Останній рейс [ Редагувати ]
Вони не так часто зустрiчалися - молодi жiнки та їх чоловiки - вiйськовi льотчики. Життя йшло своєю чергою, поки, як грiм серед ясного неба, по телебаченню не пролунали слова про те, що поруч з китайським мiстом Урумча, за двi хвилини пiсля зльоту потерпiв катастрофу вантажний лiтак Iл-76. Весь екiпаж загинув.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Что-то в них такое было - порядочность. Такой контингент подбирается, когда люди идут в летчики. Они не зациклены только на своей профессии. Они неистово верили в будущее авиации и в перспективы работы".
Iрина Самойлова, дружина загиблого Валерiя Самойлова. Тепер їй залишається тiльки згадувати, як спочатку було гарно: вони молодi, купа друзiв, дiти. Але це щастя життя розрiзало навпiл. Залишилося усе. Крiм коханого чоловiка, життя якого без залишку було вiддано небу.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Летали они не ради того, чтобы посмотреть мир или заработать деньги. Они летали просто, чтобы летать. Мы видели, когда они заходили в самолет - у них меняются лица. Они друг друга понимали с полуслова".
Я не могу поверить до сих пор,
что не увидим больше ваши лица.
Умолк на вашем лайнере мотор
и в семьи вам уже не возвратиться.
Ваш командир был настоящий ас.
Таким он в памяти друзей остался.
Когда к бетонной взлетной полосе,
как к женщине любимой прикасался.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Узнали. Это страшно вспоминать. Просто, обыкновеннее весеннее утро. Дети ушли в школу, я - по дому. Телевизор работает. Новости по НТВ. Слышу, что разбился в Китае самолет. Имен не называли. Я поверить не могла".
Напередоднi льотчики дзвонили додому, переконували, що через Урумчу летiти не будуть. Вiд того Iрина, почувши новини, до кiнця не могла повiрити в те, що в її будинок прийшло лихо. Вона стала першою з близьких загиблих авiаторiв, хто довiдався про страшну трагедiю.
Ірина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Я позвонила тут же всем. Мы в подвешенном состоянии были до обеда. Смотрели новости, телефон раскалился докрасна. Хорошо, что были дети в школе. А потом: Потом этот приговор, когда узнали фамилии. Это было страшно".
С цiєї хвилини дверi у квартирах загиблих льотчикiв не закривалися. Приходили друзi i родичi. Вiдразу про все дiзналися батьки. А потiм зi школи повернулися дiти. Вони не вiдразу зрозумiли, що саме вiдбулося.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "А к вечеру это все было жутко слушать, когда дети по комнатам рыдали, когда большущий парень..."
Дмитро, старший син Валерiя Самойлова, не змiг говорити з нами. Не стримав би вiн сльоз, що наверталися на очi.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Для сына отец - первый авторитет в жизни. В принципе, Валера всегда стремился поддерживать свой авторитет у Димы. И сейчас у него проявляется отцовская упрямость, и в профессии - он тоже заболел самолетами".
Батько вiдмовляв сина вiд служби в авiацiї. Тепер уже нiхто не дiзнається, що саме змушувало його так говорити.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "После смерти Валеры я спрашивала Диму - ты точно хочешь идти в эту профессию? Он говорит - да. Он не понимает, как мне за него страшно, хотя и говорят, что снаряд в одну воронку два раза не падает".
Пройде один навчальний рiк, i Дмитро вступить до авiацiйного училища. Без батька зробити це буде набагато складнiше. Але, незважаючи на всi переживання, матiр не стане змушувати сина змiнювати прийняте рiшення.
В то утро майское все было как всегда.
Все как в обычном, рядовом полете.
Не знали мы, что к вам спешит беда,
подстерегает вас она на взлете.
Коснулся нежно, и в последний раз,
Земли, что вас вскормила и взрастила.
Но стала мачехой Земля сейчас,
и вас от гибели она не защитила.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Жизнь. Да, жизнь - она и изменилась, и не изменилась. Мы не так часто виделись. Я не могу оценивать, как может быть больно, еще больнее и совсем больно: Мы - женщины, привыкшие к разлуке. Изменилось представление о семье, о себе, о детях... Так, я была мамой, хозяйкой, а теперь я старшая - отвечаю за всех".
Можливо, Iрина сама не змогла б пережити це горе. Допомагали друзi i товаришi по службi, адже до переходу на цивiльну роботу, до самої смертi, вони усi разом служили в одному авiаполку. I, станься що, знову встали б у ряди вiйськових льотчикiв. Iрина Самойлова висловлює думку всiх дружин загиблих хлопцiв. Вона говорить, що їхнi чоловiки були найкращими друзями. Друзями, з якими можна було спiлкуватися на найтаємнiщі теми, друзями, з якими радилися, яким довiряли.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Когда человек интересен, с ним интересно жить. Даже эти разлуки. У нас разлуки, может, даже укрепляли наши отношения. Мы ездили их встречать в другие города, когда они приезжали на короткое время. Мы очень ценили общение с ними".
Iрина, дружина загиблого офiцера, не може дати волю своїм емоцiям - заради дiтей. I ранiш, i зараз вона плаче наодинці. Було важко, але вона, знову ж, заради дiтей зiбрала свою волю в кулак - щоб не опуститися... Дiти подорослішали в одну мить. Син змужнiв, а молодша дочка стала справжньою порадницею.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "А сейчас она роднее стала. Это человек, перед которым я могу плакать: Как-то мягче она стала. Может быть, человек, который пережил такой момент, становится, может быть, мудрее, может быть, сильнее.
Отказывалось сердце понимать,
была ужасна весть, хотя жила надежда.
С цветами мы могли бы вас встречать,
но вот надели черные одежды.
Мы знаем, ваши жизни удались,
и вы как птицы, замерли в полете.
Пусть души ваши устремились ввысь,
вы в детях, в памяти друзей живете.
Ірина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Именно это почему-то вспомнилось, что никогда летчики не говорят "последний", а говорят "крайний". А это был последний раз. Мы до сих пор не можем отвыкнуть от этого выражения. Когда мы шли на встречу к вам, мы думали, что нам скажут, что они выжили, что это был какой-то страшный сон".
Родини загиблих льотчикiв i дотепер не знають офiцiйних результатiв розслiдування. Хоча, уже давно вiдомо, що лiтак належав приватнiй українськiй фiрмi. Жiнки упевненi, що провини екiпажа в цiй катастрофi бути не може. Але, попри все, вони не шукають винних.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Клеймить кого-то... Я даже не задумывалась над тем, кто виноват. Для меня это свершившийся факт. Это уже произошло. Для меня самое главное - пережить это горе. Мы уже срослись с этим горем, но еще его не пережили. Говорят, время лечит. А я говорю, что оно притупляет эмоции. Может быть, мы сейчас глубже это горе спрятали".
Фрази знайомих про те, що життя продовжується, уже давно стомили родини загиблих льотчикiв. I, проте, вони самi розумiють це.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "Казалось, любовь наша вечна. Казалось, мы будем старенькими, будем вести за руку внуков: Однако судьба распорядилось иначе. В один миг все изменилось".
У важку хвилину їм допомогли товаришi чоловiкiв по службi. Вони не вiдвертаються i дотепер.
Iрина Самойлова, дружина загиблого авiатора: "А так ребят похоронили с почестями: Не скажу, что это было красиво, но это очень успокаивало, что мы не одни, что их ценят, что этот экипаж сплоченный и допустить ошибку они не могли. Это все говорят".
В момент загибелi лiтака екiпаж не мав нiякого вiдношення до українського оборонного вiдомства. Але i дружини, i товаришi по службi, завжди будуть пам'ятати хлопцiв як класних вiйськових льотчикiв. Так розпорядилося життя.
И снова командир повел своих орлов
в последний путь, земной, а не небесный.
Клаксонов резкий звук уж не разбудит вновь,
и не вернет ребят, погибших в Поднебесной...
Тянулся медленно печальный караван.
Рыдали жены, трубы скорбно пели.
Простите нас, а мы прощаем вам,
что долюбить друг друга не успели...
Проходят медленно великой скорби дни.
А нашу боль не выразить словами.
В то утро вы упали не одни.
Мы все тогда упали вместе с вами.
Загиблi хлопцi похованi поруч iз ще одним мелiтопольським екiпажем, що розбився кiлька рокiв тому. Лiтак теж належав приватнiй фiрмi, з тiєю лише рiзницею, що екiпаж складався з числа вiйськових льотчикiв. Усi разом вони служили в одному полку...
