Параллельный мир. Облученное счастье. Четвертая серия [ Редагувати ]
Вечером, собравшись за ухой, Иван Иванович поведал нам очень интересную информацию. Он разузнал, кто же подпалил наш дом. Нужно было срочно обратиться в милицию, ведь из-за нас могли пострадать самоселы.
В райотделе знали, где могут скрываться данные личности. Уже не раз на них подавали жалобы самоселы. Мы отправились в поселок. В результате поисков нами было обнаружено их пристанище. Но в доме никого не было. Мы уехали обратно в Чернобыль, а наряд милиции остался поджидать подозреваемых. Где-то в 12 часов ночи за нами приехали. Всех троих задержали. Двое мужчин и одна женщина.
Если горит рыжий лес, все живое должно скрыться, исчезнуть. Дозиметры тогда зашкаливают, идет десятикратное повышение радиации. Радиоактивная струя, бившая в апреле 1986 года из жерла реактора, выбросила в атмосферу около 50 тонн ядерного топлива. По небу поплыли облака, разносящие по свету беду - более 10 мега-кюри. Первым с ними столкнулся тогда еще зеленый, вполне с виду приличный лес. На некоторых его участках радиация достигает 20-30 рентген в час. Этот лес уничтожали, рубили, закапывали, но он - огромен. Еще несколько лет назад, подъезжая к зоне, нельзя было не обратить внимания на идущие навстречу машины, под завязку груженные лесом - из Чернобыльского и еще более загрязненного Полесского районов. Дерево - в цене, не продавать его, не рубить чернобыльские леса - вроде как терпеть многомиллионные убытки. Чернобыльский лес, помимо того, что является источником деловой древесины, он осуществляет санитарную функцию, защищая окружающую среду, прежде всего, от распространения радионуклидов. Но на территории обязательного и безусловного отселения лес продолжают рубить в огромных количествах. И довольно хитро. Гектарами не рубят, - здесь кусочек, там кусочек, там три дерева, а там пять-шесть - так незаметнее, не бросается сразу в глаза, хотя в сумме наколачиваются целые вагоны. Ведь за разовую порубку размером с гектар сразу грозит тюрьма, поэтому то и рубят латками. Ведь в этом случае доказать порубку очень трудно.
Лесной бизнес очень выгодный, тем более, когда не платишь ни налогов, ни специальных сборов, и не отвечаешь за посаженый молодняк. А так, рубай себе, пока пила работает да топор острый. Правоохранительные органы как могут, борются с незаконной вырубкой леса. Но зачастую средств и сил не хватает. Чтобы самим взглянуть, как проходят рейды по дровосекам, мы отправились вместе с нарядом в грязные леса зоны отчуждения.
Вывозят все. Даже то, что не представляет никакой ценности. Возникает вопрос, а зачем же? Оказывается, просто так - для сувениров. Как-то рассказал мне дозиметрист на КПП "Дитятки", работающий здесь 15 лет, одну историю. Проходил контроль некий гражданин - на стойках дозконтроля приборы зашкалило. Тогда попросили его вынуть все вещи, кои тот собирался вывозить из зоны. Среди "сувениров" оказались вертолетные часы, снятые, по всей видимости, "на память" с покоящейся на могильнике радиоактивных отходов "вертушки". На верхней крышке часов загрязнение радионуклидами превышало норму более чем в 120 раз, их тыльная сторона "фонила" в 7 раз больше положенного. Примечательно, что сии часики, мужчина хранил в кармане брюк, что привело его и проверяющих в некоторое уныние. Ведь потом сей "трофей" на специальном авто, в сопровождении милиции возили захоранивать на могильник!
Слухи по-прежнему будоражат людей, мол, "саркофаг треснул". Для подобных утверждений оснований, разумеется, нет. Но... Возможно обрушение кровли. По расчетам специалистов, если кровля обрушится, то радиоактивная пыль может быть вынесена за пределы саркофага, но не далее, чем на десять километров, - пыль тяжелая и быстро оседает. Следовательно, пыль будет представлять опасность только для персонала станции - за пределы зоны, дескать, она не выйдет. Эти же ученые подсчитали, что сейчас в саркофаге почти 5 тонн пыли. Объект "Укрытие" стареет, и пыль в нем образуется постоянно. Вот почему так много сил тратят здесь на пылеподавление.
Но главная тревога - разрушенный реактор: неизвестно, что же там происходит. Именно он не позволяет говорить: ядерной угрозы не существует. А пожарная опасность? Внутри блока находится около 3 тысяч тонн горючих материалов - дерево, пластик, графит, кабель... Беспокоит и вода. Ее на объекте скопилась тысяча кубометров. Она очень радиоактивна, но фактов ее влияния на грунтовые воды пока нет. Все площадки вокруг саркофага покрыты сетью контрольно-наблюдательных скважин. Везде вода в пределах нормы. Пруд-охладитель вокруг ЧАЭС имеет шесть насосных станций, поэтому вся его вода находится в замкнутом цикле. Все это известно, об этом много писалось, но слухи, домыслы не прекращаются. И все: по непроверенным данным, из неназванных источников, неподтвержденная информация, пожелавшая остаться неизвестной... Страх перед атомным дьяволом, что затаился внутри "Укрытия", не проходит.
Между тем сам Чернобыль не стал менее опасен, чем был. Трещины в саркофаге, построенном над четвертым энергоблоком, с годами становятся серьезнее. Его подтапливают и грунтовые воды, вымывая на поверхность радиоактивную "грязь". К тому же, постройка оказалась сейсмонеустойчивой. Ходят слухи, что недавно в разрушенном блоке саркофага самозародилась цепная реакция. Атомщики чудом избежали беды, а позже - выдали происшедшее за ошибку сразу нескольких, ранее вполне спокойных приборов. Чтобы выяснить, что же на самом деле происходит на четвертом энергоблоке, съемочная группа отправилась на станцию.
Переодевание в санпропускнике вызывает почему-то смех и шутки. Вначале моешь марганцовкой подошвы обуви, далее переходишь в раздевалку, где оставляешь свою одежду и облачаешься во все казенное - белое нижнее белье, белая шапочка, а также носки, перчатки, а на голову - каска. Одноразовый респиратор-"лепесток" хозяйка санпропускника приказывает не снимать: "Вот вернетесь обратно, тогда и снимете. А то наглотаетесь пыли... Это ведь не с ботинок, не смоешь".
Надо сказать, что какой-то особый, нервный смешок все время сопровождал съемочную группу. Мы постоянно шутили на извечные чернобыльские темы: мол, теперь по демографическим вопросам придется обращаться к соседям, что после саркофага сможем наконец-то экономить на дорогих шампунях - облысеем. Но шутки выглядели какими-то нервными. Наверное, из-за того, что перед нами в метрах двухстах величаво, зловеще возвышался саркофаг, - объект Укрытие, который спрятал под собой разрушенный блок четвертой электростанции. Огромное серое сооружение, словно давило на нас - смеяться здесь не нужно. Он страшный - монстр, который терроризирует всю планету "Земля". Может, спасительный юмор помогает человеку побороть страх? Дозиметр зашкалило сразу после выхода из контрольно-пропускного пункта. Максимальные показатели нашего прибора рассчитаны на 2000 микрорентген в час. Здесь было намного больше. Дальнейшее использование этого прибора было бесполезным.
Итак, нам вручили дозиметры и мы отправляемся на "объект". Идем по знаменитому "золотому" коридору, соединяющему третий и четвертый блоки. Как все-таки всесильно время: потускнели металлические листы, а на лестнице свисают с трубопроводов и перекрытий пурпурно-красные язычки - следы застывших спецрастворов, которые регулярно распыляются в помещениях, чтобы связать радиоактивные аэрозоли и пыль.
Входим в помещение и, как ни странно, ожидаемого трепета не испытываем. Только чувство - словно тебя с ног, до головы обволакивает радиоактивным туманом.
Счетчик над дверью измеряет данные в "микрорентгенах в час".
Не верим своим глазам. Но объясняют: здесь постоянно ведутся работы по дезактивации, ну и толстенные стены тоже хорошо защищают от атомного зева. Белые халаты, идеальная чистота, много живых цветов и зелени. Несколько человек, с которыми познакомились, приехали сюда в 1987-м году, когда по всем АЭС был брошен клич: приезжайте в Чернобыль! Каждый из них написал тогда заявление: "Прошу направить на ЧАЭС, хочу с честью выполнить задание партии".
В словах работников станции уже не слышно тех героических ноток. Тогда, помнится, уже через несколько дней после аварии над реактором водрузили красный флаг. Через месяц его сожрала радиация. Флаг снова прикрепили. Через месяц - новый. Нетрудно представить, как парни-добровольцы поднимались на крышу, бежали по ней, затем карабкались по трубе... Нынешние - спокойны, рассудительны, чувствуется, знают цену словам и делам, снисходительно, с улыбкой выслушивают даже самые нелепые вопросы.
Наконец, щит управления четвертым блоком. Именно здесь, на панели, находилась кнопка полного выключения реактора, нажатие которой так и не помогло предотвратить аварию. Все панели щита раскурочены, часы без стрелок, болтаются обрывки провода, оторваны куски пластика... Виной всему, оказывается, любовь к сувенирам. Многие строители, военные и ремонтники (а может, и журналисты), после аварии побывавшие здесь, захотели именно из знаменитого щита управления четвертого блока взять на память какую-нибудь гаечку, болтик, клемму, кнопочку.
Внутри саркофага тысячи помещений. Часть из них полуразрушена, часть похожа на послевоенные развалины, часть сохранилась. Идем по коридору, заходим в зал, откуда ведется дозиметрический и телевизионный контроль за всеми площадками вокруг "Укрытия". Спокойные лица, деловая атмосфера, обстоятельные ответы на вопросы. Поднимаемся по лестнице. Отметка 10 метров, 16 метров, 20 и, наконец, 24. Рукой подать до крыши. Дальше идти нельзя - сильная радиация. Возможность увидеть крышу предоставляется только с помощью мониторов. В самом саркофаге есть помещение, где уровень радиации при норме в 20 микрорентген равняется - 10000 микрорентген в час. Там работают люди, но по сокращенному режиму, а есть проходы и залы, где приборы регистрируют тысячу и более рентген. Так что в одном месте можно получить максимальную дневную норму за две минуты, а в другом - зайдешь, и сам уже никогда от туда не выйдешь. В середине разрушенного четвертого блока уровень радиации составляет 3500 рентген в час. Объяснили, в реакторе все спокойно, цепной реакции нет. Ибо цепная реакция - это в первую очередь повышение температуры. А она здесь постоянна уже много лет. Температура стен и конструкций саркофага 43 градусов по Цельсию, не больше. Что-то общее было в этом бетонном организме с организмом человека. В какой-то момент подумалось, а ведь температура 43 градуса у человека говорит о его серьезной болезни. А у разрушенного реактора?
Специалисты по видеоаппаратуре могут подумать, что это брак по видео. Это явление называется - "сыпется видео". Вы сейчас можете своими глазами и ушами увидеть и услышать радиацию - это мелкие беленькие точечки, которые портят видеопленку. Характерный треск - огромный радиационный фон. Не знаю, случайность это или нет, но зайдя в 4-ый блок у нас сразу же отказала в работе профессиональная видеокамера. Пришлось снимать другой, предварительно закутав ее в полиэтилен, чтобы защитить от опасной пыли.
Каждый день на объекте "Укрытие" проходят работы. Заштопывают огромные щели, проверяют целостность бетонных перекрытий. Время работы у людей в этих местах от 2-ух до 5-ти минут. На этом рабочий день заканчивается. Все готовятся к началу стройки "Укрытия 2". По словам инженеров, оно будет на много надежней чем нынешнее. Если конечно успеют начать.
Не зря и неспроста 30-километровую чернобыльскую зону назвали зоной отчуждения. Чернобыль отделен от мира лесами, тремя рядами колючей проволоки, милицейскими кордонами и безразличием тех, кто должен и способен ответить на его вопросы. Финансирование чернобыльских программ урезано - с ними не справился скудный бюджет. Зона оказалась чужда практически всем, кроме ее самоселов и сталкеров.
И лишь раз в году, в день взрыва, принято вспоминать о ней...
