Закрылся фестиваль в Национальном доме органной и камерной музыки [ Редагувати ]
Состоялось закрытие музыкального фестиваля, приуроченного к 25-летию Национального дома органной и камерной музыки. Праздник, проходивший на фоне обострения затяжного конфликта концертной организации с римско-католической общиной костела Святого Николая, на заключительном концерте приобрел религиозный оборот: в Доме органной музыки выступил американский органист и пастор пресвитерианской церкви Лерри Рофф, который покорил зал не столько исполнением музыкальных произведений, сколько рассказами о роли музыки в жизни правоверного пресвитерианина.
С самого начала было понятно, что основное внимание на юбилейном фестивале Дома органной и камерной музыки будет уделено именно органистам. Концертной организации, поставленной перед фактом существования двух документов - распоряжения Виктора Ющенко о передаче до 1 июля 2006 года здания римско-католической общине и контракта с Киевской горадминистрацией на аренду помещения до 2009 года,- приходится доказывать свое право на существование любыми законными способами.
Если в течение фестиваля здесь выступали очень хорошие органисты Галина Булыбенко, Валерий Коростылев, Ирина Харечко, Валерия Балаховская, Гордон Турк, Ирина Калиновская, Сергей Кириллов, Маргарет Кемпер, Анна Бубнова, Владимир Кошуба, то на последнем органном концерте фестиваля оказалось не до музыки. Закрывавший фестиваль Лерри Рофф начал свое выступление со вступительного слова, в котором признался, что он - проповедник и преподаватель семинарии Киевской пресвитерианской церкви Святой Троицы, который также любит поиграть на органе. Господин Рофф сообщил, что это уже пятый его визит в Украину, во время которого он не только закроет музыкальный фестиваль, но и проведет большую религиозную работу: прочитает проповедь о богословском понимания Святой Троицы, а также лекцию о книге Дэна Брауна "Код да Винчи".
Исполнению открывавшей концерт Прелюдии и фуги Иоганна Себастьяна Баха также предшествовала краткая словесная преамбула о том, что ее тональность ми-бемоль мажор имеет три бемоля при ключе потому, что произведение написано о Святой Троице, и по этой же причине там на самом деле не одна, а целых три фуги. Сказав все самое важное, органист вместе со своим ассистентом (последний переключал регистры и по кивку солиста переворачивал страницы нот) переместился с авансцены к инструменту. То, что произошло впоследствии, произвело самое гнетущее впечатление: органисту никак не удавалось играть так, чтобы ручная и ножная клавиатуры зазвучали синхронно, органные тембры он отделял один от другого с такой наглядностью, будто объяснял полным невеждам разницу между Отцом, Сыном и Святым Духом, а в одном из фрагментов органист просто запутался в нотном тексте, хотя он все время был у него перед глазами.
Еле справившись с Бахом, господин Рофф произнес словесную прелюдию и для Ноктюрна из Второго струнного квартета Александра Бородина. В неровных пассажах и фальшивых нотах не чувствовалось ни капли душевного тепла музыки Бородина, а в неотрывном слежении глазами за нотным текстом - и просто знания этого произведения.
Обратившись во втором отделении от органной классики (после Бородина еще были Интродукция и токката Уильяма Волонда и Хорал Сезара Франка) к более привычной ему современной церковной музыке, органист почувствовал себя чуть уверенней, но слушатели утратили последнюю надежду на достойное исполнение - все второе отделение заняли религиозные произведения малоизвестных американских авторов.
