Аким Левич в галерее "Совиарт" [ Редагувати ]

В галерее "Совиарт" начала работу выставка зарисовок городского быта киевского художника Акима Левича. Обаяние Киева середины прошлого столетия для автора неразрывно связано с атмосферой городских окраин и судьбами их обитателей.

Если бы не пиликанье мобильных телефонов и не таблички с датами под картинами, любой посетитель на выставке Акима Левича наверняка решил бы, что попал в самое начало 1960-х годов. Автор этой экспозиции и есть классический шестидесятник - полвека назад он нашел свою тему, лет двадцать боролся за право писать так, как пишет, и, судя по картинам последних месяцев, в ближайшие полвека изменять этой теме явно не намерен.

В художественном кругу Аким Левич прославился не в последнюю очередь благодаря своим странностям: коллеги любят рассказывать, как в 1988 году воспрянувший на перестроечной волне художник вдруг выставил картину "Киевские похороны", которую писал 18 лет. Вскоре выяснилось, что это не предел - у Акима Левича есть работы, считавшиеся незаконченными больше 30 лет. Сменялись вожди, распадались империи, возникали новые течения, а художник в своей мастерской бесконечно переделывал какой-нибудь "Дом на углу" или "Дерущихся старух". Впрочем, может быть, любые события просто не казались ему настолько значительными, чтобы ради них стоило отрываться от этого дома и этих старух.

Шестидесятничество Акима Левича прежде всего в демонстративном отказе изображать на картинах что-то пафосное, на тему героических будней и военных подвигов. В герои он намеренно выбирает существ неказистых. Если собака, то не волкодав и овчарка, а дворняга, притом больная, с тоской прикрывшая морду лапами. Если дом, то обязательно полуразваленный и одинокий, приютившийся где-то на окраине. Если автопортрет - снова обветшалое строение на углу, мимо которого Сизиф из городского захолустья изо дня в день катит свои камни. Есть у автора и отголоски военной темы, правда, без дымящихся танков и красных знамен - все те же "Киевские похороны" с мальчишками и старухами, бредущими вслед за гробом.

Под стать персонажам и манера художника не прорисовывать предметы и фигуры полностью, а лишь слегка намечать их контуры. Старухи, собаки и дома у Акима Левича словно стыдятся, что попали на полотно,- кажется, те годы, что автор потратил на дорисовку каждой картины, ушли у него на уговоры героев выйти, наконец, из тени. Уговоры окончились ничем: пока картины писались, их персонажи все дальше и дальше уходили в небытие, так что с каждым следующим годом линия, отделяющая их фигуры от фона, становилась все тоньше.

Поговаривают, что картины Акима Левича приобретет в недалеком будущем Музей истории Киева. Сбудется мечта художника - его дребезжащие трамваи, дерущиеся старухи и больные собаки станут такой же частью истории города, как дымящие заводы или мускулистые передовики "Арсенала". Чтобы это поняли даже городские чиновники, достаточно, оказывается, всего лишь пятьдесят лет не изменять своей теме.

Богдана Галка