрочем, сугубо американским этот интерес оставался недолго. 22 июня, со ссылкой на материалы бывшего сотрудника ЦРУ стало известно, что британский Центр правительственной связи массированно "снимал" информацию с оптоволоконных кабелей, пересекающих Атлантику. Прослушивание всех и вся, даже несколько ограниченное сугубо техническими (а не этическими – подчеркивают правозащитники) возможностями, обеспокоило континентальную Европу. Объяснения этим действиям от Лондона потребовал Берлин. "В нынешнем мире новые средства коммуникации обеспечивают свободный обмен мнениями и информацией. Прозрачность в регулировании (информационной сферы, - "Подробности") – одно из важнейших требований демократического государства и принципа верховенства закона", - взывала к британскому правительству министр юстиции ФРГ Сабина Лойтхойссер-Шнарренбергер.

Подтверждение тому, что спецслужбы ряда стран  слушают пусть не всех, но очень многих – и не обязательно с санкции суда, – существенно оживили международную политику в разных направлениях. В то же время, откровения Эдварда Сноудена и попытки их пресечь добавили красок во взаимоотношения, в первую очередь, Соединенных Штатов еще и с проблемными партнерами: начиная с Китая и России, заканчивая некоторыми латиноамериканскими странами.

С китайско-российским приветом
 
Как и можно было ожидать, уголовное дело против информатора было открыто безотлагательно. Пока по совокупности эпизодов Эдварду Сноудену грозит перспектива 30-летнего заключения. Поскольку сам Сноуден считает себя не шпионом или изменником, а борцом с произволом спецслужб, с обвинениями он не согласен и рассчитывает получить политическое убежище в одном из тех государств, которые не будут спешить выдавать его Вашингтону. По данным СМИ, среди рассматриваемых вариантов числятся Исландия, Венесуэла, Эквадор или даже Россия. Но пока ни Китай, ни РФ вступать в прямую конфронтацию с США не стали. Впрочем, как и реализовывать в жизнь экстрадиционные планы Штатов.

Несмотря на то, что США подали в Гонконг документы об экстрадиции, Сноудену удалось покинуть территорию Китая, пока там рассматривали  "не совсем правильно оформленный" запрос. Следующей остановкой на пути в страну "с действующей свободой слова" стала Москва. Но, вопреки ожиданиям, 24 июня улететь из столицы РФ ему, кажется, не удалось. И на следующий день Владимир Путин сообщил: Эдвард Сноуден остается в транзитной зоне аэропорта "Шереметьево", но Россию это не беспокоит. "Что касается возможной выдачи куда бы то ни было, то мы можем выдавать каких-то граждан иностранных государств только в государства, с которыми у нас есть соответствующие международные соглашения о выдаче преступников", - напомнил президент РФ. А действующего соглашения об экстрадиции между двумя государствами действительно нет. Но положение самого беглеца это принципиально не улучшает – Штаты успели аннулировать паспорт Сноудена, а официально покинуть пределы аэропорта без действующих документов ему будет сложно. Однако, по словам Джулиана Ассанжа, Эквадор готов предоставить американцу удостоверение беженца, что может решить "документальные" затруднения.

Позиция КНР и Российской Федерации американскую сторону совсем не радует. "Китайское правительство сделало осознанный выбор, отпуская беглеца, несмотря на действующее предписание о его аресте, и такое решение, безусловно, окажет негативное влияние на наши отношения", - так пресс-секретарь Белого дома Джей Карни встречал выбор Китая. Надежды на то, что выдача Сноудена "укрепит сотрудничество России и США в законодательной сфере", похоже, тоже не воплотятся в жизнь. "Ассанж, как и Сноуден, считают себя правозащитниками и заявляют, что борются за распространение информации. Задайте себе вопрос: нужно ли выдавать таких людей для посадки в тюрьму? В любом случае, я бы предпочитал не заниматься такими вопросами, потому что это все равно, что поросенка стричь - визга много, а шерсти мало", - афористично выражал мнение по этому поводу Владимир Путин.

Даже если отвлечься от истории непростых отношений между США с одной стороны, и Россией и Китаем – с другой, уже содержимое "скандала Сноудена" дает этим государствам повод не очень приветливо реагировать на запросы Вашингтона. Во-первых, данные Эдварда Сноудена могли дополнительно подогреть умонастроения несогласных государств. Так, по его информации, в числе политиков, чьи телефонные разговоры АНБ пыталось слушать во время  саммита G20 в 2009 году, был тогда еще президент РФ Дмитрий Медведев. А Китаю Сноуден сделал серьезный информационный "подарок", рассказав о американских хакерских атаках. "Соединенные Штаты, которые долгое время разыгрывали из себя невинную жертву кибер-преступности, на самом деле оказались главными злодеям нашего времени", - взяли в оборот это известие в Пекине.

Во-вторых, сама суть конфликта – обвинение образцово-демократических государств в масштабном нарушении прав человека – это довольно приятный бонус для обоснования позиций государств, у которых с этими самыми правами человека регулярно возникают собственные проблемы. В США это, судя по всему, хорошо понимают. "Путин никогда не упускает случая потыкать Соединенным Штатам пальцем в глаз", - комментировал сложившуюся ситуацию сенатор Чак Шумер. Разрешить конфликт с минимальными внешнеполитическими потерями Вашингтону сложно. Официально там надеются сохранить статус-кво. "Нет необходимости идти на конфронтацию с Россией", - не устает объяснять госсекретарь Джон Керри. Но позиция Кремля выглядит не слишком обнадеживающе. Более того, Москва неофициально советует Штатам не увлекаться давлением. "Угрозы США в адрес России и Китая из-за дела Сноудена не дадут результатов, но лишь сильней сблизят Москву и Пекин. Непродуманное давление", - указывал в Twitter глава комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков.

Китайско-российский "привет" в деле Сноудена американская пресса уже оценивает не только, как антиамериканские шаги двух представителей когорты сильнейших государств, но и в целом – как свидетельство провала внешней политики Барака Обамы. У Белого дома сейчас положение дел незавидное. С "внешней" стороны, Вашингтону предстоит "разруливать" ситуацию с возмущением Евросоюза и реагировать или не реагировать на крайне сдержанную поддержку со стороны РФ и Китая. А если одно из несимпатизирующих США государств Латинской Америки даст-таки Сноудену убежище – к южному вектору американской политики появятся новые вопросы. "Внутри" дела обстоят не намного лучше. Бараку Обаме еще предстоит обосновать необходимость такого вмешательства в частную жизнь граждан, с которым не приходилось сталкиваться даже его жестоко критикуемому за "Патриотический акт" предшественнику Джорджу Бушу. Несмотря на то, что "прародителями" подобной системы были выходцы из республиканской среды, сейчас оппоненты президентской партии спешат разыграть удачный козырь. И, вероятнее всего, небезуспешно. Согласно проведенному CNN опросу, с новым "шпионским" скандалом уровень доверия к Обаме упал до 46 процентов – это худший показатель за последние полтора года. Да и число голосов под петицией о помиловании Сноудена уже превысило 120-тысячную отметку, что тоже показательно.

Некоторые особенности происходящего в Украине могут порождать аналогии с "кассетным скандалом" начала 2000-ых. В свое время, откровения Николая Мельниченко, особенно та их часть, которая касалась "дела Гонгадзе" существенно ударили по позициям Леонида Кучмы – как внутри страны, так и за ее пределами. И хотя, по сути (в одном случае речь шла о, как минимум, коррупционных деяниях, а во втором – о глобальном нарушении принципа неприкосновенности частной жизни во имя государственных интересов), по масштабам и по значению сравнивать ситуации некорректно, каждая из них уже на старте имела серьезнейший политический потенциал. "Еще один Ассанж" при так и непризванном к ответу первом – сюрприз неприятный и без дополнительных осложнений. А уже в сложившихся условиях минимизировать ожидающие США геополитические осложнения и имиджевые потери будет очень непросто.