Искушение клонированием [ Редагувати ]

Трудно назвать периодическое издание, которое не приняло бы участия в обсуждении перспектив применения технологии клонирования. Внимание к тому, как и по каким направлениям разворачи-вается обсуждение проблемы, далеко не праздно.  История религии, культуры и науки свидетельствует, что дискус-сии сегодня - это "линии" человеческих судеб завтра.

Для православного человека очевидно, что сам факт подобного обсуждения говорит о том, что клонирование - это своеобразный вызов христианской морали, повод отступить от убеждений, изменить вековым прин-ципам. Первой формой духовной измены Богу было именно вступление Евы в общение с искусителем. Но может ли христианин промолчать, уйти от дискуссии, принимающей едва ли не все-ленский характер? Не означал бы этот отказ христиа-нина то же, что побег воина с поля сражения или отказ врача от помощи тяжело больному человеку?

Характер обсуждения проблемы клонирования свидетельствуют о том, что затронуты действительно болевые точки са-мосознания человека... Весьма примечательно, что эти точки не некие новообра-зования - они  стары, как мир, мир человече-ских страстей и искушений. Главные из них в следующих словах перечислил Апостол Иоанн:
"Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего" (1Ин. 2, 16).

Успехи и падения преобразующего разума

Наука - это труд человеческого разума, стремящегося познать все, что его окружает и с чем связана его жизнь. Христианство рассмат-ривает науку как необходимый инструмент этой жизни. На протяжении  веков человек, раз-вивая и совершенствуя свой разум как поистине божественную способность, пытался понять мир в согласии с духовно-нравственным законом, в согласии с чувством ответственности, совести и любви, различая добро и зло.

Но в XX веке многообразие успехов науки вводит человека в искушение "житейской гордостью", которое в современной цивилизации с особой силой и откро-венностью проявляет себя в культе разума. Этот разум провозглашается ми-ром высшей инстанцией в решении всех проблем человеческих. Он требует подчинения себе всех сторон духовной жизни. "Это противо-речит Истине!" - вот что было главным аргу-ментом вплоть до XX века, когда понятие исти-ны  соединяло в себе Жизнь в смысле ее возмож-ности, Путь в смысле нравственных принципов Евангелия, и Творца - "Я есмь Путь и Истина и Жизнь" (Ин. 14, 6). "Это ненаучно!" - стало главным аргументом в ХХ веке. Научно-технический прогресс - это служение человека идолу Разума, провозгласившего себя всем, что человека окружает ("все действительное разумно, а все разумное действительно") и всем, с чем связана его жизнь ("я мыслю, следовательно, я существую"). Вера в научно-технический прогресс осно-ванием своим имеет действительные успехи преобразующего природу разума человека. Но ведь нельзя закрывать глаза и на падения этого разума, которые поистине чудовищны в своей действительности (например, изобретение ядерного, биологического и т.п. оружия массового поражения, способного уничтожить жизнь на Земле за весьма ограниченное время). Как это ни парадоксально, но падения преобразующего ра-зума наиболее глубоки в современной биомеди-цине, призванной охранять человеческую жизнь. Заготовка "запасных" зигот и их последующее уничтожение - условие процедуры искусствен-ного оплодотворения. Отрицательные результаты перинатальной диагностики - еще одно мощное показание для пре-рывания жизни. Превращение человеческих зародышей в фармацевтическое "сырье" яв-ляется условием фетальной терапии...

Соблюдение нравственного закона - способ защиты от бедствий

Православное христианство не против науки. Более того, слово Спасителя: "Дела, яже Аз творю, и вы сотворите, и больше сих сотворите" (Ин. 14, 12), - трак-тует православное христианство  как призыв к делам человеческим, в том числе и к развитию научных теорий. Но не любых, а лишь тех, как учит преподобный Нектарий Оптинский, которые "не портят нрав-ственность".

Воля и разум человека, не ограниченные нравственным законом, могут быть равномощны стихийному бедствию, уничто-жающему на своем пути все живое. Поэтому Бог наделил че-ловека способностью предусмат-ривать катастрофы и по мере сил защи-щать себя от их разрушающего действия. В сейс-мически неблагоприятных районах человек строит дома по специальной технологии; выдерживает дистанцию между поселением и рекой, предус-матривая ее разливы и т. д. и т. п. Одним из способов защиты от бедствий является соблюдение нравственного закона. Об этом должны помнить ученые-медики, исследующие и изучающие чело-века, так как возможность появления противоестественного бытия - чудовищ и уродов - неизбежное следствие несоблюдения нравственного закона при попытках преобразовать данную Богом природу человека. И, выходя на путь социального признания научных достижений по клонированию, общество должно быть готово к приему сотен, тысяч и т.д. уродцев.

Нельзя не согласиться с о. Андреем Кураевым: "Наша брань не против науки. Мы просто хотим, чтобы использование достижений науки было либо человечным, либо - никаким".

Библия о естественном зачатии

Естественное зачатие как сотворение человека освящено благодатию Божией. Как же описывается оно пророками?

"Ибо Ты устроил внутренности мои, и соткал меня во чреве матери моей... Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, обра-зуем во глубине утробы... Зародыш мой видели очи Твои" (Пс. 138, 13, 15, 16). "Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом... Вспомни, что Ты, как глину, обделал меня... Не Ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня, кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня, жизнь и милость даровал мне, и попечение Твое хранило дух мой" (Иов 10, 8-12).

В Библии при описании таинства создания человека  используются физиологические понятия, которые в то же время свидетельствуют о событии всегда большем и более значимом, чем его физиологическая канва. Это большее раскрывается и в восклицании Евы при рождении первенца: "Приобрела я человека от Господа" (Быт. 4, 1). И в словах Христа, обращенных к Никодиму: "Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше" (Ин. 3, 7).

Клонирование как проявление "человекобожия"

Находясь в реальности взрыва прогресса в области клонирования, нельзя не-дооценивать и другие конкретные культурно-исто-рические свидетельства. Например, в ХIII веке в каббалистических текстах обсуждалась возмож-ность создания искусственного человека по задан-ным параметрам. В сложном сплетении идей и символов за этой возможностью стоит реальность космической по своим масштабам власти над человеком. Этой властью "устраняется Бог", а в трагедии Гете "Фауст" при создании док-тором Вагнером гомункула присутствует Мефистофель.

О каких катастрофических последствиях может идти речь при условии вхождения в со-блазн и удовлетворения "похоти очей и гордости житейской"? Дерзнем отнести технологию клонирования как способа искусственного размно-жения с заданными, желательными для человека свойствами и параметрами, к этому типу иску-шений. "Похоть очей", т.е. стрем-ление к физическому (не духовному!) совер-шенству - благосостоянию, процветанию и мо-гуществу, - давно известна культуре как проявление "человекобожия".

В первой половине ХХ века человекобожие - это стремление выйти на уровень "творения", т.е. создания живых организмов с желательными для человека свойствами. Показательной в связи с этим является позиция С. Е. Моткова, автора и редактора издания "Советская евгеника", который еще в 1919 году полагал, что пришла пора использовать дости-жения генетики в целях государственной поли-тики. Что же включают в себя евгенические ме-роприятия? Это - отбор граждан на основе пси-хологического тестирования, медицинского об-следования, сведений об успеваемости (школа, вуз) и т.п.; искусственное осеменение отобранной спермой и т.п. с целью  повышения умственных способностей населения.

Разве исходные цели и стимулирующие мо-тивы развития технологии клонирования, а именно - создание существ по интересующим "за-казчика" параметрам, не безнравственны по своим основаниям? Ведь это означает создание человеком человека с определенными качествами, для решения определенных исходных задач, то есть  налицо потребительское отношение к ближнему, а не отношение к нему  по главной заповеди любви.

Православному сознанию не обойти еще одно искушение на пути ознакомления с многочисленными интерпретациями сущности клонирования. Речь  идет о "гордости житейской", которая в своих дерзких притязаниях вознеслась до возможности решить проблему бессмертия человека.

В настоящее время биология, с одной стороны, подтверждает православное убеждение в том, что человек создан для бессмертия. Но, с другой стороны, для современного ученого тайна заключена в шаровидной форме клеток, и здесь не может не возникнуть вопрос: насколько это принципиально для бессмертия души и духа? Многие естествоиспытатели сегодня говорят только о бессмертии тела...

Истина подлинного христианского понимания бессмертия неразрывна с истиной нравственной. И здесь нельзя не обозначить принципиальных различий между бессмертием тела, бессмертием души и бессмертием духа. Церковь понимает бессмертие не как некое непостижимое в своем роде "выживание" после гибели тела, но как преодоление смерти через личностное отношение между человеком и Богом. Именно поэтому возможность вечной жизни с одной стороны, и, с другой стороны, как отмечает И.А. Ильин, "перспектива смерти учит человека "беречь день", жить достойно, из глубины созерцать лучшее из сущего, радоваться всякому совершенству, богатеть духовным опытом, благодарить и радоваться полученным дарам".

Горький опыт уходящего века показывает, что вытеснение религии на периферию человеческого бытия во многом предопределило кризис цивилизации. Перед современным православным сознанием стоит задача: утверждение границ религиозного и научного опыта и противодействие неправомерной экспансии науко-центричного мировоззрения. История свидетельствует, что нарушение этих границ наносит существенный ущерб духовному развитию человеческого общества, создает предпосылки для внедрения и распространения оккультизма, суеверий и тоталитарных сект. Принцип "не навреди" должен стать основным для ученого, осознающего свою ответственность перед Богом и людьми. От такого самоограничения зависит существование человечества.